темны тучи и едва приметны
Голубые капли звездочек печальных,
Видно заблудились промеж них случайно.
Тонкогубый месяц, сын луны безликой
Поцелуй оставил на дорожке зыбкой
И лимонным светом обливая тучи,
Натекает соком нежным и тягучим.
У скалы угрюмой челн скрипит сердито,
А на камне остром сети рваны чьи-то,
И трава густая вдоль тропинки тонкой
Начесала кудри будто бы гребенкой.
Вот и я как море, то рыча, то скалясь,
То как челн разбитый на волнах качаясь,
Как огонь вихрами обжигал и плавил
И тебе как месяц поцелуй оставил.
2015г.
Плачь
Плачешь?… Плачь. Такое бывает.
Даже если причина – вздор.
Не всегда псы на то лают,
Что к амбару соседится вор.
Отгорело – с души слетело.
Пеплу жизни не напитать.
Если осень листвой отшумела,
То зиме тишиной отпевать.
Потому и недолгое в грустном
Каждый силится пеленать -
Покрестившись, сорокоустом
Мертвяков у икон поминать.
Вот и ты помяни былое.
Спрячь в ресницах дрожание слёз.
Что пропето, оставь в покое.
Чем обижена – чёрту брось.
Не подумай, я также виновный.
Тоже прошлым болею подчас,
Пробираясь к нему, словно
Вор к чужому амбару, таясь.
Так что плачь. Крепко плачь. Бывает…
Даже если причина – вздор.
А услышишь – собаки лают;
Осмотрись, не закрался ли вор.
2016г.
Душа
Соскочила с рельс вчера душа,
Разговелась брагою хмельною.
Вспомня, как бывает хороша
Ночь под перламутровой луною.
Как глаза крадутся, будто тень,
Лапая бессовестно прохожих,
И ступают, мягко осторожно
Под немую переулков сень.
Долго маялась болящая впотьмах;
Тыкалась в углы, искала щели,
Словно липкий ус густого хмеля
Пьяно вьется на глухих стенах.
И нашла… Рассыпались оковы,
В памяти оставя эту чудь.
Выплеснулось всё, чем нездорово,
Тлея, жгло придавленную грудь.
И под звездами и бледною луною,
Измотавшись за былое впрок
Каялась в грехах, нетвердо стоя,
Обхвативши молодой дубок.
И когда рассвет бордовой нитью
Опалил задумчивую даль,
Убаюканная мятой снытью,
Окрестилась… Но никто не увидал.
2013г.
Дева полуночная
Дева полуночная
Бланжевою дымкой
Как жена порочная
Прячет лик косынкой.
Плача, меднобокая,
Капнула слезинкой,
Вспыхнув одинокою
Голубою льдинкой.
Что тебе беспечно
Было веселиться,
Да к остроконечной
Горочки скатиться?
Иль нутро молочное,
Забродив начинкой,
До любви охочее
Увлеклось вершинкой?
Деве полуночной,
Уколов ложбинку,
В платье подвенечном
Не идти с вершинкой.
2014г.
Журавлиное перышко (сказка)
Коротко ли долго
Серою зарей
Выбрался из леса
Старый конь хромой;
Приведеньем белым
На беду возник
Исхудалый всадник
Меж еловых пик.
– А беда-то горе,
– страх и говорить,
-слух прошёл, что поле
Будет он садить.
Попервах скорчует
Дерева в лугу,
Из березы срежет
Добрую соху;
Искони подымет
Пустошь на пары
Да лачугу сладит
На приход зимы.
Понасушит ягод,
Дичи накоптит…
Так упряжей тягот
Время пролетит.
А весной насеет
Золоченой ржи,
И шалаш затеет
На краю межи.
Изовьет подбору
Дикой конопли,
Подле ржи уложит
На подобь петли.
Сказывали будто
В энтовой дали
В изумрудных перьях
Коснют журавли.
Гнезды вьют весною
И птенцов растят.
А почто ценны так
Им и невдогад.
Как-то шепот вился,
Неприведь Господь,
Злого змия енто
Дитятки навродь.
А кто их споймает,
Пёрышков нарвет
Да сукна на платье
Доброго наткёт,
На заре наденет
Изумрудный плен
Станут ему в слуги
Боги ночь и день.
И затеял малый
Чуду изловить.
Чем беду от дурня-то
Отворотить?
А всему виною
Барская мамзель.
Пожелала, злыдня,
На наряд куфтерь.
Да не ту, что возют
Торговать купцы,
А таку, чтоб в зависть
Окунать дворцы,
Чтобы ей служили
Боги день и ночь,
И сияла вечно,
Как звезда точь в точь.
Вот теперь устройся,
Поудобней сядь.
Не крутись юлою,
Слушай вдругорядь.
То была не сказка,
А приправа к ней.
Прояви терпенье
И внимай скорей.
В старину, обычно,
Родичались так:
С богачем богачка,
С бедною бедняк.
Но случись однажды
На глухом селе
Сын крестьянский Пимен
Был навеселе.
А у них подворье:
Латка да дыра.
Семеро по лавкам,
Пёс да конура.
Брёл с покоса Пимен,
На плече коса.
Лоб от первогона
Красила роса.
На беду большую
Пьяному косцу
Барский повстречался
Дом лицом к лицу.
Не изба, а терем
О пяти окон,
Горница с подклетом
И резной балкон.
А над ним смотрильня,
В ей румяный лик.
Как завидел Пимка,
Издал только : – Ик!
Барышня смутилась,
Налилась зарей.
Так и обмер Пимен,
Будты столб немой.
А мамзель смешлива,
Угли вместо глаз.
Так и колет Пимку
В сердце оный раз.
Посмелел крестьянин
Да и говорит:
– Хошь сватов отправлю,
Прям нутро горит.
Барышня хохочет:
– Мол куды тебе.
Аль желаешь розог
Смерять на спине?
Перспехтива, милый,
Прямо не ахти.
Лучше-ка сбирайся
Да домой мети.
Так конечно б лучше,
И беде конец,
Только Пимен сдуру
Рвется под венец.
Не уймется в Пимке
Выпитый сугрев,
Раззадорил дурня
Тот в петлю и влез.
