мгновенье та оправа
Пленит неосторожный взор.
Румянец ледяных ланит
Изнежит ветер бархатистый,
И красным брызнет на гранит
Закат кавказский золотистый. 2013г.
Луна
В предрассветном небе юная луна
На опавший тополь серебром легла,
Бронзу разбросала по верхушкам туч,
Выйдя без одежды из-за рыхлых круч.
К веточкам смущенно ластилась она,
Для любви созрела, не ее вина.
Заливалась краской, тлела от стыда,
Окаймившись лентой красного вина.
Облетевший тополь крепок и могуч,
Далеко не промах, миловаться жгуч.
Лапами девчонку трепетно привлек,
Та смущенно рдела словно уголек.
Скромнице на ушко ради озорства
Речи непристойной плел он кружева.
Та качалась пьяно, билась на ветвях
Бабочкой пунцовой в ласковых сетях.
Где б найти такую, чтобы как луна
Наготой стыдливой завлекла меня.
Чтоб сияла дерзкой красотой своей,
Заливаясь краской от руки моей.
Билась и стонала, ластилась сама,
Да от неприличий пьяная была.
2013г.
Вижу тополь
Всякий раз, на пустой минуте
Отпуская заботой взор,
Вижу; тополь, к земле нагнутый,
Свесил прядь на гнилой забор.
Хоть зарёй обожжёт несчастных,
Хоть луна серебром прильнёт,
Не приметить в калеках разных,
Что друг к другу их так зовёт.
Может то, что среди убогих
Состраданием каждый свят.
Кто с таким же поделит крохи,
И презренный не бросит взгляд.
От того и смотрю на тополь,
Что поник на гнилой забор,
И стараюсь услышать шепот,
И проникнуть в их разговор.
Обливается сердце болью,
Болью выстраданной тоски.
И в глазу, будто сор невольно,
И незримое жмёт виски.
Наменять бы тепла увечных,
Да струить им в сердцах пустых,
Как с икон проливают свечи
На бездушие скорбь святых…
Только нет, утерял я что-то;
Потому, затаясь, как вор,
Лишь смотрю, как подгнивший тополь
Утешает худой забор.
2017г.
Кружил ворон
По бескрайней желтой степи
Ветр ковыль волною клонит,
Кружит ворон в сером небе,
Глазом сверху зорко смотрит
И, хрипя, ругает громко
Вражье рыцарское войско.
Блещут кованые латы
Сталью. Мертвенно трепещут
На знаменах супостата
Две Горгоны в колесницах
Да кресты на красном поле,
Словно трещины в зарницах.
Гордый герцог озирает
Дали русские и птицу,
И с ухмылкой понужает
Молодую кобылицу.
Властью светит твердый взор
И несет беду, разор.
Час летит, за ним другой.
Солнца шар, упав, дугой
Розовой за холм катится.
Горизонта нить зарделась
Как лучина разгорелась
Зернью алой, рассыпной.
Вдруг вояка поднял руку,
В перстне полыхнул закат,
Тем, давая войску знать,
Мол, пора остановиться
Возвести шатры и спать.
Войско пешится с коней.
Лязг железа, скрежет, гул.
(То ль базар, то ли аул)
Замаячили костры.
В непогодье средь степи
Взмыли свечками шатры.
С темнотой угомонилось,
Тишина укрыла стан.
Переклик лишь часовых
Изредка нет-нет и эхом
Пронесется над травой,
Да луна блеснет меж туч
Над равниною степной,
Где река тихонько плещет,
И камыш едва щебечет.
Пред рассветом часовые
Проигравши бой со сном
Полегли в мечтах ничком.
Только русский князь не спит.
С ратью в балке он сокрыт,
Что степной рекою тихой
Рождена. Дождь каплет, хмарь,
Конь тревогой обуян;
То всхрапнет, то крупом дернет,
То копытом бьет Буян.
Ждет знаменья государь.
Рать притихшая молчит,
Слух щекочет скрытный шаг.
Свой ли? Иль коварный враг?
Чу-у-у! Дозорный?
Тишина…
Все ж дозорный!…
Что-то бойко шепчет князю.
Вот и посвет из под туч.
Вестью радостной обнесся
Русский полк. Зашебуршало.
Долгий час еще проходит.
Рать волнуется: – Пора?
Или ожиданье зря?
Или бледная луна принесет
Погибель?… А?…
Воевода непреклонен.
Ждет, чтоб занялась заря.
Вот край солнца объявился,
Русский стяг над степью взвился.
И по солнцу брань мужская
Птицей смерти понеслась…
Средь поваленной полыни
Чужеродный шлем измят,
Панцирь чей-то в землю вмят.
В небе, чистом как сапфир,
Коршун хищный заскользил.
Клекот льется в тишине.
Это падальщик бездушный
Мертвых криком поминает,
К пиру братьев зазывает.
У реки в степи бескрайней
Непокорных русских мест
Пал воитель чужестранный,
Обронив бесславно крест.
2013г.
Плачься, друг липовый
– Не молчи… Плачься, плачься, друг… Всхлипывай…
Вяжет русских судьба в кабаках.
Корчи рожу настойкою выпитой
С пеной клейкою в пьяных губах.
Мне милы' горьких складок сходни
Лю'бы нити тягучих слюней.
В полных рюмках хохочет сводня,
Но и мы поглумимся над ней.
Не клонись головою тяжёлой
На запястья натруженных рук.
Не за тем в мрак кабачный забрёл я,
Чтобы нем ты ко мне был и глух.
Вынь из сердца больного обиды.
А услышит вдруг кто – наплевать.
Хоть не многое в свете я видел,
Но смогу твоё горе понять.
Плачься, плачься в жилетку, друг липовый.
Хоть сочувствием полон к тебе,
Лишь вранья настелю мёдом липовым
От обиды к такой же судьбе.
Как проплачешься, мне посочувствуй.
Одурмань, ложью насмерть разя.
И ладонь жми своею до хруста,
Будто с детства мы были друзья.
Ах, недолгая пьяная дружба!
Обвязала, видать, на беду…
Только здесь я такому же нужен,
И как он здесь совсем пропаду.
2016г.
Поцелуй
После урагана ночь тиха и пьяна,
Улеглась сегодня спать чего-то рано,
И не скалят зубы волны белоснежно,
А шипят тихонько, дремля безмятежно.
На уснувшем море ветерок приветный,
В небе
