— Все будет хорошо, Кейти. У тебя скоро будет семья.
— Нет, у меня никогда не будет такой семьи, как я хочу!
Она с такой силой вырвалась из его рук, что картина упала.
— Я хочу детей!
— Ты будешь великолепной матерью.
— Ты не понимаешь. Я не могу иметь детей.
— Почему?!
— Я бесплодна, черт побери!
— Это из-за аварии, да?
— Нет! Забудь эту проклятую аварию! Дело во мне. Это выяснилось на обследовании, когда я еще была замужем за Гамильтоном.
Он выругался. Кейт всегда так хотела иметь детей.
— Мне очень жаль…
— Мне не нужно твое сочувствие.
— Еще как нужно. Все, что тебе нужно, так это по-настоящему жаркая ночь.
— Зачем ты издеваешься надо мной? Я бесплодна.
— И что? Это сразу делает тебя бесполезной во всех отношениях? От тебя не будет толку как от сестры, дочери, врача?
— Я бесполезна как жена. Жены должны рожать детей. Это аксиома. Есть и доказательство тому — развод. — Она перевела дух. — Я пойду в душ. Нам скоро выезжать.
По дороге из аэропорта в Грендфью Кейт молчала. Лишь когда они остановились перед виллой Стоквеллов, она спросила у Бреда, зайдет ли он в дом.
— Нет, мне нужно в агентство. Я позвоню.
Она кивнула и вышла. Он вышел следом и отдал ей картину.
— Кейт…
— Не надо. Я знаю, что ты хочешь сказать. Прошлая ночь закончилась и больше не повторится.
Она отвернулась и почувствовала его руку на своей щеке. А потом он поцеловал ее в лоб.
— Не закрывайся от жизни, принцесса. У тебя еще масса дел.
По ее щеке скатилась слеза, но он этого не заметил.
— Итак, Мэделин Леклер — наша мать, — подытожил Корд. — Теперь мы это знаем наверняка.
— Да, — подтвердил Бред.
Он принес с собой картину с Брендоном и Хелен.
— Она живет в Чатеме и ни о чем не подозревает.
— Какая она? — поинтересовалась Ханна.
— Очень хороша собой. Пара седых волос. Немного ниже Кейт, но их вполне можно было бы принять за сестер.
— И она счастлива, — предположил Джек.
Бред кивнул:
— Да, мы целый час беседовали, она рассказывала про мужа, про дочь…
Он знал, что братья захотят поговорить с ним о Мэделин, но не предполагал, что Кейт будет полностью его игнорировать.
— Кейт, мне повесить картину к остальным? — спросила Кэролайн.
Кейт удивленно взглянула на невестку:
— Это не мне решать.
— Это твоя картина, — ответила жена Рейфа.
— Ее купил Бред на деньги семьи.
— Ну да, — вмешался Бред.
— Тогда возьми ее себе, повесь на стену или положи в багажник. Мне все равно.
Кейт встала и поправила маленькое черное платье.
— Извините. — И вышла.
Бред сел в машину и с такой силой бросил кейс на сиденье, что тот раскрылся. Содержимое рассыпалось, он стал собирать бумаги. Среди листков блеснуло кольцо.
Чтобы его купить, он тогда нанялся на третью работу — по выходным помогал садовнику. Кредита ему не давали — весь в долгах. Прошел не один месяц, пока он смог купить кольцо и отдать его Кейт. Он очень сильно ее любил.
Будь проклят Кейн Стоквелл, который разлучил их. Будь проклят Бред Ларсон, который позволил это сделать.
Зачем он до сих пор носит с собой это проклятое кольцо? Кейт бы его высмеяла.
Он завел мотор и в последний раз посмотрел на виллу. На эту крепость, в которой пряталась его Кейт. Кейт, которая не могла иметь детей.
Его взгляд нашел окно спальни. Через это окно он влез однажды, на ее семнадцатый день рождения, чтобы положить на подушку белую розу.
Бред снял темно-серую куртку, стащил галстук и вышел из машины.
Кейт видела, что Бред возвращается. Но что ей до этого?
Она подошла к зеркалу. Мешки под глазами, бледное лицо, ни капли жизни. Нужно идти на работу. Туда, где обретается смысл и появляются цели.
И для начала следует переслать данные о Бобби в агентство Бреда.
Взгляд упал на белый носовой платок, лежащий на столике. Она так и не вернула его.
Кейт взяла в руки белый лоскут, прижала его к щеке и закрыла глаза.
Какой-то шум заставил ее приподнять веки. Перед ней стоял Бред.
Но дверь была заперта. Он возник из солнечного света.
— Откуда?..
— Мать Бобби хотела разводиться.
— Откуда ты знаешь?
— Она сказала об этом своей свекрови.
Он протянул ей листок бумаги.
— Это было ошибкой. Родители мужа были против развода.
Кейт развернула листок.
— Их вера не допускает многих вещей.
— Но похоже, допускает убийство.
Листок был копией приказа об аресте Хильды Моралес, бабушки Бобби.
— Ты сделал это! Бобби больше не будут считать сумасшедшим. Почему ты мне раньше не рассказал?
— Ты была очень занята тем, что не замечала меня.
— Я… я не знала, как себя вести после…
— Ты меня любишь, Кейт?
— Я люблю тебя с тех самых пор…
— Тогда выходи за меня замуж, Кейти.
— Что? Ты сам не понимаешь, что говоришь!
— Я-то понимаю.
— Но я не смогу родить тебе детей…
— Ты отдашь мне свое сердце. Что мне еще надо?
— А потом ты станешь искать женщину, которая подарит тебе сына. Так поступил Гамильтон.
— Но я не Гамильтон. И хочу жениться на тебе.
Ее губы дрожали.
— Кейт, перестань, не такая уж ты трусиха! Ты согласна? Я обойдусь без детей, а без тебя никак не получается, принцесса. Ну, ты мне веришь?
— Да, — выдохнула она, — я верю…
И когда Бред поцеловал ее, она уже знала, что в жизни есть смысл.
