– Ну, так что там? – шепотом спросил лорд Конрад, ползя рядом с Уитли вниз по заросшему травой склону холма.
– Бастийцы, – односложно ответила она. – Много бастийцев.
– Но чьих именно бастийцев? – уточнил Эбен, теребя пальцами свою маленькую бородку. Это был молодой лорд-баран с большими, темными, слегка раскосыми глазами. – Льва или Пантеры?
– Красные плащи, – сказала Уитли. Они втроем спустились к подножию холма и направились к своему маленькому походному лагерю. – Нужно посадить здесь, на вершине холма, своего разведчика, пусть присматривает за ними, пока мы будем решать, что делать дальше. Меньше всего нам нужно, чтобы кто-нибудь из людей Льва случайно направился в эту сторону и наткнулся на наше укрытие.
– Да, мы находимся прямо у них под носом, – озабоченно согласился молодой лорд-баран. – Ты сказала, что их там много, Уитли. Насколько много?
– Тебе лучше не вникать в такие детали, Эбен, – сухо усмехнулась Уитли. – Остановимся на том, что их больше, чем нас.
Барон Эбен был верлордом нервным, мнительным и, честно говоря, совершенно неприспособленным к жизни в полевых условиях, особенно в военное время. В прошлом он служил целителем-магистром при дворе герцога Бранда в Калико. До Эбена эту должность занимал его отец, барон Эван. Добрый, заботливый юноша, он нашел в себе достаточно сил и отваги, чтобы добровольно присоединиться к Уитли и лордам-коням, отправившимся вместе с ней на войну, на север. Правда, глядя на бледное от страха и напряжения лицо Эбена, можно было предположить, что он уже жалеет о своем решении.
Вернувшись в лагерь, лорд Конрад немедленно отправил двух своих лучших разведчиков на вершину холма, наблюдать за передвижениями гвардейцев Льва. А Уитли в лагере поджидал Рэнсом. Старый капитан покинул свой корабль по ту сторону залива Быка, чтобы оставаться рядом с леди-медведицей. Уитли все больше нравился этот седоусый пират, а Рэнсому очень нравилось в отсутствие герцога Бергана исполнять роль ее приемного отца.
Впрочем, девушка из Брекенхольма каждый день, и не раз, вспоминала о своем родном отце, пыталась представить, где он теперь и что с ним. Слухи о том, что его видели живым где-то в горах Уайтпикс, наполняли сердце Уитли надеждой и радостью, но она намеренно сдерживала себя, чтобы возможное разочарование не оказалось слишком тяжелым. По-настоящему в то, что ее отец жив, она поверит только тогда, когда его обнимет.
– Какие новости, миледи? – спросил старый пират и заранее нахмурился, увидев мрачное выражение лица Уитли.
Девушка описала ему ситуацию на загроможденной войсками дороге Даймлинг-роуд, а в конце добавила:
– Пока армия Льва пройдет и мы сможем беспрепятственно попасть в Дайрвуд, минует несколько дней.
– У нас нет этих нескольких дней, миледи, если мы намерены в течение двух недель собрать армию и прибыть с ней в Стурмланд, – покачал головой Рэнсом.
– Капитан прав, – согласился Конрад. – Если мы опоздаем, лорду Дрю придется воевать на севере со Львами и Пантерами в одиночку.
– Если он вообще туда доберется, – пессимистично добавил Эбен.
– Джентльмены, – сказала Уитли. – У нас сотня бойцов. Под моим командованием находится отряд Неистовых гвардейцев Верховного лорда Тигары, у вас в распоряжении ваши лорды-кони, Конрад. Давайте выступим сегодня же ночью, под покровом темноты.
– Куда именно выступим? – спросил барон Эбен.
Рэнсом же кивнул, соглашаясь с предложением Уитли, и ответил Эбену вместо нее:
– Ударим по горловине Даймлинг-роуд и будем пробиваться сквозь ряды красных плащей, пока не доберемся до Дайрвуда.
И без того бледное лицо Эбена после этих слов сделалось вовсе прозрачным.
– Нет, должен быть какой-то другой путь, – чуть слышно прошептал он. – Обязательно должен быть.
– Это единственный путь, – заверила Уитли и ободряюще хлопнула его по плечу.
Самым легким было добраться до края Дайрвудского леса.
Проскокав в ночной темноте через высокие травы, отряд Уитли уткнулся в плотную непроходимую стену зарослей ежевики – это была граница Дайрвуда. Колючие кусты и похожие на змей лианы тесно переплетались здесь друг с другом, затягивая все свободное пространство, намертво соединяя в единую непроницаемую ткань древесные стволы, ветки, покрытые шипами заросли ежевики и густую траву под ногами. Эта неприступная стена окружала весь Дайрвудский лес, тянулась влево и вправо милю за милей, без начала, без конца, без единого просвета. Пока всадники медленно пробирались вдоль этого барьера, Уитли, прячась вместе со всеми в тени нависающих ветвей, не могла справиться с охватившим ее странным чувством, в котором в равной степени смешались тоска и радость. Тоска по любимым и дорогим людям, которые были сейчас так далеко, и радость от свидания с лесом, который был ее родиной.
Рядом с Уитли ехали Эбен и Рэнсом, а Конрад возглавлял всю колонну. Ехали они медленно, тихо, не больше чем по три всадника в шеренге. Двигаться быстро и теснее держаться друг к другу им придется только после того, как их обнаружат красные плащи, но это должно произойти лишь в самом конце, когда всадникам удастся незамеченными подойти к самой горловине Даймлинг-роуд. На войне – и не только – все и всегда решают детали. Главной деталью плана Уитли был точный расчет времени.
– Никогда ничего похожего не видел, – прошептал Рэнсом.
– А что такое? – спросил его барон Эбен через голову ехавшей между ними Уитли.
– Я моряк, милорд. Этот лес…. Он такой громадный. На мозги мне давит.
– Понимаю. Мне вот так же давит на мозги, когда я о ваших океанах думаю, – слегка передернулся Эбен, нервно поглядывая в сторону леса. – Впрочем, вы правы, капитан, при виде этого леса тоже становится не по себе.
– Именно леса сейчас следует опасаться меньше всего, – сказала Уитли и крепче ухватила поводья, когда окружавшая тишина неожиданно взорвалась, сменилась криками, тяжелыми ударами копыт – и лорды-кони, и Фурии из Фелоса пришпорили своих коней и направили их вперед.
Колонна вынырнула из тянувшихся вдоль края Дайрвудского леса теней и понеслась к горловине Даймлинг-роуд. Уитли видела походный лагерь и мечущихся там в панике солдат в красных плащах. До цели, к которой стремился отряд Уитли – места, где древняя дорога исчезала в глубине леса, – оставалось чуть меньше мили, но на протяжении всей этой мили им придется пробиваться на север сквозь вражеские расположения.
Грохотали копыта, взрывая сухую землю, круша натянутые на колышках палатки. Резко свистели выпущенные в воздух арбалетные стрелы, сбивали на землю сидящих в седле всадников. Истошными голосами вопили падающие под лошадиные копыта солдаты в красных плащах. Звенели мечи, мелькали копья, в воздухе запахло потом и кровью. Битву возглавлял частично успевший трансформироваться Конрад, он яростно размахивал своим мечом, прорубаясь сквозь перегородивших ему путь гвардейцев Льва. Не отставали от своего вожака и остальные лорды-кони, они тоже орудовали мечами, трясли белыми, черными, рыжими гривами, роняли клочья пены, скрипя своими огромными страшными зубами. Фурии из Фелоса сражались, как и подобает профессионалам – деловито, спокойно, рубили направо и налево, держа меч в каждой руке и ловко управляя своими лошадьми с помощью одних только ног.
