— Мы готовы. Стена крепости проломлена в трех местах.
— И все возможные выходы из крепости под наблюдением?
— Те, которые удалось обнаружить, — ответил Зарет. — Каждый контролируется нами, а маги прощупывают потайные выходы. Куда бы он ни пошел, мы найдем его.
— Надеюсь, — мрачно произнес Иггур.
В Фиц Горго Иггур рассказал Магрете, почему считает Мендарка своим врагом. Иггур обвинял Мендарка в неудаче с Запрещенными Искусами, с помощью которых Совет предполагал уничтожить Рулька. Это было давным-давно. Хотя обращение к Искусам кончилось для Совета весьма плачевно, Рулька все же удалось заточить в Ночную Страну, существующую вне реальности трех миров. Но перед этим Рульк овладел сознанием Иггура, искалечил его и сделал безумным. Даже теперь, спустя столетия после того как Иггур поправился, воспоминание о Рульке мучило его, как укус гигантского скорпиона.
— Ступайте! — приказал Иггур. Стражники рванулись вперед.
— Это место следует назвать крысиным городом, — пробормотал он, обращаясь к Магрете, которая бежала рядом, не поспевая за его огромными шагами. — Под Старым Городом тысяча ходов — за последние четыре дня у меня ушло больше времени на то, чтобы обнаружить их, нежели на сражения. И все же мои враги удирают от меня. Но только не в этот раз! Ему не уйти!
Войдя в крепость через главные ворота, они оказались во дворе, где кишели войска Иггура.
— Где он, Зарет? — спросил Иггур офицера, бежавшего рядом.
— В юго-западной части, наверху, — ответил Зарет, — насколько могут определить маги. Это… это не точное искусство.
— Знаю! — отрезал Иггур. Он остановился посреди двора, чтобы посовещаться со своими офицерами.
От стены крепости к ним приближалась та самая молодая женщина, которая была на караульном посту, когда Магрета пришла сдаваться. На ней было длинное темное одеяние, из-под капюшона выглядывало худое лицо с голодным взглядом.
— Что там, Долодха? — вскричал Иггур. — Мендарка взяли?
Долодха резко остановилась, чуть не запутавшись в своем одеянии. Она поклонилась Иггуру, отпрянув от вельмихи по имени Вартила, стоявшей справа от него. Она тоже была из Фиц Горго, и Магрета ее боялась.
— Мы ворвались к нему в кабинет, но его там не было. Ушел совсем недавно!
Вартила угрожающе нахмурилась. Долодха отошла подальше от нее.
— Я не верю, что он удрал, — сказал Иггур. — Беги, обойди все посты и доложи мне.
Долодха взглянула на него с тревогой и умчалась обратно. Вскоре за ней последовали и Иггур с Магретой. Пока они шли по главному коридору крепости, ему докладывали, как обстоят дела с поимкой Мендарка. Вдруг они увидели двух вельмов, избивавших пленных солдат своими дубинками.
— Хватит! — закричал на них Иггур.
При подъеме по широкой лестнице у Магреты закололо в боку.
— Я не могу идти дальше, — пожаловалась она, но Иггур не услышал.
— Библиотека! — сказал какой-то солдат, бежавший вверх по лестнице. — Сюда!
Добравшись до верхней ступени, Иггур с Магретой повернули направо, в коридор, и наконец оказались в просторной комнате. Вдоль стен библиотеки, обшитых панелями из редких пород дерева, стояли высокие книжные полки. Это была красивая комната, имевшая форму креста. В центре стоял длинный пустой стол. В библиотеке пахло книгами и ароматным деревом.
По комнате слонялись солдаты, пачкая кровью и грязью изысканный ковер с затейливым узором. Три мастера иллюзий, облаченные в черно-белые мантии, с удрученным видом сидели в углу. Рядом с ними плакала чувствительница — хорошенькая девушка лет пятнадцати с фиалковыми глазами.
— Я хочу домой! — причитала она. Несколько дней тому назад ее увели от семьи, и она была безутешна. — Пожалуйста, отпустите меня, — всхлипывала она.
Магрете стало жаль девушку.
— Где он? — гневно воскликнул Иггур.
Ему никто не ответил. Никто не знал. Видимо, не все так уж совершенно в империи Иггура. Все работало четко, как часы, и вдруг что-то разладилось, и Иггур не мог понять, в чем дело.
Наконец прибежал Зарет, косички которого болтались из стороны в сторону.
— Он был тут, в этой комнате, — сказал Зарет. — Ему некуда деться.
— Притащить сюда моего главного мага! — загремел Иггур.
Зарет высунул голову за дверь и что-то прорычал. В библиотеку вкатился маленький человечек, похожий на шар, держа в руке кожаную зеленую сумку.
— Черт тебя побери! — заорал Иггур. — Найди его, или тебе конец!
Заскрежетав сталью, один из вельмов вытащил кривой меч. Магрета вздрогнула от этого звука.
Маг извлек из сумки стеклянный предмет, чуть не уронив его. Верхняя сторона предмета была вогнутая, как зеркало телескопа. Он поместил его на медную подставку на библиотечном столе, подогрел фляжку над свечой, вытащил пробку, затем влил в выемку немного ртути. Из другой фляжки тонкой струйкой налил туда же спирт и дотронулся свечой. Вспыхнуло голубое пламя, распространилось по поверхности и через минуту погасло. Маг немедленно накрыл голову шалью, начал раскачиваться и что-то бормотать.
Потом он с озадаченным видом взглянул на Иггура:
— Странно. Как будто бы он здесь, и, однако, его здесь нет. Его аура очень слабая.
— Конечно слабая! — огрызнулся Иггур. — Он использует чары, скрывающие его, но от меня ему не спрятаться. Живее, или ты разделишь его участь!
Бросив испуганный взгляд в тот угол, где, сжавшись в комок, сидели мастера иллюзий и чувствительница, маг снова склонился над своей стеклянной чашей. После долгого молчания он заговорил:
— Он близко. Всего в дюжине шагов от нас! Сюда!
— Наконец-то! — возликовал Иггур. — Расчистите туда путь.
— Разве тут нет потайной лестницы, по которой можно попасть на стену крепости? — воскликнула Таллия.
— Есть, — ответил Мендарк, — но его маги обнаружат меня, и он будет поджидать нас на выходе.
— У меня идея, — сказала Орстанда. — А что если нам сделать твоего двойника и спрятать его здесь? Они не будут знать, где искать.
— Иггур, должно быть, в нескольких минутах ходьбы отсюда. Он уничтожит двойника, как только сюда попадет.
— Но за несколько минут, если повезет, мы сможем добраться до другого потайного выхода.
— Как ты это сделаешь?
— Принцип подобия, — ответила Орстанда. — Где сейчас твой портрет, что висел в библиотеке?
— Он в кладовке рядом с уборной, — хмуро ответил Мендарк. — Там, где я его не вижу.
Таллия сбегала за портретом. Это была миниатюра в темно-коричневых тонах. Портрет был нелестный: художник запечатлел на нем слащавое выражение лица Мендарка, и в то же время в его чертах читалось какое-то крысиное коварство. В зависимости от освещения взгляд Мендарка с портрета смотрел то в одну, то в другую сторону.
