— Обопрись на руки.
Девушка послушалась, он стал медленно ласкать ее спину, поясницу, спустился ниже, провел по внутренней стороне бедра, понуждая раскрыться.
— Нет, — вдруг хрипло произнесла Аля, — нет… хочу видеть тебя… твои глаза…
Он поцеловал ее в шею и мягко перевернул на спину.
Девушка схватилась за края его футболки и потянула вверх. Артем помог ей, а маленькие пальчики уже взялись за ремень джинсов.
— Не спеши, — шепнул он и начал медленно целовать ее губы, шею, грудь, лаская, посасывая, легко покусывая, потом скользнул языком по животу вниз, покружил вокруг пупка, ниже…
— Откройся мне, расслабься…
Девушка откинулась назад, закрыла глаза. В ответ на ласки она всхлипывала, постанывала, выгибалась, подавалась навстречу, раскрывалась до предела и скоро забилась в сладких судорогах.
— Вот так, малышка… вот так…
Расстегнул молнию на джинсах и спустил их, медленно и осторожно подался вперед, не переставая ласкать грудь девушки.
Она коротко вскрикнула и обхватила его поясницу ногами, впуская глубже, почти до отказа…
… Накрыло его мощно, до искр в глазах, он со стоном упал рядом с девушкой, стараясь не придавить. Почувствовал на своих мягкие губы, все еще пахнущие карамелью и мятой, и услышал шепот: «Спасибо».
— Браво! Брависсимо!
Тишман захлопал в ладоши и даже встал с кресла.
— Может, повторите? На бис?
— Убирайся вон, ублюдок! — прорычал Артем, встал, застегнул джинсы и натянул футболку. — Пошел вон!
— Не так быстро.
Тишман мерзко осклабился.
— Знаешь, а я передумал. Слишком легко тебе достанется такой подарок.
— Попробуй забрать!
— Забрать? Сам отдашь. Если не хочешь, чтобы шлюха сдохла у тебя на глазах. Очень мучительной смертью.
Тишман достал из кармана маленький пульт.
— Думаю, она рассказала тебе про чип под лопаткой? Но это не все. В районе сонной артерии вшита капсула с цианидом. Одно нажатие кнопки — и адью!
Артем рванулся к садисту.
Тот поцокал языком и поднял пульт.
— Вещь, в машину, — рявкнул он. — А ты, открой нам дверь, будь вежливым хозяином. И не делай глупостей.
— Пусть… пусть… лучше умереть…
Аля закуталась в халат и встала рядом с Артемом.
— Нет, маленькая, — зашептал он девушке в самое ухо, — нет… Иди… послушайся. Я придумаю что-нибудь… Иди…
Он толкнул девушку к Тишману и прорычал:
— Урод… тебе это не сойдет.
Как только за Тишманом и Алей закрылась дверь, осознание того, что его поимели, как дешевую шлюху, взорвало мозг. В ярости Артем метался по студии, колотил кулаком в стены, запустил стаканом: тот пробил картонные декорации и брызнул мелкими осколками. Один из них отлетел и чиркнул по щеке. Боль от пореза немного отрезвила.
Артем упал на диван, обхватил голову руками. Как вызволить девочку? Если полиция отпадает… Следаки? Прокурорские? Черт… Толян!
Руки все еще дрожали, когда он листал список контактов в телефоне. Толе Маркову он не звонил уже очень давно. Больше трех лет. Они были закадычными друзьями в детстве, но после школы потеряли друг друга, пока Артем не получил повестку из следственного отдела прокуратуры по Адмиралтейскому району. Следователем оказался Толян Марков. Тогда Каверин работал фотокором в «Вечернем Петербурге» и ему в кадр случайно попал подозреваемый по громкому заказному убийству. Дело раскрыли, а дружба между ним и Толяном возобновилась. Но потом снова сошла на нет. Год назад он случайно видел в интернете информацию о том, что Марков возглавил отдел по особо важным делам Следственного управления по Санкт-Петербургу. Так что оставалась ничтожная возможность, что Толян поможет. Только бы номер не сменил. Хотя выбора у него все равно не было.
Уже набрал номер, сообразил, что время далеко не рабочее, но сбрасывать звонок не стал. И не зря, после четвертого гудка усталый мужской голос ответил:
— Марков. Слушаю.
— Толян! Это Каверин.
— Ох ты, Темка!
Голос сразу перестал быть сухо-деловым, это было хорошим знаком.
— Надо встретиться, Толь, помощь нужна.
— Ты во что-то вляпался? — озабоченно спросил Марков.
— Ну… можно и так сказать.
— Каверин! — громыхнул Марков. — Если у тебя проблемы с законом, даже не думай…
— Нет, Толян. Хочу создать их одной мрази.
— А, ну это другое дело. Борьба с преступностью — святое. Подъедешь ко мне?
— Давай на нейтральной. Не люблю я казенные стены.
— А давай! Кабачок на Литейном знаешь?
— Знаю. Пиво хорошее там.
— Через час, успеешь?
В заведении было людно, Марков даже светанул удостоверением, чтобы их посадили подальше, в так называемый «вип-зал», который скорее напоминал крошечную каморку папы Карло. Не хватало только нарисованного на холсте камина.
Неспешно потягивая темное чешское, Марков внимательно слушал сбивчивый рассказ Артема и иногда задавал вопросы. Когда Артем закончил, помолчал и недоверчиво произнес:
— Ну ты прям коза-ностру расписал. Целая сеть торговли девочками.
— Я это слышал от одной из жертв. Которую, кстати, эта мразь сейчас пытает самым изуверским способом.
— А она потом не откажется?
Марков сощурил глаза.
— Знаем мы, плавали. Сначала жертва, потом «люблю — не могу», это все по согласию. А про других девочек тебе ничего не известно.
— Но можно пробить этого Тишмана, поднять его связи. Думаю, если копнуть…
— Это время, — остудил его пыл Марков. — А тебе, как я понимаю, каждая минута дорога… Что там ты про капсулу с ядом говорил?
— Допускаю, что этот гад блефовал. Но проверять, сам понимаешь, не стал. Толян, поверь. Девочка не откажется. Она на грани, сама просила убить ее. Тишман — нелюдь. Сам бы придушил.
— Не знаю…. Что у нас есть? Твои показания со слов девчонки и ее записка? На чем возбуждать-то…
— Ну, ты же у нас важняк! Вот и придумай!
— Ладно.
Марков устало потер лоб.
— Сейчас как раз на волне борьба с педофилами. Попробую договориться на неотложное ОРМ. Адрес есть этого Тишмана?
— Нет, — смутился Артем.
Марков только покачал головой.
— Дилетанты… Телефон хоть есть?
— Да, только мобильный.
— Давай уже, — простонал Марков.
Теперь уже Артем молча сидел и наблюдал, как Толян звонил кому-то, договаривался, просил, ругался, потом раздавал короткие четкие команды.
