ногах опустилась на стул. – Полагаю, теперь тебе придется рассказать мне все.
– К сожалению, рассказывать особо нечего. Есть достоверная информация, что заговор есть и что он зреет именно в стенах Академии. Это все. Как ты понимаешь, просто прочесать сверху донизу всю Академию невозможно, поэтому решили идти более деликатным способом…
– То есть надо найти иголку в стоге сена?
– К сожалению. – Лада улыбнулась, качнула своим огненным хвостом.
Так невольно я была втянута в события, грандиозность которых пока не представлял никто из действующих лиц. Это было рискованно, ведь попадись мы с Ладой на чем-то запрещенном, нас тут же выгонят из Академии. На кону стояла не только моя судьба, но и моей семьи. Но если… Если я смогу помочь раскрыть заговор против императора, то смогу заслужить прощение. И звезда рок Моро вновь воссияет на имперском небосклоне.
Однако возбуждение открывающимися перспективами чуть не сбило меня с толку.
– Лада, – тревога вновь нарастала где-то глубоко в груди. – А что, если Гемелли и Хайде и есть предатели? А ты им выдала всю подноготную.
– Отрицательный результат – тоже результат. – В голосе Лады слышалась насмешка, но мне почему-то казалось, что в ее словах было больше бравады. – Если Гемелли или Хайде, или они оба как-то связаны с заговорщиками, то непременно доложат обо мне. И либо затаятся, боясь быть обнаруженными, либо… – Она задумалась на мгновение, поднимая взгляд куда-то к потолку. – Либо занервничают и предпримут что-то достаточно безрассудное, чтобы мы могли их обнаружить.
Это «мы» приятно отозвалось где-то у сердца, но тревога моя не уменьшилась.
– А если они решат тебя убить? – Голос мой стал совсем тихим, так что я не была уверена, что Лада меня расслышала.
– Пускай попробуют, – ответила соседка. И в темных глазах мелькнул тот самый огонь, который время от времени пугал меня.
– Интересно. – Лада крутила в руках пергамент с расписанием на ближайший семестр. – Почему боевую магию дают так рано? Разве вы… мы не должны сначала освоить теоретическую основу магии? И зачем, позвольте спросить, боевая магия каким-нибудь целителям?
Я поглядывала украдкой на ребят напротив. Поколебавшись немного, Лада решила пока им ничего не рассказывать. «Достаточно того, что я тебя втянула в это все», – хмуро прокомментировала соседка, и мы закрыли эту тему. Но теперь, глядя на Рэя, мне казалось, что заручиться поддержкой этих двоих было бы неплохой идеей.
– Не слишком много вопросов? – усмехнулся Алдо, но глаза в расписание скосил. Очевидно, наличие там боевой магии стало и для него сюрпризом.
– А ты слышала что-нибудь про военных лекарей? – не отрываясь от своего омлета, спросил Рэй.
– Слышала. – Лада нахмурилась. – А еще слышала, что на войне на них распространяется священная неприкосновенность.
– А еще есть горячка боя и война на уничтожение, – не остался в долгу Рэй, на этот раз поднимая взгляд от тарелки. – Думаю, что это не более чем курс самообороны и базовых заклинаний, доступных даже пятому уровню силы.
Как бы мне ни хотелось заступиться за Ладу, на этот раз я была на стороне зануды Рэя. Я пока не представляла, какую магическую профессию выберу для себя, но точно бы не отказалась от пары-тройки бронебойных заклинаний. На всякий случай.
– А еще в Академии можно вступить в команду по Магус агону, – как бы между прочим добавил Алдо, косясь на Ладу. – Сестра говорила, что тут даже есть две Лиги: Младшая – с первого по третий курс, пока не произошло деление на факультеты, и Старшая. Только в той не участвуют боевые.
– О-о-о. – Глаза соседки зажглись, словно два светлячка. – У нас в… городе раз в год проводятся турниры по агону. Местные отпрыски цвета дворянства накидываются друг на друга в одних подштанниках. Изваляются в песке и грязи, надают друг другу тумаков и ходят потом радостные в венках из вереска. – Она смешно поморщилась, выражая все свое отношение к древнему и благородному занятию для мужчин. – Но я не знала, что есть Магус агон. Что надо делать?
– Я точно не знаю – Алдо посмотрел на Рэя в поисках поддержки, но тот продолжал завтракать и заминки друга, кажется, даже не заметил. Или скорее сделал вид, что не заметил. – Сестра говорила, что набираются команды из тех, кому лучше и быстрее дается плетение боевых заклинаний. Турнир идет в два параллельных этапа – групповой и индивидуальный. Ну, понятно, что сражение идет на заклинаниях…
– Только испачканными подштанниками дело может не обойтись, – внезапно ожил Рэй. – Сломанные кости, ожоги…
– Кстати, туда берут не только парней! – снова подал голос Алдо, явно уводя тему от увечий.
– Правда? – Лада так и впилась глазами в Мантегацца.
– А еще, – как бы между прочим упомянул Алдо, – обсидиановая четверка считается сильнейшей связкой для команды.
– Да! – воскликнула Лада.
– Нет! – вырвалось у меня. Я хмуро поглядела сначала на Алдо, который явно подбивал Ладу на всю эту авантюру, а потом на соседку. Обсидиановой четверкой называли команду, где все четыре мага были разных стихий. И мы вместе с Алдо и Рэем как раз составляли такую. – Я не хочу ни ожогов, ни переломов.
– Телли, не будь занудой!
– Мадонны, – холодно-спокойный голос Рэя прервал нашу перепалку. – Не торопитесь. Вы же еще представления не имеете, как работать с чистой энергией и боевыми заклинаниями. Вдруг это не по зубам ни одной из вас? – Лада что-то хотела возразить, но эльф не дал ей себя перебить. – На уровне Магус агон, конечно.
На этом наша дискуссия была окончена. Лада еще долго расспрашивала Алдо о всяких тонкостях. Так что даже непробиваемый Мантегацца вскоре сдался и отослал дотошную подругу к сестре как к первоисточнику.
Но практические пары по боевым заклинаниям мы увидели не скоро. Точнее, пары-то были, и мы, как положено, на них ходили. Но вместо заклинаний нарезали круги по тренировочному залу, как говорил профессор Грашин, «приводили себя из формы пудинга в желе». Что было правдой лишь отчасти. Я никогда не отличалась ни силой, ни выносливостью, поэтому отставала на этих тренировках нещадно. Но вот трое моих друзей на свою форму не жаловались. Как и многие другие студенты.
Как только родители понимали, что их ребенок – одаренный маг, урок физической культуры становился чуть ли не первым в любом учебном расписании. Нет занятия более тяжелого, работающего на истощение тела, чем магия. Переработка чужой энергии отнимает очень много сил. И даже если у будущего чародея в табеле стоял «неуд» по арифметике, физически выносливым он быть обязан. От этого зависит жизнь мага.
Стоит ли говорить, что я предпочитала эти занятия прогуливать? Притворялась больной, уставшей, убегала из дома, одним словом, все, что угодно, лишь бы не бегать по саду. Родители смотрели на это сквозь пальцы. Мама ласково приговаривала, что нужную выносливость я доберу на уроках танцев.
Но она оказалась не права. Профессор Грашин сделал нашу жизнь почти невыносимой. Отжимаясь или, например, приседая, необходимо было еще контролировать потоки энергии. По отдельности – плевые занятия. Контроль потоков – первое, чему учит воспитатель своего ученика с магическим потенциалом для Академии. Чтобы ребенок в приступе гнева, например, не спалил отцовские конюшни или случайно не навредил себе и окружающим. Но вот совместить это с приседаниями оказалось чем-то непосильным. И нам то и дело на занятиях вроде-как-боевой-магии приходилось отрабатывать и недавно выученные простенькие заклинания исцеления.
В какой-то момент нам даже начало казаться, что это заговор преподавателей. Потому как по итогу я идеально освоила заклинания заживления рассеченных ран и ожогов.
И пускай я все еще не хотела получить перелом, хотя были у нас и такие случаи, страх перед случайным ранением в битве исчез как-то сам собой. После пятого ожога на лице я начала относиться к этому по-драконьи спокойно.
Лада же воспринимала эти занятия как личный вызов. Несмотря на все издевательства Грашина, энтузиазм ее не угас, хотя самой боевой магии мы еще и в глаза не видели. Правда, в отличие от меня, соседка не испытывала таких мучений на практических занятиях. Наоборот, за ее спиной будто крылья вырастали, и Лада с легкостью если не обгоняла самых сильных парней из группы, то точно шла с ними наравне.
При каждом удобном случае соседка упоминала соревнования. И я сама не заметила, как начала всерьез раздумывать над участием.
– У вас впечатляющие данные, мадонна Монтоне, – как-то заметил Грашин, пока мы все валялись на полу, пытаясь отдышаться. – Если ваш потенциал выше среднего, я бы сказал, что вам место в Тортюре.
Лада потом еще пару дней сияла, словно чешуя у дракона. Мне было сложно ее понять. Учиться семь лет на пределе
