– Извини. Голова плохо соображает…
– Да ладно! – посмеивалась ачи. – Это среди отсталых рыбаков разговоры на эту тему – табу. Знаешь ведь: в нашем княжестве самые передовые и прогрессивные отношения, так что никто стеснений из-за своего пола не испытывает. Зато любая связь, не ведущая к продолжению рода, порицается подавляющим большинством.
– Да знаю… А что с интендантом всё-таки случилось?
– Врачи определили инсульт. Повод – перенервничал. Хотя в его возрасте это редчайший случай, – в охотку отвечала Оюкен. Но и сама постаралась прояснить личность пострадавшего моряка: – Вижу, говоришь ты уже нормально. Тогда скажи своё имя.
Пришлось брать паузу, пыхтеть в сомнении, кривиться, словно от неприятных ощущений, а потом возводить на себя напраслину:
– Кошмар какой-то… Никак не могу вспомнить… И вот вроде как знаю, вот-вот выскочит, напрягаюсь, и… ничего! Только голова болит ещё больше.
– Странно, – недоумевала сиделка. – А что хоть помнишь-то?
– Помню, что спал… Затем разъярённый рёв капитана… И взрыв!
– Хм! А в каком звании был ваш капитан?
– Мм… Понятия не имею! – И это уже звучала чистая правда.
– Как его звали?
– Тоже никакого отклика в памяти…
Следующий десяток вроде простеньких вопросов о друзьях, месте рождения и роли самого моряка на пароходе тоже не получили внятных ответов. Поль вроде как удачно играл полную растерянность и врал напропалую. Ещё и в панику в финале этого экспресс-допроса впал, делая вид, что разнервничался и ему страшно:
– Как же так?!.. Что теперь со мной будет?!.
– Ничего страшного, память очень быстро и обязательно восстановится! – щебетала ачи, попутно вливая в раненого очередную порцию воды. – Такие случаи иногда случаются в медицине. Даже на моей памяти был один кавалерист, которому сильно досталось мечом по голове. Так он вообще первые три дня говорить не мог, а неделю – родную мать не узнавал. Зато впоследствии всё прекрасно вспомнил и даже службу продолжил, будучи признан совершенно здоровым.
– Да, служить хорошо, – промямлил Труммер как можно жалостливее. – Но я даже не помню названия парохода нашего… Может, хоть ты подскажешь?
– Конечно! Назывался ваш пароход «Ярга». А капитан ваш – прославленный адмирал Криис Ваанти. Неужели даже такого вспомнить не можешь?
И столько недовольства и подозрительности прозвучало в тоне сиделки, что Труммер непроизвольно замялся и нехотя признался:
– Ну да, вроде как мелькают знакомые ассоциации.
– Лишь мелькают? – Моральное давление возросло.
– Ну да, точно… «Ярга». И адмирал Ваанти… Это же так очевидно…
– Молодец! Всё у тебя получится, – радовалась сторонница интенсивной реабилитации. – Теперь я буду называть провинции нашего княжества, а ты постарайся вспомнить, откуда ты родом.
И пошло перечисление. Но Поль уже понял, что дал слабину, и больше не поддавался на разные провокации. Только и твердил, что перечисляемые топографические данные ему совершенно неизвестны. При этом ни капельки не врал, потому что впервые про них слышал. Тем не менее ачи осталась довольна, потому что, подводя итоги, пообещала:
– Всё у тебя наладится! Явное улучшение – налицо. А чтобы ты ещё быстрей восстанавливал свою память, мы тебя уже этим вечером переведём в палату к твоим товарищам, с которыми ты служил на пароходе. Уж они тебя отлично знают и быстро поставят на ноги.
Труммеру ничего не оставалось, как молча скрипеть зубами и мысленно ругаться:
«И чего эта ушлая особь ко мне так пристала? Врач ей ничего такого не поручал ведь?.. Или инициативная дура, или всё гораздо для меня хуже… Но, скорей всего, бежать из этого госпиталя придётся уже в ближайшую ночь. Дальше вылежаться не получится… Спалят! А там и до дыбы недалеко! Как бы ещё повязку с глаз снять?..»
Дальнейшие события оказались весьма созвучны промелькнувшим в сознании опасениям. В палату явился уже «знакомый» врач, но не сам, а в сопровождении ещё одного мужчины. Тот определялся по грузным шагам и протяжно скрипнувшему под ним стулу. Но что самое страшное, резко изменились тон и манера разговора словоохотливой Оюкен:
– Больной всё прекрасно помнит. Можете сами проверить, господин майор. Спросите его, к примеру, название корабля или имя капитана.
Вот посторонний мужчина и спросил. Досадующий на себя Труммер попытался выкрутиться:
– Да мелькнули у меня некоторые ассоциации, но больше мне подсказок давала Оюкен. По её утверждениям, нами на «Ярге» командовал адмирал Ваанти.
Оба слушателя не удержались и коротко прыснули смехом. После чего майор проворчал угрожающе:
– Надо же! Присвоить безымянному пароходу имя вражеской державы? Ещё и приплести в капитаны самого подлого врага нашего княжества? Да за такое кощунство и казни-то ещё достойной не придумали!
– Это ты его хорошо раскрутила, – не удержался и доктор от похвалы.
– Ну и в остальном, – продолжила донельзя довольная провокаторша, – этот тип врёт, как пьяный паромщик. Никого из экипажа он не знает, о правилах бытовой жизни – понятия не имеет. Толерантен к ачи и к клаучи. Ну и самое странное, он впервые слышит перечисленные мною государства нашего континента. Следовательно, он прорвался к нам с острова Златоран. И поэтому…
– Не спеши, – прервал её майор, скорей всего тот самый жандарм, пугало местного тайного надзора. – Дальше мы уже сами разберёмся. Но вначале хочу дать последний шанс нашему гостю: пусть добровольно признается, кто он и с какой целью прибыл в наше княжество? Итак? Слушаем вас, молодой человек.
Тогда как Поль уже принял решение:
«Придётся всех троих атаковать воздействием «отбор»…»
Глава двенадцатая. Нежданный союзник
Атаковал привычно. Силы ещё для этого имелись. Попытался единым захватом поймать всех троих. Но… Воздействие вроде получилось, а вот при «подборе» ничего подхватить не удалось.
«Вот же невезение! – расстроился поощер. – Или это я неправильно что-то сделал?»
Ну и статистика не всегда выступала на его стороне. Всё-таки стопроцентно подобрать чужие силы, поставив их себе на службу, не всегда удавалось. Поэтому Поль попробовал второй раз, уже чётко, максимально сосредоточившись, и… Вновь неудача! Мало того, вместо падения на пол все три человека, присутствующих в палате, продолжали стоять или сидеть как ни в чём не бывало!
А там и голос жандарма с издевательскими нотками прозвучал:
– Ай-я-яй! Неужели не получается? – глумился он, чувствуя себя превосходно. – И что так-то? Руки коротки? Или силёнок не хватает?
В самом деле, а’перв несколько перестарался, атакуя воздействиями, и теперь еле дышал от навалившегося на него бессилия. Если вообще не сказать, что оказался при смерти. Благо ещё, что в желудке хватало бульона, который хоть как-то помогал организму в ускоренном самовосстановлении.
