Девушка вдруг обратила внимание, что корабль достаточно тревожно раскачивается из стороны в сторону. Она схватилась за столешницу, чтобы удержать равновесие, когда на камбузе появился Джек.
— Не бойся, Жан. Не смотри так испуганно. Мы всего лишь заходим в порт. Так всегда бывает — встречные течения, понимаешь?
Верена кивнула и, продолжая держаться за столешницу, пошла к кухонному лифту. Клубника во фруктовом желе сильно дрожала и кренилась на бок и девушка хотела поднять ее наверх, пока она не соскользнула с полки лифта.
Двигатели заревели под ногами, и корабль дернуло назад.
— Мы становимся в док, — прокричал Джек.
Верена спешно потянула за веревки и с шумом послала наверх клубничный десерт. Она надеялась, что Артур все еще в салоне и примет его.
И действительно, несколько секунд спустя кухонный лифт снова заскрипел, и перед Вереной появились пустые тарелки, а также остатки фазана с картофелем.
Верена с удовольствием отметила, что маркиз съел значительную часть. Ей трудно будет разделить остаток на порции для капитана и Артура.
«Для встревоженного человека у него вполне здоровый аппетит», — отметила про себя девушка.
Хотя сама Верена ела как птичка, как и приличествовало леди, она ценила в мужчинах любовь к еде.
Через полчаса она спускалась по сходням в док, а Пит катил рядом с ней небольшую ручную тележку. Его кепка была лихо заломлена набок, и он все время что-то насвистывал.
Верену тут же поглотили виды и звуки Гибралтара.
Впереди все казалось скрытым под тенью Скалы[39], нависавшей над головой. Порт был гораздо крупнее Пула, заметила девушка, и в два раза оживленнее.
Вскоре они нашли рынок. Поскольку было уже поздно, девушка обнаружила, что большую часть свежей рыбы уже раскупили, и пришла в смятение. Однако ей удалось купить маленького осьминога и несколько хороших на вид сардин, считавшихся местным деликатесом. Рыбак говорил по-английски, как и многие другие вокруг.
Верене не понадобилось много времени, чтобы заполнить тележку Пита, а вот оттащить его от пивной, расположенной неподалеку от якорной стоянки «Морского конька», удалось лишь с уговорами.
— Ты должен вернуться на корабль и помочь мне с продуктами, — наставляла она парнишку.
В ответ Пит вздохнул, а в глазах у него блеснул веселый огонек.
— Ты прав, но как только мы разгрузим эту маленькую тележку, я свободен! Мы не отчалим до завтрашнего прилива, так что у меня будет предостаточно времени, чтобы снять пробу с замечательных гибралтарских элей.
Верена покачала головой и улыбнулась про себя.
«Такой живой паренек! Как же я рада, что он оказался на борту! Мне нравится быть рядом с ним».
У Верены ушло почти два часа, чтобы разложить все по местам. Она хорошо посолила свинину и подвесила свежий испанский окорок в прохладной кладовой.
Там уже стояли ящики с ярко-зелеными овощами, лимонами и апельсинами, с которых еще не сорвали листья; банки с паприкой, смолотой из сладких перцев, и толстые нити ярко-красного шафрана; мешки риса; сочный репчатый лук и огромные узловатые головки чеснока, кожица на которых была еще свежей и податливой.
Верена не смогла устоять перед подносом фиников из Марокко и запаслась миндалем, которым собиралась начинить экзотические фрукты на десерт.
«Я устрою маркизу настоящий пир!» — торжественно пообещала девушка, вытаскивая из сумки осьминога и принимаясь его рассматривать. Рыбак дал ей точные указания, как его готовить — сегодня вечером это блюдо должно было стать ее piece de resistance[40].
Артур зашел на камбуз, неся в руках пустой кувшин из-под лимонада и стаканы.
— Не забудь, что сегодня вечером у его светлости гость, — напомнил он.
Холодная рука страха схватила Верену — она спрятала мысли о госте на задворки памяти, чтобы лишний раз не думать о том, что у нее может появиться соперница. Девушке на какое-то мгновение стало дурно, и она вынуждена была присесть.
Артур поднял бровь и покинул камбуз, решив, вероятно, что у нее очередной приступ гнева.
«Какая же я глупая, — выговаривала себе Верена, — как может этот гость со мной соперничать, если маркиз даже не знает, что я вовсе не мальчик! Он никак не может в меня влюбиться, пока я играю роль шеф-повара, и очень глупо с моей стороны даже думать о подобном».
Как бы строго ни разговаривала с собой Верена, она не могла игнорировать ноющую боль в сердце.
Пока она металась по кухне, изо всех сил стараясь взять себя в руки, над головой послышался шум.
Девушка услышала, что в хранилище бросают багаж. До камбуза также доносились крики матросов, снующих по палубе.
«Должно быть, это гость маркиза, — подумала она, падая духом. — Я должна полностью сосредоточиться на стряпне. Сегодняшний вечер будет ничем не хуже всех остальных. Больше того, я сделаю эту трапезу из ряда вон выходящей».
Верена вложила сердце и душу в готовку, однако в голове у нее роились тысячи диких мыслей.
«А что, если положиться на его милость и раскрыть, кто я на самом деле? — размышляла Верена, разогревая новую, купленную сегодня испанскую сковородку и готовясь бросить на нее лук и осьминога. — Как бы он поступил? Я могла бы сказать ему, что сбежала, опасаясь за свою жизнь, — это не так далеко от истины — и, возможно, он сжалится надо мной и простит мой обман».
К тому времени как последние крупинки соли упали на осьминога и в блюдо была добавлена хорошая щепотка паприки, Верена убедила себя, что она всего лишь глупая, пустоголовая девчонка и что ей лучше всего помалкивать.
Как раз перед тем, как на стол подали финики, начиненные миндалем, на камбузе появился Артур.
— Боже правый, это чудовище со щупальцами хорошо пошло! — сказал он, одобрительно принюхиваясь к финикам. — Но мне, пожалуйста, дай на ужин немного вон того окорока и жареной картошки. Мне не по душе то, что они едят. Слишком чужеземное оно, как по мне, Жан.
Стоическая верность Артура английским традициям заставила Верену рассмеяться и позабыть обо всех бедах.
— Уверяю тебя, Артур, я с большим удовольствием нажарю для тебя картошки.
— Хорошо, рад слышать. А теперь давай-ка отправим это наверх. У его светлости этим вечером хорошее настроение, должно быть, потому, что он сегодня не один.
Не один! Сердце Верены ушло в пятки. Значит, к нему все-таки приехала леди.
