— Принцесса?
— Диана, — пояснил Роджер и опустил глаза.
— А что, она тебе не нравится?
— Нравится, почему, — сухо обронил он, — просто она не такая, как все мы.
— Она дышит, ест и спит, как и мы, — возразила Таня. — По-моему, Шекспир хорошо об этом сказал. Ну, ты знаешь, что я имею в виду.
— Шейлок из «Венецианского купца». Я прекрасно понимаю, что ты хочешь сказать. Но все же Диана отличается от простых смертных, так же как, скажем, Адриан.
— Ты не стал бы так говорить, если бы жил в моей стране, — не выдержала Таня. — Всякий, кто не согласен с нашим правительством, автоматически считается врагом народа, и его сажают в тюрьму. А здесь не важно, на чьей ты стороне. Вы все можете свободно поступать по своей совести!
— Ты еще скажи, что нам вообще все равно, за кого голосовать! — возмутился Роджер.
— Ну, тут я ничего не могу сказать. По-моему, вы с Адрианом оба хорошие люди.
— Мне не нравится, когда меня сравнивают с Адрианом.
— Почему же? — сердито выпалила она.
— Потому что он высокомерный и надменный.
— Ничего подобного! Просто он умеет скрывать свои чувства.
— У него просто нет никаких чувств.
— Очень даже есть! Ты что, думаешь, я вышла бы замуж за человека, который…
Таня с ужасом поняла, что натворила. Но было поздно. Слова вылетели, и их нельзя было вернуть обратно, и бессмысленно было их отрицать. Все равно Роджер догадался бы о правде по ее лицу. Она, в отчаянии, смотрела на Роджера, зная, что теперь должна заручиться его обещанием, молчать.
— Прости, забудь, что я только что сказала, — взмолилась она. — Я не имею права тебе ничего рассказывать, это не мой секрет.
— Секрет?.. — Потрясенный, он, молча, покачал головой. — Ты хочешь сказать, что ты жена Адриана?
— Прошу тебя. — Ее всю колотило от страха. — Говори тише, нас могут услышать.
Увидев, как побелело и исказилось от страха ее лицо, он ободряюще улыбнулся, чтобы успокоить.
— По-моему, ты должна мне все рассказать, Таня. Я имею право услышать твою историю.
Она кивнула и задумалась, не зная, с чего начать.
— Мы встретились в Ровнии, — медленно начала она. — В тот день у нас проходил Цветочный карнавал…
Роджер слушал, молча, ничем не выдавая своих чувств, и только когда Таня поведала о приезде в «Парк-Гейтс», он не выдержал и гневно воскликнул:
— Какая подлость с его стороны!
— Люди делают странные вещи в безвыходной ситуации, — ответила Таня.
— Это не оправдывает его поведения. Ты не должна была соглашаться на его условия.
— Я осталась, потому что… — Она вдруг замолчала и оглянулась. — Что там такое?
— Где?
— Мне показалось, дверь хлопнула.
Роджер посмотрел в конец зала.
— Нет там никого. — Он снова повернулся к ней. — Все равно, мне кажется, безумием было идти на поводу у Адриана.
— Но я понимаю его положение. Ты не должен презирать его только за то, что он женился на мне, а потом понял, что ошибся.
— Да нет, меня даже не то поражает, что он разочаровался в своей поспешной женитьбе. Меня возмущает, что он пытался избавиться от тебя — сделал вид, что ты нянечка его племянников… Черт возьми, Таня, он сам виноват во всех неприятностях, и, если ты позволишь обнародовать этот факт, я сделаю все, что в моих силах, чтобы он проиграл выборы!
— Не смей! — Она в ужасе уставилась на него. — Я дала ему честное слово, что сохраню нашу тайну. Если Адриан узнает, что я его предала… Роджер, умоляю, обещай, что никому ничего не скажешь.
Глаза Роджера превратились в две голубые щелки.
— Если ты так хочешь, то говорить больше не о чем. Хотя я считаю, что ты совершаешь ошибку, но из уважения к твоим чувствам буду молчать.
— Я не прошу уважать мои чувства. Я прошу меня понять. Люди со временем меняются. Нельзя винить Адриана в том, что он разлюбил меня. В конце концов, он ведь считал, что я добровольно с ним развелась, и…
— Только не надо его выгораживать, — вдруг резко прервал ее Роджер. — Я дал тебе слово и не нарушу его. — Он потер скулу, прикрыв глаза. — Значит, я так понимаю, Диане известно, кто ты такая?
— Да.
— Так вот почему она просила меня перестать с тобой встречаться. Она тоже в очень двусмысленной ситуации.
— Но это временно. Только пока не будут улажены формальности. Потом Адриан будет свободен, и они смогут пожениться.
— Я поражаюсь, как вы с Дианой постоянно его защищаете, — проворчал Роджер.
— А что бы ты сделал на его месте? — запальчиво спросила Таня. — Он так же хочет победить на выборах, как и ты, и он боялся, что, узнав о моем существовании, ты используешь эту информацию против него.
— Все равно, я не могу представить, чтобы поступил так, как он, — задумчиво произнес Роджер. — Я ни за что бы не стал объявлять о помолвке с другой девушкой, пока не убедился, что юридически свободен.
— Ты не понимаешь, остались только формальности, — повторила Таня. — Как только выборы пройдут, он все оформит и станет свободным.
— И Принц с Принцессой поженятся, и будут жить долго и счастливо.
— Да, — с трудом выдавила из себя Таня. — Хотя Диана очень сдержанна, мне кажется, она очень любит Адриана.
— Правда? — Роджер сказал это таким странным голосом, что Таня внимательно посмотрела на него.
— А что, ты так не думаешь?
— Не знаю, мне трудно судить о чувствах Дианы. Но одно могу сказать — она не такая уж сдержанная. — Он встал. — Хочешь еще вина? Не знаю, как ты, а я возьму.
Она отрицательно покачала головой и погрузилась в размышления. Всякий раз, как разговор заходит о Диане, Роджер становится очень раздражительным, словно на него нападают. Может, ему кажется, что она враг, раз они находятся по разные стороны политических баррикад? Ну, пусть даже и так, что ему до этого? Таня продолжала смотреть на Роджера, стоящего у стойки. Впрочем, ее удивляло не только отношение Роджера к Диане, но и поведение самой Дианы. Таня вспомнила, что Диана приходила домой к Роджеру требовать, чтобы он перестал встречаться с ней, Таней. В то время она не поняла, почему это так волнует Диану, но теперь начала догадываться. Может быть, Диана, да и Роджер, сражаются за что-то более важное и долговечное, чем выборы, — за любовь?
Это, казалось, фантастическое предположение очень скоро получило дополнительные подтверждения. Да, все указывало на то, что Танина догадка верна. Диана злится на Роджера. Роджер ревнует к Адриану…
Роджер вернулся к столику, держа в руке кружку пива. Он сделал глоток и слегка улыбнулся ей. Но глаза его остались грустными. Таня смотрела на него, словно видела впервые. В каком-то смысле, так и было. Он был высокий, слишком худой для своего роста, и, хотя лицо у него было бледным от природы, сейчас эта бледность приобрела сероватый оттенок, словно он провел слишком много хлопотливых дней и бессонных ночей.
