Еще один эксперимент, проведенный Филером[25], демонстрирует существование сходного эффекта. Используя в качестве испытуемых детей в возрасте от 6 до 9 лет, он проводил с ними игру, в ходе которой дети имели возможность выиграть определенный предмет. Результаты эксперимента показали, что привлекательность желаемого предмета возрастала, если дети выигрывали его в ходе игры, и уменьшалась, если нет. Этот эффект, по-видимому, был также следствием простого обладания предметом, поскольку он не зависел от того, был ли предмет выигран в результате проявления смекалки в игре или чисто случайно, а также от того, было ли у детей ожидание выигрыша.
Какова бы ни была причина эффекта обладания предметом, необходимо продемонстрировать, что изменения в степени привлекательности предметов в эксперименте Брема не являются только следствием простого обладания предметом. Из табл. 3 видно, что, по крайней мере в данном эксперименте, влияние эффекта обладания предметом является нулевым. В случае, когда предмет был получен просто как подарок, степень привлекательности предмета ничуть не изменилась. Изменения степени привлекательности предмета в других условиях были, следовательно, связаны с уменьшением степени диссонанса. Однако интересно обсудить, почему Брем в отличие от Филера и Ирвина и Гебхарда не получил эффекта обладания предметом.
Имеются, по крайней мере, два возможных объяснения такого расхождения в результатах. В эксперименте Брема эффект получения подарка оценивался только в условиях, когда испытуемым давали изучить отчеты, посвященные полученному в подарок изделию. Отрицательное воздействие такого рода отчетов (о чем мы уже говорили выше) может полностью аннулировать увеличение привлекательности предмета за счет эффекта обладания им. Другое возможное объяснение состоит в том, что в эксперименте Брема в качестве испытуемых выступали студенты колледжа, в то время как другие исследователи работали главным образом с подростками и детьми. Можно предположить, что обладание каким-либо предметом для детей имеет большее значение, чем для взрослых. И, кроме того, в случае с детьми возможно возникновение определенного диссонанса между фактом обладания предметом и знанием об отрицательных характеристиках данного предмета.
Завершая анализ эксперимента Брема, хочу обратить ваше внимание на еще один полученный им результат. Некоторые испытуемые были поставлены в условия выбора между двумя сходными предметами, что вело к значительному совпадению когнитивных элементов, соответствующих этим двум объектам. Как было сказано выше, в том случае, когда существует когнитивное совпадение между альтернативами, степень возникающего в результате выбора диссонанса будет меньшей. Если когнитивные элементы, соответствующие положительным аспектам отклоненной альтернативы, идентичны таковым для выбранной альтернативы, то эти элементы не являются диссонантными по отношению к знанию, связанному с предпринятым действием.
Исходя из этого, данные, полученные в эксперименте Брема, были проанализированы отдельно для испытуемых, выбиравших между предметами бытовой техники (кофеварка, тостер и гриль) и предметами искусства (книга по искусству и репродукция на шелке). Для этих испытуемых процесс принятия решения должен был вызывать меньший диссонанс; следовательно, не ожидалось заметных проявлений стремления к его уменьшению. Данные, полученные в описанных условиях, были вполне очевидными. Если существовало когнитивное совпадение, независимо от условия эксперимента, не было получено данных о каком-либо стремлении к уменьшению диссонанса. В целом для группы из тридцати испытуемых суммарный показатель уменьшения диссонанса составил — 0,28, весьма малое значение, причем с отрицательным знаком, то есть в направлении увеличения, а не уменьшения диссонанса[26].
Трудности изменения принятых решений
Если после принятия решения возникают изменения привлекательности альтернатив, которые выражаются в увеличении предпочтения выбранной альтернативы, уменьшении предпочтения отвергнутой альтернативы или сочетании этих процессов, то должны иметь место и некоторые дополнительные следствия уменьшения диссонанса, которые необходимо проанализировать. Например, в эксперименте Брема, где изменения привлекательности альтернатив происходили в соответствии с предсказаниями теории диссонанса, можно предположить, что если бы испытуемые должны были осуществлять выбор снова, то сделать его было бы проще, так как различие в привлекательности двух доступных вариантов было бы теперь более выраженным. Аналогично, если по некоторым причинам испытуемые должны будут изменить принятое решение, сделать это им достаточно затруднительно, даже если новое решение не будет сильно отличаться от исходного. Исследование, проведенное Мартином[27], иллюстрирует как раз такой случай.
Испытуемые в этом исследовании (всего восемь человек в группе) должны были осуществлять последовательные серии выборов. В двадцати шести случаях выбор носил гипотетический характер. Описывалась исходная ситуация, были предложены два альтернативных варианта действий, и испытуемый должен был решить, какой вариант действий он предпочел бы. Например: «Представьте себе, что у вас вырвалось правдивое, но достаточно нелицеприятное высказывание относительно человека, который относится к вам откровенно враждебно. Что бы вы сделали в такой ситуации — извинились бы перед ним или стали бы публично защищаться перед лицом не сочувствующей вам аудитории?» В других случаях испытуемого просили ответить, какой из двух запахов он предпочел бы понюхать. После каждого такого решения он на самом деле должен был понюхать то, что выбрал.
После каждого выбора испытуемого просили дать интроспективный отчет о процессе принятия решения и оценить степень уверенности в нем и степень трудности этого решения. В половине случаев, после того как испытуемый делал свой выбор, ему вручался листок с текстом следующего содержания: «Теперь постарайтесь пересмотреть свое решение и сделать противоположный выбор»[28]. Таким образом, для половины случаев были получены данные, касающиеся не только процесса принятия решения, но и процесса попытки пересмотра принятого решения.
Прежде чем продолжить, хочу сказать несколько слов о валидности и надежности данных, которые были получены в этом исследовании. Они основываются исключительно на интроспективных отчетах испытуемых, в качестве которых выступали профессиональные психологи или студенты, знакомые с практикой интроспекции. Уже в течение многих лет такого рода данные пользуются сомнительной репутацией, и, возможно, не без оснований. Можно не считать интроспекцию адекватным источником информации; сознательные процессы также могут не являться центральными для рассматриваемого явления. Тем не менее для целей данного эксперимента такого рода данные могут быть проанализированы точно так же, как и данные, собранные в ходе обычного интервью.
