Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– А как насчет проектирования зданий?
– Только не в Филадельфии. Для строительства мне пришлось бы переехать в Нью-Йорк.
– А это что, слишком далеко от семьи?
– Около сотни миль.
– Но ведь сотня миль… – Одрина умолкла. Расстояние от Лондона до Йорка было гораздо большим. Не говоря уж о расстоянии от Америки до Англии. И Джилс, конечно же, это понимал. Следовательно, его желание проектировать здания было послабее, чем желание находиться рядом с братьями и сестрами.
Одрина невольно вспомнила о своей сестре Кариссе, испытав при этом угрызения совести. Еще недавно трехгодичная разница в возрасте создавала между ними чуть ли не пропасть, однако в последнее время, оставшись в доме лишь вдвоем из всех пятерых сестер, они значительно сблизились. И запрет присутствовать на венчании Кариссы стал бы для нее настоящим наказанием. Назначенным за то, что она, сама того не желая, дала повод для скандала и заставила своих родителей волноваться.
А Джилсу, в отличие от нее, очень повезло – он был дорог своим близким, так как заботился о них, когда этого требовали обстоятельства.
Впрочем, Одрина прекрасно понимала: никого нельзя заставить бескорыстно заботиться о ком-то. Ни принуждением, ни благодарностью. На это человека могло подвигнуть лишь собственное сердце.
Взглянув на свои испачканные чернилами пальцы, она пробормотала:
– Эта шкатулка наверняка пуста.
– Я тоже так думаю. – Джилс поставил шкатулку на стол и приложил ладони к вискам. – Но не забывайте, принцесса, я всегда выполняю обещанное. А своему отцу я обещал, что открою ее.
– И потому он отправился украшать этот замок, предоставив в ваше распоряжение столь ценный предмет. Он всецело вам доверяет. Вы ведь счастливчик!.. – А вот ее отец даже не позволил ей вернуться в Лондон.
Их взгляды встретились, и Джилс снова ей улыбнулся. Однако на сей раз ямочка на его щеке не появилась. Эта улыбка была сдержанной… и немного усталой. И, очевидно, не совсем искренней.
– Вы вроде бы нахваливаете меня, принцесса?.. Что ж, если честно, то я и сам считаю себя счастливчиком.
– Однажды и, возможно, очень скоро, – проговорила Одрина, – я подкрадусь к вам ночью, когда вы будете спать, и… и намалюю вам чернилами усы!
– В самом деле?.. Тогда мне посчастливится еще больше.
– Почему это?
– Потому что вы проникнете ко мне в спальню. Пускай даже с пузырьком чернил в руке и с злостными намерениями, – но все равно ситуация… весьма интригующая.
Одрина почувствовала жар на щеках.
– Я, конечно, попытаюсь оказать сопротивление… ради собственной репутации, – продолжал Джилс. – У меня нет ни богатства, ни титула, и мне нечего терять, кроме доброго имени. Но вы ведь знаете, как это происходит в Англии – аристократам позволено все, чего они захотят. В общем, если вы проникнете в мою спальню, чтобы соблазнить меня, я для вида, конечно, посопротивляюсь, но в конечном счете с моей стороны было бы непочтительно отвергать вашу высочайшую милость.
– А вы не столь уж и вульгарны… – с улыбкой заметила Одрина.
Джилс подался к ней, нависая над столом.
– Вам не следует говорить об этом слишком громко, миледи. Ведь если кто-то узнает, какой я замечательный человек, то я просто задохнусь, восхищаясь самим собой.
– Я сохраню ваш секрет, – прошептала Одрина. – И обещаю даже не намекать на него чем-либо похожим на восхищение с моей стороны.
Одарив ее той самой улыбкой, при которой образовывалась ямочка на щеке, Джилс вновь сосредоточился на позолоченной шкатулке. Конечно, все это было лишь шуткой. Однако его слова… Ах, у нее от них даже возникло покалывание в пальцах. Но ведь ясно же, что ни один по-настоящему светский мужчина никогда не позволил бы себе подобных шуток. И вообще, все происходящее сейчас казалось чем-то запредельно далеким – как те звезды, которые она разглядывала в отцовский телескоп, когда была совсем меленькой. Но отец, узнав об этом, строго-настрого запретил ей прикасаться к его вещам и пригрозил слугам, что уволит всякого, кто допустит ее к нему в кабинет.
Ну, а сейчас ей следовало во всем подчиняться отцу и ни в коем случае не появляться на свадьбе сестры, чтобы не напоминать обществу о своем нежелательном существовании. И только помолвка сделает ее более или менее приемлемой.
Однако Джилс воспринимал ее совершенно иначе, хотя и видел… в ужасном состоянии. И если так, – то, может быть, именно он способен понять ее?..
Откинувшись на спинку стула, Одрина с улыбкой проговорила:
– Знаете, я решила, что не буду пририсовывать вам усы, пока вы спите.
Джилс поднял на нее глаза.
– Что ж, замечательно. Ведь с чернильными усами я выглядел бы не слишком импозантно. – Едва заметно нахмурившись, он опять стал исследовать шкатулку.
– Однако, – продолжала Одрина, – мне хотелось бы посмотреть в телескоп Софи. – Она желала увидеть что-то новое, причем – с таким человеком, который считал бы ее хоть на что-то годной (и не важно – на что именно).
– Великолепно!.. Очень логичный переход. Надеюсь, вы сами обратитесь к Софи.
– Да, разумеется… Скажите, а вы будете смотреть вместе со мной на звезды?
Джилс попробовал сдвинуть еще одну панельку.
– Звезды меня никогда особенно не привлекали. На земле и без того очень много интересного.
Одрина промолчала, а Джилс через несколько секунд вновь заговорил:
– Но я, возможно, не прав. Мне уже двадцать семь лет… Вероятно, настало время… немного поменять свои пристрастия.
– А мне двадцать четыре, – заявила Одрина. – Так что у меня есть еще три года, прежде чем мне придется менять свою натуру.
– Пусть это коснется лишь вашего отношения к телескопам, – заметил Джилс. – Менять свои личностные качества, принцесса, у вас нет никакой необходимости.
Глава 8. В которой две дюжины голов обретают праздничный вид
После двадцати минут, проведенных на грандиозной лестнице в холле Касл-Парра – они там украшали перила и стойки хвойными ветвями, – Эстелла наконец поняла, что означало выражение лица лорда Дадли. Каждой своей черточкой, каждой морщинкой он словно говорил: «Я ужасно устал, но признаться в этом не могу, поскольку это была моя идея».
Приняв из рук виконта длинную гирлянду из можжевельника, Эстелла кое-как, без особого старания, обмотала ее вокруг последней балюстрадной стойки, после чего подула на ладони – казалось, ее руки пахнут джином. Или же так пахло от теплой хвойной смолы?
– Ну, Дадли… Я думаю, вы заслужили отдых, – пробормотала графиня.
– Нет-нет, – возразил виконт своим скрипучим голосом. – Я вполне бодр, миледи. Мне кажется, что надо бы добавить зелени в гостиной. К тому же мы еще даже не начинали украшать античный пассаж.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
