Едва дверь за нею захлопнулась, Уинстон бросил на Джека беспомощный взгляд. Джек понимал, что ему следует проявить жалость и признаться адвокату, что он зло над ним подшутил. Однако вместо этого он ободряюще поднял вверх оба больших пальца.
Что там люди говорят о любви и войне?
— Папа, я читаю мистелу Кенту, — сказала Дейзи с гордостью.
— Здорово! — кивнул Джек. — Книжка длинная?
— Ага. Очень длинная. Много-много слов.
— Счастливчик мистер Кент.
Наверху взъерошенный Нил вывел Таню из ее комнаты. Таня тут же окинула Джека жадным взглядом, не заметить который было невозможно. Она лениво спустилась вниз по ступенькам, а Нил остался в коридоре, склонившись над перилами и наблюдая за происходящим в гостиной. В его руке вновь виднелся бокал вина.
Дейзи с великим рвением «читала» историю про Бартоломью, перескакивая пальчиком от слова к слову и угадывая их значение по памяти. Уинстон время от времени поглядывал на дверь, за которой скрылась Мег.
— Посмотли, мистел Кент, — сказала Дейзи, сунув ему под нос картинку. — Все больше и больше шляп. Кололь селдится. Посмотли. Ну посмотли же!
— Да. Что за мошенник этот Бартоломью!
Адвокат предусмотрительно полистал книгу, чтобы проверить, сколько осталось до конца, и вздохнул.
Таня, виляя задом, приблизилась к Джеку с укором:
— Ты избегаешь меня.
— Чертовски верно подмечено.
У Джека больше не было сил щадить чувства этой женщины, если та вообще имела хоть какие-то чувства. Таня подошла еще ближе.
— Нам нужно поговорить. Наедине, — сказала она с многозначительным взглядом.
— Глупости. Я и не мечтаю утешить тебя в твоем горе. — Джек посмотрел на Нила, который потягивал вино, устремив на них угрюмый взгляд. — Пусть этим занимаются те, кого недавняя смерть повергла в столь же глубокую скорбь, как и тебя.
Таня ухмылкой дала ему понять, что уловила сарказм.
— Если тебя беспокоит то, что я с ним, сделай так, чтобы этого не было, — произнесла она с вызовом.
Джек увел ее от девочек. И тихо проговорил — так, чтобы услышала одна Таня:
— Держись от меня подальше.
— Пока, наверное, это лучше всего, — вздохнула Таня. — Я понимаю, что нам нужно сохранять осторожность. Я только хочу, чтобы ты знал: я тоже не сидела сложа руки. То, что сделано, скоро сработает.
Она покинула Джека, лукаво улыбнувшись ему на прощание. Он молча выругался ей вслед и задумался над тем, какие скверные сюрпризы еще ожидают его.
Уинстон и Дейзи склонили головы над книжкой. Джек тихо прошел через гостиную и взял с вешалки свою хлопчатобумажную куртку.
Холодный бриз с моря трепал волосы и проникал под одежду. Джек пересек сумрачную поляну, отыскивая тропку в свете полной луны. Добрался до верхних бревенчатых ступеней лестницы и пристально всмотрелся оттуда в темный пляж. В заливе царил штиль. Тихие волны с шелестом накатывали на песок. Лунный свет отливал серебром на чернильной поверхности воды, уходившей далеко за горизонт к невидимому северному побережью Лонг-Айленда. Где-то там бурлил в каждодневных заботах большой и многолюдный мир.
На берегу моря Джек всегда находил успокоение в запахах, звуках, огнях. Так же, как и Мег. Интересно, знает ли Уинстон о том, что ищет его невеста в прогулках по побережью?
Светлые, растрепанные ветром волосы Мег и ее белая куртка маячили на дальнем конце пляжа, там, где скала волнорезом вдавалась в залив. Мег напоминала светящегося ангела, который парил над водой.
Джек спустился по грубой бревенчатой лестнице и пошел к скальному выступу. Стал осторожно переступать с одного гладкого камня на другой, пока не оказался примерно в двадцати футах от Мег. Тогда он замер на месте, не решаясь нарушить ее одиночество.
Джек уже попятился назад, но тут услышал свое имя и поднял голову. Мег стояла к нему вполоборота.
— Не уходи, — попросила она.
Как она узнала, что он здесь? Она не могла слышать его шагов из-за ветра и плеска волн. Наверное, просто почувствовала его присутствие. Джек улыбнулся и остался стоять на месте, подумав про себя: «Ты опять полон надежд, Вулф».
Они замерли друг возле друга, стоя на камнях. Волны хлестали о скальную породу у их ног, орошая воздух мелкой водяной пылью. Крепкий бриз бил в лицо, рвал одежду, ерошил волосы. Оба хранили молчание. Стоя рядом с единственной женщиной, которую он любил, ощущая притяжение полной луны и завораживающие первозданные ритмы природы, Джек был готов поверить, что теперь он счастлив и умиротворен.
— Хорошо, что ты пришел сюда, — наконец промолвила Мег. — Я надеялась, что ты придешь. Легкая улыбка скользнула по ее губам и угасла вместе со словами: — Как по-твоему, до воскресенья включат телефон?
— Кто знает?
Взгляд Мег был устремлен куда-то вдаль.
— Жутко, когда думаешь о дяде Пите, лежащем в сарае для лодок. Хорошо бы это поскорее кончилось, — произнесла она.
— Потерпи немножко.
Она поморщилась.
— Еще сутки и еще полдня, если не включат телефон. Паром вернется в воскресенье, после двенадцати.
Они вновь замолчали. Минуту спустя Джек почувствовал на себе взгляд Мег и… какую-то затаенную в нем тревогу.
— Давай выкладывай, — сказал он.
— Что?
— То, что тебя гложет. Что я натворил на сей раз?
Она сделала глубокий вдох и вымолвила:
— Скажи мне, ты поднимался на чердак?
— Зачем? — спросил он, ощутив легкий болезненный укол в сердце. — Что я должен был там увидеть?
— Ты можешь просто ответить на мой вопрос?
Разве он когда-либо раньше лгал Мег по-настоящему? Вряд ли. Он заставил себя посмотреть ей в глаза и произнес:
— Я ни разу не поднимался туда. У меня никогда не было для этого причин. Разве что взобрался на ступеньку-другую чердачной лестницы, когда мы перетаскивали Пита. Почему ты спрашиваешь?
Строгими и чуть печальными глазами Мег следила при лунном свете за выражением его лица.
— Знаешь, я поднималась туда, — сказала Мег. — После… после того, как вы перетащили Пита. Я нашла там бейсбольную биту.
— Так, — вымолвил он после короткой паузы.
— В этом… — Она пожала плечами, — в этом нет ничего подозрительного. Просто старая деревянная бита.
— При определенных обстоятельствах я бы сказал, что это довольно подозрительно. Что заставило тебя думать, будто я поднимался на чердак?
Мег опять пожала плечами, даже не взглянув на него. Джек взял ее за плечо и развернул лицом к себе.
— Скажи, что у тебя на уме, Мег. — Его голос прозвучал резче, чем он хотел. Мег попыталась выскользнуть из-под его руки, и тогда Джек схватил ее за оба плеча. — Ты думаешь, что это был я, — проговорил Джек, сжимая ее крепче. — Думаешь, я убил его. — Мег закрыла глаза, и он встряхнул ее. — Скажи! Ты так думаешь? Скажи! Ты так думаешь? Скажи! — Его обожгла боль: Мег поверила… в то, что он способен на убийство. Его Мег! — Это потому, что я, черт побери, бывший зек. Я способен на все, верно?
