Керри-Энн вновь вспомнила о своем повторяющемся сне.
— Значит, все эти годы ты не теряла ее из виду?
— Сначала я не могла ее найти. Как-то я написала ей письмо, но оно вернулось ко мне нераспечатанным. Оказывается, она тоже переехала, но своего нового адреса не оставила. А ведь я даже не знала, как ее зовут по-настоящему, — мне был известен лишь сценический псевдоним, под которым она выступала. Но я никогда не забывала ее и часто гадала, что с нею сталось. — Линдсей взяла со стола сверкающее бронзовое пресс-папье и принялась рассеянно крутить его в пальцах. — А потом однажды мне попалась в какой-то газете статья о доме престарелых, где жили бывшие эстрадные артисты, — это в Карсон-Сити. И тогда, по наитию, я позвонила директору и спросила, не живет ли у них некая мисс Хони. По невероятному стечению обстоятельств она там обнаружилась. Ну, я сразу же полетела к ней, а потом вдруг предложила ей переселиться ко мне. Это было шесть лет назад, и с тех пор она живет со мной. Откровенно говоря, не знаю, как бы я управлялась тут, если бы не она.
— Так вы живете вдвоем?
— Плюс собака и две кошки. Мы живем на самом берегу. Мои родители оставили мне дом и участок в двадцать акров. Какой оттуда открывается вид! — Линдсей, словно боясь, что у Керри-Энн сложится неверное впечатление, поспешила добавить: — При сегодняшних ценах они никогда не смогли бы позволить его себе. Они купили дом, еще когда земля в округе продавалась по бросовой цене.
— Звучит впечатляюще. — Керри-Энн вспомнила ссылки и статьи, которые выдал ей поисковик, когда она ввела в строку браузера имя сестры.
Там говорилось о том, что какая-то компания, строящая гостиницы, хочет выкупить ее участок, чтобы построить на этом месте фешенебельный курорт. Но поскольку сама Линдсей не стала упоминать об этом, она тоже решила не поднимать этот явно больной вопрос.
Линдсей, должно быть, все время думала об этом, потому что на несколько секунд погрузилась в молчание и на лице у нее появилось тягостное выражение. Но вот наконец она подняла глаза на Керри-Энн.
— Что это мы все обо мне да обо мне? Расскажи о себе. Я хочу знать о тебе все.
— И что бы ты хотела узнать? — Керри-Энн неловко поерзала на стуле, жалея, что не может закурить прямо сейчас.
— Все! Потому что сейчас мне известно лишь, что ты часто переезжала с места на место и что пьешь кофе без сахара.
Керри-Энн нервно рассмеялась.
— Даже не знаю, с чего начать.
— Почему бы не начать с главного? Ты замужем?
— Нет. — Керри-Энн теребила в пальцах медальон на цепочке, с искусственным камнем в виде сердечка, давний подарок Иеремии. Она сама не знала, зачем носит его до сих пор. «Наверное, по привычке, — решила она, — а может, я стала сентиментальной». — А ты? — перехватила она инициативу, прежде чем Линдсей успела поинтересоваться, есть ли у нее дети. Пока еще она была не готова к исповеди.
Линдсей отрицательно покачала головой.
— Однажды я была помолвлена. Это случилось сразу после окончания колледжа, но у нас не сложилось. А теперь, полагаю, моя жизнь чересчур осложнилась, как на взгляд большинства мужчин, включая моего нынешнего приятеля. — Несколько секунд она рассматривала свои пальцы, словно удивляясь, почему до сих пор на одном из них нет кольца. Но когда она подняла голову, на лице у нее вновь появилось безмятежное выражение. Или ей нравилось быть одной… или она что-то скрывала. — Теперь, когда мы разобрались с этим, расскажи, чем ты зарабатываешь на жизнь?
Керри-Энн опустила взгляд на стакан с кофе, остывающим на полу у ее ног. Рассказывать о себе для нее было то же самое, что идти по минному полю. Надо было хорошо подумать, о каких моментах своего прошлого можно поведать сестре, а о каких лучше умолчать.
— Я занимаюсь розничной торговлей, — расплывчато ответила она. — Правда, в данный момент я вроде как подумываю о смене работы.
Эта фраза, во всяком случае, не была явной ложью, хотя заявления об уходе она не писала. Керри-Энн просто сказала своему боссу, что ей нужен отпуск на несколько дней, чтобы уладить кое-какие личные дела. И сейчас ее будущее находилось в руках Линдсей. Согласится ли сестра принять ее? Выступит ли в ее поддержку, когда настанет время идти в суд? Или же она хочет слишком многого?
— Ну ладно. Я уверена, что-нибудь подходящее да подвернется, — заметила Линдсей с беспечностью человека, которому никогда не приходилось волноваться о подобных вещах. — Если у тебя есть голова на плечах, работа найдется.
— Если учесть, что, в отличие от тебя, я не училась в колледже, то для меня это не такая уж простая задача, — огрызнулась Керри-Энн. Она хотела, чтобы эти слова прозвучали иронично, но вместо этого ее реплика выдала обиду и злость. Такова история ее жизни: сначала она делала, а потом расплачивалась за то, что сделала. Боясь окончательно испортить отношения с сестрой, она поспешила добавить: — Эй, без обид, ладно? Я всего лишь хотела сказать, что у некоторых все получается не так легко и просто, как у других.
Глаза Линдсей неожиданно наполнились слезами.
— Прости меня. Я знаю, что у тебя было нелегкое детство. И жалею о том, что меня не было рядом с тобой.
Керри-Энн растерянно потупилась. Разумеется, жизнь жестоко обошлась с нею, но ей не нужна ничья жалость, и меньше всего — ее более успешной и удачливой сестры.
— Не знаю, чем бы ты могла помочь мне. По-моему, наши желания никого особенно не интересовали, верно?
Она подняла голову и встретила сочувственный и печальный взгляд сестры.
— Да, ты права. — Но вот Линдсей воспрянула духом и сказала: — Однако же теперь ты здесь. Давай попробуем наверстать упущенное. Ты ведь еще не зарегистрировалась в отеле, а? — Керри-Энн отрицательно покачала головой. — Отлично. В таком случае, почему бы тебе не остановиться у нас с мисс Хони? Нам есть о чем поговорить!
Керри-Энн с готовностью приняла приглашение.
— С удовольствием. — Не исключено, что энтузиазма у Линдсей поубавится, когда она узнает о настоящей цели ее визита. Но ведь более удобного случая сделать первый шаг и войти к ней в доверие может и не представиться.
В это мгновение появилась мисс Хони, держа в руках тарелку с шоколадными булочками. Она протянула ее Керри-Энн и взмолилась:
— Ну же, возьми хоть одну. Тебе не повредит. Олли просил передать тебе, что если ты так же следишь за своей фигурой, как твоя сестра, то ему придется искать себе другую работу, в таком месте, где его старания будут оценены по достоинству.
Линдсей расхохоталась.
— Он ненавидит костлявых женщин, сидящих на диете.
— Аминь, — заключила мисс Хони и подала пример, первой взяв булочку.
Керри-Энн не заставила себя долго упрашивать.
— Передайте ему, что он может не беспокоиться. Я никогда не считаю калории. — Она проглотила кусочек и моментально забыла о том, что совсем недавно ей страшно хотелось закурить. Это была лучшая в мире булочка с шоколадным кремом, которую она когда-либо пробовала, мягкая и одновременно хрустящая, оставляющая на языке восхитительное послевкусие. — Олли сам их приготовил? Они бесподобны.
