Ре́глис, номер 164. Каковы шансы, что вы запомните нас с первой попытки?
– Ни одного, – вздохнула Бенни.
И она была права. Пока что Иарлайт думал лишь о том, что к ним прислали воинов разного уровня силы. Самым могущественным оставался Виндар, но таких в Легионе теперь мало. Два довольно низких номера означают, что флот вряд ли видит в этой миссии настоящую угрозу. А вот то, что тут есть и кое-кто из первой сотни, означает, что подготовиться они пытаются ко всему.
Что же до имен, то Иарлайт попросту записал их в свою внутреннюю компьютерную систему. Хотя Омелиан тут же предложил вариант получше:
– Ты же киборг, так? Можешь извлечь наши дела из общей базы и разместить их в отдельной папке. Так тебе будет проще общаться с нами!
Раньше никакой общей базы Легионеров не было и в помине. Да что там, про существование Легиона далеко не все знали! Однако Марсианская Резня многое изменила. Об этом не говорили открыто, но некоторые знали, что ее причиной стали тайные эксперименты Легиона.
Это оказалось таким серьезным ударом, что в Общем Правительстве пошли разговоры о том, чтобы расформировать любые тайные организации внутри флота. Вряд ли это было бы сделано, но уже то, что темы коснулись, настораживало. Поэтому Легион решил сыграть на публику: он создал базу данных, доступную представителям первой сотни всех отделов специального корпуса.
Иарлайт подозревал, что эта база данных прошла серьезную цензуру и имела лишь отдаленное отношение к реальности. Но все же! На таких миссиях, как эта, даже общие сведения могли помочь.
Киборг не спешил расслабляться, он все ждал подвох, но подвоха не было. Похоже, легионеры среднего и малого уровня силы серьезно отличались от высших. Нет, они не были милыми и добрыми, они просто вели себя как самые обычные вояки – и киборга это вполне устраивало.
Иарлайт считал, что к спуску они приступят немедленно – чего тянуть? Однако Виндар объявил:
– Завтра утром.
– Почему? – удивилась Бенни, тоже не спешившая проходить дальше в дом.
– По протоколу запрещено, – пояснил Омелиан. – Мы находимся на нестабильной территории. Поэтому подобные миссии запрещены во время сильных бурь, когда есть риск навредить и Земле, и нам.
– А пока можно расслабиться, несколько часов ничего не изменят, – заметила Вира. – К утру все закончится, это очевидно. Пользуйтесь преимуществами Земли: у нас тут полный холодильник и бар, а на таких миссиях не запрещено есть!
Иарлайт все-таки позволил себе вздохнуть спокойней. Не расслабиться, просто насладиться хотя бы этим моментом. Будущее оставалось нестабильным, страшным даже. Настоящее – последнее затишье перед бурей. Так почему бы не порадоваться тому, что рядом с ним Бенни, их окружают друзья, и спускаться в черные воды уже не так жутко?
Так что он радовался, пока в голове четко и безжалостно не прозвучал голос Одхана: «Пацан, ты дебил. И не лечишься».
От неожиданности Иарлайт вздрогнул, огляделся по сторонам. На один безумный миг ему показалось, что Одхан действительно очнулся, прибыл сюда, чтобы принять управление миссией – он ведь теперь старший по званию, не Виндар!
Но Одхана в здании не было, как не было и мистики в произошедшем. Иарлайту пришлось признать, что вот так бесцеремонно к нему решило обратиться собственное подсознание. Оно ведь не впечатлилось всеми этими рассуждениями о настоящем моменте, ему было неспокойно с самого начала.
Киборг не хотел разбираться в этом, решил, что тревога – просто следствие печальных событий последних дней, а оказалось иначе. Его разум, привыкший работать так же безостановочно и безжалостно, как компьютер, все-таки видел подвох в ситуации. Значит, и Иарлайт больше не мог закрывать глаза.
Омелиан, заметивший его резкое движение, нахмурился:
– Эй, парень, с тобой все в порядке?
– Да, я… схему закоротило чуток, – развел руками Иарлайт. – Я провожу техническое обслуживание перед миссией.
– Есть повод для беспокойства?
– Вообще никакого, чистая формальность!
Снова вранье, и киборгу оставалось лишь надеяться, что прозвучало это достаточно убедительно.
Иарлайт предпочел бы верить, что рядом с ним друзья. Он устал от одиночества и потерь, ему хотелось покоя, вот он и расслабился. Но подсознание упрямым голосом Одхана твердило ему, что для солдата такое вот благодушие младенца – непозволительная роскошь.
Четвертый не раз говорил ему, что легионеры воспринимают как равных лишь легионеров, и шуткой это было лишь наполовину. Нельзя сказать, что все они презирали и уж тем более ненавидели обычных людей. Но все же они посматривали свысока на тех, кому не довелось пережить мучительную мутацию и надеть черную форму. Они сохраняли лишь необходимую вежливость, словом, вели себя как Виндар!
Но каковы шансы, что четыре легионера, случайно отобранные для этой миссии, оказались такими уж милыми и дружелюбными? Нет, они выглядели искренними, в их улыбках не было натужности, в их взглядах светилась симпатия. Но и такое вполне возможно, если у актерской игры найдется должный стимул и причина.
Иарлайт очень надеялся ошибиться. У него ведь не было никаких доказательств, кроме шуточек Одхана! Но отвлечься от всего, как раньше, киборг не мог. Он наблюдал за легионерами, искал подвох и не находил.
Он лишь понимал, что на секретной миссии, да еще и на Земле, да еще и среди льдов и глубины океана, любой подвох способен обернуться грандиозной бедой.
* * *
Когда они наконец добрались до единственного блока, где удалось запустить хотя бы базовое жизнеобеспечение, стало чуть легче. Но Лукия все равно запретила всей команде снимать шлемы. Она вдруг поймала себя на мысли, что почти ждет возмущенного вопля Кигана… Он всегда правила терпел лишь до определенного момента, а электрокинетики никогда не славились смирением.
Но Кигана не было, а Матео, до недавних пор явно такой же буйный, после событий на Марсе присмирел, будто в себе замкнулся. Лукии в кои-то веки досталась дисциплинированная команда, и это должно было радовать, а капитан ощущала лишь странную пустоту внутри.
Впрочем, миг смирения долго не продлился – полыхнули Ателлиры.
– На кой нам таскать на голове эту кастрюлю? – возмутилась Янга.
– Мы хилеры высшего уровня, для нас изначально угрозы не было! – тут же поддержал ее Кай.
Лукия давно уже заметила, что по сути своей Кай – человек спокойный и неконфликтный. Но сестру он любил и опекал, поэтому тут же подключался к любому ее начинанию, даже откровенно разрушительному. Вот и теперь он вроде как хмурился, а взгляд, направленный на Лукию, был извиняющимся.
Лукия злиться не собиралась: в день, когда она не сможет угомонить свою команду, ей следует подать прошение об отставке.
– Отставить, Ателлир, – велела она.
– Какой из Ателлиров? – тут же уточнила Янга.
– Любой. Это вас обоих касается. Мы находимся на территории с повышенным уровнем угрозы. Это осознает даже легионер номер 1, Северин точно так же мог бы сказать, что ему не нужна защита – и правдой это было бы больше, чем в вашем случае. Но он молча выполняет приказ.
– Образцовый солдат и прекрасный человек, – смиренно склонил голову легионер.
Лукия его проигнорировала, она продолжила:
– Шлемы остаются до конца миссии.
– Да блин! – возмутилась Янга.
– Выговор. На этот раз с занесением в личное дело. Я предупреждала.
Чувствовалось, что и такой расклад хилера не устраивает. Янга уставилась на капитана колючим взглядом и даже прикусила губу, чтобы точно не сказать все, что думает.
Северин, естественно не преминул подлить масла в огонь:
– Поори в ведро. Оно как раз у тебя на голове.
– Достаточно, – скомандовала Лукия. – Продолжаем миссию.
И она, и все остальные прекрасно знали, что это не просто продолжение – это финал. Осмотр разрушенной части станции ничего не дал им, кроме лишнего подтверждения: любой легионер, утративший контроль, должен быть немедленно уничтожен. Но это лишь означало, что не нужно и пытаться спасти Триана! Да и указаний на координаты Шидоная пока не было.
Вся надежда оставалась на экспедицию Азахары Криадо. Ученые, посланные Легионом, работали здесь несколько месяцев и покидали это место не в спешке. Именно они сохранили полностью функционирующей систему жизнеобеспечения: разбирать ее было бессмысленно, и они, вполне возможно, допускали, что вернутся сюда.
Так что
