— Ничего, — ответила Тэй ровным голосом. — Если они узнают, что меня удерживали враги, то могут решить, что я разболтала какие-нибудь секреты, и уже никогда не станут мне доверять. — Скорее всего, так и будет, но рассказать она должна.
От томного поглаживания запястья девушка чуть не застонала.
— И что они с тобой сделают, эти твои друзья?
— Не знаю. Может, переведут на бумажную работу.
Хотя Тэй сомневалась в этом. Она смутно помнила, как одного из Хранителей поймали и зверски пытали вампиры. Когда парню — искалеченному и почти обескровленному — удалось сбежать, он пришел прямо в штаб «Эгиды».
Несколько дней его держали под замком, изолировав от остальных, а когда он, наконец, отправился в патруль, то не вернулся. Все решили, что он погиб в стычке с демонами, но Тэй не была в этом так уверена. Что если его перевели в другой город или выгнали из «Эгиды»? Или того хлеще — отправили в Сиджил[9]для расследования? Теперь, когда она оказалась в похожей ситуации, сомнения относительно судьбы того парня начали разрастаться и обретать форму чего-то очень большого, что вот-вот жахнет по голове.
Тэй нужна была страховка. Что-то, подтверждающее ее верность идеалам, на случай если дела примут совсем дурной оборот.
На ней лежал демон, его сердце, громко и ровно стучащее у груди Тэйлы, было ее счастливым билетом. Если понадобится, она сдаст его «Эгиде».
— Послушай, Хеллбой, что если мы поставим точку в нашей потасовке, и ты дашь мне встать?
От подозрения, застывшего в его глазах, надежда на подобный исход начала испаряться.
— Что это ты задумала?
Его палец все еще медленно выписывал круги на запястье Тэй, а бедро терлось о ее промежность при каждом, даже самом незначительном, движении любого из них. Это было так несправедливо — то, что он заставлял Тэйлу чувствовать каждую клеточку ее кожи, там где их тела соприкасались. Она чувствовала себя так, словно все ее внимание сосредоточено на ощущениях, совершенно забыв о внешнем мире, будто он не существует.
И из-за этого она не услышала скрежет когтей, пока не стало слишком поздно.
Призрака было не так-то легко застать врасплох, слишком уж натренированы были его инстинкты, да и с опасностью ему приходилось сталкиваться очень часто. Но перерождение подчинило себе его мысли и чувства, а изгибы тела Тэйлы, ее голос и запах завладели его вниманием. В результате нападение стало для них сюрпризом.
Ад и гребаная Преисподняя, как сказал бы Тень.
Все еще лежа на Тэй, Риз развернулся к чудищу, наблюдающему за ними из-за двери кухни.
— Тут для тебя ничего нет, пожиратель падали. Вали.
Обиррат прошаркал в гостиную и, принюхиваясь, втянул воздух бледным хоботом. Длинные острые когти клацали друг об друга, издавая пробирающий до печенок равномерный стук. Под прозрачной кожей копошились личинки, зрелище настолько тошнотворное, что мало кто мог смотреть на это существо дольше пары секунд. Но Призрак не спускал с него глаз, хотя ему пришлось через силу сглотнуть подступившую к горлу желчь.
Медленно, стараясь не делать резких движений, Риз поднялся с Тэйлы. Он не помог девушке встать; любое проявление слабости привлечет Обиррата. Должно быть, Тэй знала об этом, потому что поднялась плавно и двигалась с нарочитым высокомерием, приноравливаясь к шагам Призрака.
Будто они в одной команде.
В данной ситуации он не собирался жаловаться или анализировать этот факт.
— Я… голоден…. — змееподобный язык Обиррата скользнул меж зубов, пробуя воздух на вкус.
— Я уничтожил раненного вампира, которого ты преследовал, — произнес Призрак, пристально глядя в крошечные красные глазки, которые постоянно возвращались к Тэйле. — Так что для тебя ничего не осталось.
Когти существа застучали быстрее. Личинки под кожей снова начали извиваться, казалось, что даже воздух замерцал от охватившего Обиррата беспокойства.
— Она была моей…
Призрак шагнул вперед, его движение повторила Тэйла — демонстрация силы и единства — но жаркое внимание Обиррата, сконцентрированное на Тэй… Ризу хотелось, чтобы девушка не высовывалась.
— Расскажи, где ты почувствовал запах?
— Почему я должен помогать тому, кто лишил меня еды?
От мысли, что эту существо начало бы пожирать Нэнси, пока та еще была жива и в сознании, Призрак взбесился.
— Встречался когда-нибудь с Хранителями из «Эгиды»? — проговорил он с убийственным спокойствием, которого не ощущал. Обиррат зашипел, и голод в его глазах сменился тревогой. — Я врач, ты, уродливый мудак, и могу ей сказать, как именно надо тебя расчленить, чтобы твои личинки ни черта не могли поделать.
Это не было правдой, но существо, хоть и обладало большими размерами, имело мало мозгов, а Призрак всегда хорошо врал. Если взрезать Обиррата, это приведет в активации его первой степени защиты — личинок — из-за чего этот вид демонов был одним из трех, не допускаемых к лечению в ЦБП.
— Перекресссссссток…. Ссссссссссссссладкая кровь.
Не спуская глаз с уродливого создания, Призрак кивнул, отдавая Тэйле беззвучную команду. У девушки были инстинкты воина, поэтому она поняла его задумку и тут же направилась к кухонной двери, обойдя Обиррата. Призрак вырвал из стены тесак, протиснулся мимо демона и вместе с Тэй пошел по темному туннелю. Он тут же пожалел, что не дал девушке обувь, но она шла абсолютно спокойно. Если острые камни под ногами и мешали, Тэй этого не показывала. Призрак прекрасно видел в темноте, у Тэйлы с этим, похоже, тоже не было проблем.
Прорытый коридор перешел в обложенный кирпичом туннель. Тэй шла по кровавому следу беззвучно, правда, Риз подозревал, что и в ботинках она не издавала бы шума. Даже раненная, девушка шла с уверенной, смертоносной грацией, которой Риз наслаждался втайне от Тэйлы. Это было легко, ведь все внимание Тэй было сосредоточено на окружающем: ее острый глаз все замечал, запоминал, планировал…
— Во что ты нас впутал, Хеллбой? — прошептала девушка.
— Разве не этим ты занимаешься? Ты же постоянно шныряешь по канализации в поисках демонов.
— Я не шныряю и уж точно не делаю это с демоном.
«О, ты делала это с демоном, и у тебя хорошо получалось…»
Тут же ему стало жарко, и Риз подумал, что он просто жалок. Призрак всегда гордился тем, что был более цивилизованным, чем братья, но с этим явно покончено; надо же, возбудился в чертовой канализации.
Ругнувшись — больше на себя, чем на Тэй — он схватил девушку за руку и развернул к себе.
