— У меня была задержка. Поэтому еще я так волновалась.
Совсем просто. Но ему в голову никогда не приходила подобная мысль.
— Я тебя любил, Кейт.
— Мне было страшно. Я не хотела тебя заставлять…
Он глубоко вздохнул. В известной степени она была права: он бы тогда сразу женился.
— Да.
Он облегченно вздохнул. Потеряй Кейт ребенка в аварии, она бы никогда ему этого не простила.
— Столько напрасных лет, столько ошибок, Бред! Мне нельзя было выходить за Гамильтона. Он был хорошим другом. Мы были тогда как три мушкетера, помнишь? — Она печально покачала головой. — Я надеялась, что в Хьюстоне нам будет легче, чем в Грендфью. Но ничего не изменилось. Ему была нужна иная женщина, а мне — ты. Он снова женился, у них трое детей. Он счастлив, так что все к лучшему.
За окном стремительно темнело. Если они не покинут номера, то неизбежно окажутся в постели.
— Пойдем в кино, — неожиданно предложил Бред.
— Что? — недоуменно переспросила Кейт.
— Нам нужно уйти отсюда хотя бы ненадолго.
Она кивнула, взяла свою сумочку и исчезла в ванной. Через пять минут ее уже можно было снимать для обложки глянцевого журнала.
Да, несмотря на откровения последних дней, различия между ним и Кейт оставались неизменны.
Она была сравнима с прекрасной чашей из тончайшего фарфора, он же — с пластиковым стаканчиком.
Глава 10— Я подобающе выгляжу?
— Ты чудесно выглядишь. Ты всегда выглядишь чудесно, Кейт.
Она слегка покраснела. Такая белоснежная, словно ангел, — и открытое платье, точно по изящной фигурке, и легкие белые босоножки.
— Ты само совершенство, Кейт, — искренне заверил он. — Но мы едем всего лишь к Мариссе Дин, дорогая. И быть может, это нас никак не приблизит к Мэделин.
У дверей галереи они были около половины девятого, а открывалась она в десять.
— Может, нам стоит… позавтракать? — неожиданно предложила Кейт.
— Неужели ты наконец-то хочешь нормально поесть? — изумился Бред.
— Ты же наверняка проголодался.
— Мы перекусим после разговора с Мариссой. Пошли пока прогуляемся.
Они добрели до следующего перекрестка, перешли улицу и повернули назад. Бред рассказывал ей о своем новом деле. Она ему — про Бобби.
— Похоже, что его отцу самому нужна помощь, — сказал Бред.
— Да, — подтвердила Кейт, — он не смог пережить потерю жены.
— Возможно, он как-то связан с этим ее самоубийством?
— Не думаю. — Она покачала головой.
— Твои дети очень важны для тебя, да?
— Пациенты, — поправила Кейт. — Да, важны. Так же, как и твои дела для тебя.
Так они скоротали время до открытия и снова оказались перед галереей. Дверь была открыта. Они вошли.
Женщина, сидевшая на другом конце большого выставочного зала, закончила говорить по телефону и с улыбкой им помахала.
— Доброе утро. — Она жестом пригласила их пройти. Дорогой браслет на ее руке заиграл камнями в лучах утреннего солнца. — Добро пожаловать в мою галерею. Я бы с удовольствием пригласила вас посмотреть экспозицию, но, как видите, стены еще голые. — Она извиняюще улыбнулась. — Сотрудники не успели развесить картины.
Кейт молчала, и Бред заговорил сам. Пора было уже привыкнуть, но она все еще краснела, когда он представлял ее своей молодой женой.
— Очень приятно, — владелица галереи протянула руку, — Марисса Дин. Вы проводите медовый месяц в Бостоне?
Бред кивнул и сразу перешел к делу:
— Мы слышали, что у вас есть несколько произведений Мэделин Леклер. Я бы очень хотел приобрести одно из них для нашей коллекции — в качестве свадебного подарка для жены.
— К сожалению, у меня меньше работ Леклер, чем хотелось бы, — ответила Марисса. — У нас несколько месяцев назад был пожар, и мы лишились двух ее полотен. Говорите, у вас коллекция?
— Небольшая. — Бред улыбнулся и достал фотографию портрета. — Мы наткнулись на эту картину во Франции и тотчас в нее влюбились. Посмотрите, как эта девушка похожа на мою жену!
— Да, сходство нельзя не заметить, — пробормотала Марисса. — Миссис Ларсон, вам можно позавидовать. Ваш муж прилагает все усилия, чтобы доставить вам радость.
Кейт лишь кивнула в ответ.
— Боюсь, что все работы Леклер уже куплены. — У Кейт вытянулось лицо. — Но если вы подождете минуту, я уточню. — И она вышла.
Марисса быстро вернулась с картиной в руках. Она поставила ее на мольберт и отошла.
Кейт покачнулась и крепко схватилась за Бреда. Полотно было написано столь реалистично, что Кейт почудилось, будто она вдыхает соленый воздух. Ее взгляд приковала одинокая фигура, стоящая на белом песке у воды. Отец — была ее первая мысль. Она подошла поближе. Несомненно, это был Кейн Стоквелл. Она не могла оторвать глаз, едва улавливая, о чем беседовали Бред и Марисса Дин. Сомнений нет: автор — ее мать.
— Я бы могла связаться с художницей, — предложила хозяйка, — она сейчас работает над несколькими картинами. Может быть, она разрешит вам их посмотреть.
Кейт снова покачнулась, но умудренный опытом Бред был начеку.
— Это бы было великолепно, — ответил он, — но, боюсь, время нашего пребывания в Бостоне ограничено.
— Знаете что, я прямо сейчас позвоню. — Марисса тихонько засмеялась. — Это против моих правил, но вы напомнили мне моего мужа и наше свадебное путешествие. — Она бросила обеспокоенный взгляд на Кейт. — Сядьте, дорогая. Вы что-то слишком бледны.
Когда они остались одни, Кейт закрыла лицо руками.
— Держись, Кейти, мы почти у цели, — шепнул он. — Покажи мне ту Кейт Стоквелл, которую я знаю.
Она кивнула и взяла себя в руки.
Вошла сияющая Марисса и протянула Бреду листок бумаги.
— Я поговорила с Мэделин. Завтра в первой половине дня вы можете ее навестить.
— Замечательно! — Бред взял листочек с адресом. — Не могу выразить, как мы вам признательны.
Марисса махнула рукой:
— Свои комиссионные я так или иначе получу. — Она весело улыбнулась. — Желаю вам и вашей жене счастья.
Бред взглянул на Кейт.
— Как насчет завтрашнего вылета в Кейп-Код? — спросил он.
Конечно, следовало ликовать. Но сейчас, когда момент ответов на все вопросы был так близок, в душу Кейт закрались новые сомнения.
