— Не имею права? — Он поднялся. — Мне нужно право на то, чтобы любить тебя? Где мне его взять? Как я могу его получить? Это разрешение или лицензия? Скажи, что мне сделать, Грейс! Я сделаю это.
— Не ставь себя в глупое положение, — прошептала она.
— Я стараюсь избежать этого. Я совершенно серьезен. Скажи, что я должен сделать? — Говоря это, он подошел достаточно близко, чтобы ощутить ее аромат. — Грейс…
— Нет! — Она вскочила и отступила в сторону. — Вот зачем ты пришел! Чтобы мучить меня? Неужели ты думаешь, что-то изменилось? Ты по-прежнему его сын. И всегда будешь его сыном. И никто не может этого изменить.
— Так зачем же стараться?
— Мне кажется, это не я стараюсь поправить непоправимое, а ты, Лукас.
— Я пытаюсь найти объяснение тому, что сделал. Но постарайся и ты понять, что и для меня случившееся было такой же неожиданностью, как и для тебя. Я просто не мог справиться с собой. Вначале это было чисто физическое влечение, но потом я начал понимать, что…
— Не говори больше ничего. Я хочу, чтобы ты ушел. — Она стиснула кулаки. — Тебе не следовало приходить сюда.
Лукас почувствовал боль и горечь поражения. Он так надеялся на эту встречу, но натолкнулся на каменную стену.
— Да, ты права, — процедил он. — Не следовало.
Она смотрела, как он уходит, едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться. В дверях он остановился и в последний раз посмотрел на нее.
— Подумай о себе. Ты плохо выглядишь.
Он ушел, а Грейс еще долго стояла, чувствуя, как горячие слезы скатываются по щекам. Боль железным обручем сдавливала сердце. Она любит его, этого грубоватого парня из Колорадо, так сильно, что это чувство затмевает все, когда-либо пережитое ею.
Эта любовь не похожа на то, что она испытывала к Стиву. Она даже не могла сравнить два столь различных чувства. Стив вызывал в ней спокойную привязанность. Лукас разбудил страсть, волнение… жизнь.
Через два дня к ней в кабинет зашел мистер Доусон и сообщил, что звонил Лукас Мартин из Колорадо и предложил весьма неплохую цену за ее долю ранчо.
Как будто Грейс это волновало. Она почувствовала, как защемило в груди. Значит, он уехал, даже не попытавшись еще раз ее увидеть. Ну что ж, разве не этого она хотела?
— Вот и хорошо, — вяло отозвалась она. — Можете оформлять сделку, мистер Доусон.
Оставшись одна, Грейс уже не сдерживала подступавших к глазам слез. Она ничего не могла с собой поделать, хоть и понимала, что это глупо. Лукас принял ее условия, и было смешно расстраиваться из-за того, на чем она сама настаивала. И тем не менее она поняла, как много надежд возлагала на встречу с ним, хотя бы только по делу.
Теперь все кончено, и она больше не увидит названия «Полумесяц» в финансовых отчетах. Ей удалось разрубить связи навсегда.
Этому следовало бы радоваться, но еще никогда в жизни Грейс не чувствовала себя такой несчастной.
Глава 8
Самочувствие Грейс ничуть не улучшалось и, сдав все необходимые анализы, она пришла на повторный прием к доктору Симсу, который лечил еще ее мать.
— Как я понимаю, это довольно деликатное дело, и лучше быть откровенным, — заявил доктор Симс. — Я полагаю, что вы беременны, Грейс.
Она уставилась на него широко открытыми глазами. В голове стало пусто, дыхание перехватило.
— Беременна? — переспросила она слабым голосом.
— Да. Срок у вас небольшой. Максимум — два месяца. УЗИ покажет точнее.
— Но… как такое возможно? — запинаясь, выдавила она. — Я имею в виду, что за четыре с половиной года замужества я ни разу не забеременела.
— Наверное, не по вашей вине, — мягко отозвался доктор.
— Но ведь у Стива… — Она осеклась.
— У вас нет никаких противопоказаний, и вам не обязательно сохранять эту беременность. — Доктор Симс откинулся в кресле, наблюдая за своей пациенткой. — Я ничего не предлагаю, потому что решение зависит только от вас, Грейс, но на этой стадии аборт — очень простая процедура.
Грейс была потрясена. Аборт? При том, что она всегда так хотела ребенка? Господи, да это же ребенок Лукаса! Она неспособна убить новую жизнь, тем более что любит отца этого ребенка. Она решительно подняла голову.
— Нет! — с горячностью заявила она. — Никогда, доктор Симс.
— Значит, вы не расстроены этой новостью?
— Я потрясена, — призналась она. — Но расстроена? — Неожиданно бурлящая радость охватила ее, и она улыбнулась: — Нет, нет. Я еще не знаю, что я чувствую, но я не расстроена.
Доктор Симс с облегчением вздохнул.
— Вот и хорошо. Я всегда рад, когда женщина счастлива от предстоящего материнства.
Грейс медленно поднялась и взяла свою сумочку. Она была поглощена этой новостью, и мысли вихрем кружились у нее в голове. Ребенок. Боже, какое чудо! Возможно, ее ждет много трудностей. Но ребенок!
Грейс не переставала улыбаться. Она протянула руку врачу:
— Благодарю вас, доктор, большое спасибо.
Доктор Симс просиял, взяв ее руку в свои ладони.
— Вам больше не нужны эти тесты на бесплодие, которые мы с вами планировали. Без сомнения, дело было в мистере Уитни.
Улыбка Грейс погасла. Если это не ее вина и не вина Стива, почему же она не беременела во время своего замужества?
Целый день в голове Грейс крутились какие-то обрывки мыслей, и только к вечеру они собрались наконец воедино. А что, если отцом Лукаса был не Стив?
Безумная надежда вселила в нее пьянящую энергию, и Грейс принялась ходить по спальне. Эта догадка могла объяснить ее мнимое бесплодие, а также отсутствие какого-либо сходства между Стивом и Лукасом.
Возможно, в прошлом Луизы и Стива было что-то, неизвестное Лукасу, с надеждой подумала она. Но кто может помочь выяснить это?
Джуди знает правду, осенило Грейс.
Письмо!
Она бросилась в библиотеку, где хранила все документы и корреспонденцию, и нашла письмо Джуди. Перечитывая его, она обратила внимание на одну фразу: «Луиза была моей лучшей подругой, и я знала ее как никто другой, она не была плохой, Грейс».
Первый раз Грейс прочла письмо невнимательно, а теперь оборонительный тон Джуди показался ей странным. Какое значение имело, что она подумает о Луизе Мартин? Она вовсе не считала ее плохой. Ведь не эта несчастная женщина разбила ей сердце, а ее сын.
Расскажет ли Джуди когда-нибудь правду? — размышляла она. Преданность Джуди семье Мартин была непоколебимой, и Грейс понимала, что женщина не станет раскрывать душу без достаточного на то основания.
Грейс дотронулась руками до своего живота и снова ощутила огромную радость. Будет ли ребенок веским аргументом для нее? Развяжет ли он язык Джуди?
