Наступление после месяцев оборонительных боев, а также действия некоторых британских частей во время операции «Михель» и в последующих боях весной и ранним летом 1918 года дало возможность некоторым историкам в Канаде и Австралии говорить о «Порке Помми» (Pommie bashing). Нет дыма без огня, и есть некоторые сомнения, что дивизии доминионов делали все возможное, в то время как некоторые британские части прекратили действия до того, как действительно стали нуждаться в помощи.
Это не значит, что ликующие комментарии, сделанные в Канберре и Оттаве относительно командования, храбрости и боевого духа британских солдат, должны быть приняты без опровержения, и более детальное изучение ситуации указывает, что, в то время как австралийские, канадские и новозеландские дивизии делали все, что могли во время «Ста дней», также очень много — если не больше — делали и английские дивизии, несмотря на большие потери личного состава, которые они понесли в начале 1918 года.
Все, кроме семи из пятидесяти английских дивизий, участвовавших в «Ста днях», были задействованы в операциях «Михель» и «Жоржетта», наступлении на Лис; семнадцать приняли участие в обеих операциях, и пять также были в операции «Блачер» — наступление на Эне. Такой высокий показатель участия англичан в боевых действиях сохранялся до самого конца войны. За последние шесть недель войны каждая из 14 английских дивизий потеряла более 2500 человек… И все же английское наступление не останавливалось. Нужно также помнить, что Канадский корпус едва ли вообще был занят в больших сражениях весной 1918 года, и его дивизии поэтому остались полноценными и относительно свежими к тому моменту, когда 8 августа началось большое наступление союзников.
Питер Симкинс, старший историк Имперского военного музея в Лондоне, так писал в тезисах своего доклада, представленного на исторической конференции, проведенной в Академии австралийских вооруженных сил в Канберре в сентябре 1993 года:
«Многие австралийские солдаты очень критично отзывались о боеспособности английских частей на Западном фронте в 1918 году, и несложно найти унизительные комментарии относительно морали, боевого духа Томми… даже в этом случае, что блестящие тактические достижения австралийских солдат несколько исказились, помогая создать миф о „колониальном супермене“. Как следствие, вклад английского солдата в окончательную победу был очень значителен».
Симкинс продолжает анализировать ход военных действий во время «Ста дней» и сравнивает действия австралийских, английских, канадских и новозеландской дивизий о встречных атаках. Его детальные исследования дают нам некоторую интересную статистику. Например, успешных атак девяти английских дивизий 4-й армии Роулинсона в течение «Ста дней» было 70,7 процентов — столько же, сколько у пяти австралийских дивизий, и лишь немногим ниже, чем у четырех (значительно более мощных) канадских дивизий (72,5 процентов), и намного больше, чем у новозеландской дивизии (64,5 процентов). Кроме того, две английские дивизии — 19-я (Западная) и 66-я — имели успешных атак 100 процентов, а 9-я (Шотландская) дивизия — 93 % (что является средним для более чем 14 отдельных атак). 24-я дивизия достигла 85 процентов успеха, а 16-я (Ирландская) — 80 процентов. Это свидетельство едва согласовывается с популярным в доминионах мнением, что все английские дивизии были бесполезны.
Дальше — больше. Симкинс указывает, что шесть дивизий доминионов (1-я, 2-я и 5-я австралийские, 1-я, 2-я и 3-я канадские) добились успеха в районе 70–80 процентов атак, но такой показатель, кроме разногласий, упомянутых выше, был еще у пяти английских дивизий (Гвардейской, 18-й (Восточной), 24-й, 34-й и 38-й (Уэльсской)). Из этого можно сделать вывод: десять английских дивизий принесли столько же пользы, если не больше, что и шесть первоклассных дивизий доминионов.
Симкинс приводит много примеров и продолжает: «Если рассматривать число атак, выполненных отдельно английской дивизией и дивизией доминионов, и учитывать „боевые дни“, когда каждая дивизия вела активные боевые действия, английские части снова выглядят лучше по сравнению с дивизионами доминионов». На самом деле, сравнение успешных атак и «боевых дней» показывает, что в течение «Ста дней» большинство английских дивизий, «несмотря на кризисы, которые они испытывали в начале года, фактически внесли огромный вклад в победу союзников». Это заключение, казалось бы, и точное, и справедливое, нисколько не умаляет репутацию дивизий доминионов, но все же снова указывает часто опускаемый факт, что английские дивизии также играли решающую роль — мнение, которое теперь поддерживается в Оттаве, Канберре или Веллингтоне.
Такая точка зрения, конечно, должна быть оспорена, и все статистические свидетельства подчинены обвинению, что «есть ложь, проклятая ложь и статистика». Прежде чем эта старая «утка» опровергнет аргументы Питера Симкинса, необходимо еще раз указать, что он представил их не в Великобритании, а в своей речи перед австралийскими офицерами и историками в Канберре, где к ней отнеслись с терпимостью и уважением.
Весьма трудно судить все, что получено в соответствии с такими утверждениями доминионов. Другая популярная, но полностью необоснованная австралийская история, которую можно привести здесь, состоит в том, что Монаш поехал на фронт, чтобы продвинуться по службе и получить пост главнокомандующего всеми британскими войсками во Франции в 1918 году. Поскольку подобная сказка также ходит в Канаде про генерал-лейтенанта сэра Артура Карри как человека, хотевшего занять место Хейга, казалось резонным исследовать документы в Австралийском военном мемориале в Канберре, Национальном военном архиве Австралии. Вот что привел австралийский исследователь:
«В этой истории нет ни слова правды. Монаш был командиром корпуса в 1918 году (то есть до поста главнокомандующего было еще две ступеньки по служебной лестнице) и прославился своими действиями по репатриации австралийских солдат домой, когда война закончилась. В конце войны среди австралийских солдат на Западном фронте ходило два мифа. Один — что война закончится скорее, чем Монаш получит должность главнокомандующего, и второй — что он стал бы главнокомандующим, если бы война продолжилась. Эти чувства, кажется, являются результатом естественной гордости за командира, который приносит добрую славу их собственной стране. Это, в свою очередь, возможно, явилось результатом того, что сам Монаш делал все, чтобы получить признание у австралийских солдат.
Другой фактор, который, вероятно, имел большее влияние на миф о желании Монаша стать главнокомандующим, — замечания в мемуарах Ллойд Джорджа. Кажется, он давно имел зуб на Хейга и был готов в любое время сместить его. Также на него имел влияние Лидделл-Гарт — большой поклонник генерала Монаша. Это был мощный тандем. Военные записи Ллойд Джорджа говорят о том, что „генерал доминиона“ пригоден на пост главнокомандующего, из чего канадский биограф Карри решил, что речь идет о нем.
Кажется, что миф был комбинацией слухов и ворчаний, которые, я думаю, естественны среди армий всех времен».
письмо Элисон Ямасаки, Канберра, автору, апрель 1997 года Монаш был прекрасным человеком и хорошим генералом, но, как указал один из его биографов П. Педерсон, когда он принимал командование Австралийским корпусом, тот был «великолепным инструментом только тогда, когда ситуация поворачивалась в пользу союзников, и он никогда не был вынужден бороться с нападками против него. Он также имел основную черту большого генерала — он был удачлив».
