прошлой ночью было потому, что я этого хотела. Я хотела его.
— Нет.
Я поднимаю взгляд и вижу, что черты его лица насторожены, и только через мгновение вспоминаю, что его тоже предали. Бард может быть самым богатым, красивым и сексуальным мужчиной из всех, кого я знаю, но он не умеет читать мысли.
— Знаешь, чего я хочу? — бормочу я.
Он качает головой, в его глазах ничего не прочесть.
— Чтобы ты сделал свой ход, как только увидел меня в больнице. Чтобы кто-то другой за столом женился на Лайре, а у меня был ты.
Уголки его губ дергаются.
— И почему же?
— Потому что у меня был бы самый добрый, сексуальный, самый красивый парень с огромным членом, и мне не пришлось бы симулировать оргазмы.
Бард издает глубокий смешок, и мое сердце трепещет при мысли о том, что я могу сделать его счастливым. Он обхватывает меня за плечи и легонько сжимает.
— Я тоже, — он целует меня в висок. — И рад, что вчера ты врезалась в меня, потому что я не планирую тебя отпускать.
Радость бурлит в моей груди, но она оттеняется беспокойством. Беспокойством, что Бард может быть поглощен своими обидами. Он все еще не отошел от двойного предательства, и я могу стать для него удобным источником утешения.
Отбросив эти мысли, я опускаю голову ему на плечо и делаю глоток сладкого горячего шоколада. Должно ли все это иметь значение, когда Бард уже дал мне так много?
— Когда он позвонит, я скажу ему, что уехала на север искать другую работу, — говорю я.
Бард кивает.
— А Коннор сделает все возможное, чтобы ты вернулась.
— Верно, потому что он хочет, чтобы я сохранила его секрет.
— Сейчас у тебя есть время, чтобы на него разозлиться, если хочешь, но в конце концов ты согласишься с ним встретиться.
У меня в животе завязывается узел, когда я вспоминаю огромного человека с повязкой на глазу, который рычал на Барда, чтобы использовать меня как приманку. Возможно, мне удастся запудрить Коннору мозги по телефону, но я все равно не могу перестать думать о его угрозах.
— Когда? — спрашиваю я.
— На вечеринке, — отвечает Бард. — Ты придешь поздно, когда все уже будут на месте, и займешь свое место, чтобы не оставаться с Коннором наедине.
Облегчение вырывается из меня на одном дыхании.
— Я сажусь со всеми остальными и веду себя нормально. Все?
— Ты справишься? — спрашивает он.
— Конечно, — я смотрю на него и улыбаюсь.
Он наклоняется, чмокает меня в губы и ухмыляется.
— Чувствуешь себя лучше?
— Намного.
— Допила горячий шоколад?
— Подожди минутку, — делаю два больших глотка и слизываю сладкую жидкость с губ. — Готово.
Бард забирает чашку, ставит ее на прикроватную тумбочку и снова поворачивается ко мне, его глаза темнеют.
— Ну и славно, потому что ты дашь мне кое-что послаще.
— Послаще? — пищу я.
Рука на моем плече напрягается.
— Я хочу, чтобы ты села мне на лицо.
Глава 14
Я с открытым ртом смотрю в пылающие глаза Барда. Что он сейчас сказал? Коннор терпеть не мог, когда я просила быть сверху, и даже в тех редких случаях, когда мы оказывались в позе ковбойши, он всегда переворачивал меня и брал контроль в свои руки.
— Ты слышала меня, милая, — говорит Бард, его голос низкий. — Сядь мне на лицо.
Возбуждение бьет меня прямо между ног, вызывая дрожь во всем теле. Моя киска сжимается от желания.
— Ты уверен? — шепчу я. — Я тяжелее, чем кажусь.
Он смотрит на меня недоверчивым взглядом: одна бровь приподнята, губы сжаты, на лице маска недоверия. Тогда я вспоминаю, как он чуть не трахнул меня у стены. Конечно, он знает, сколько я вешу.
— Если ты боишься меня раздавить, то не стоит, — говорит он.
Я с тревогой впиваюсь зубами в нижнюю губу.
— Но как я узнаю, что ты еще дышишь.
Бард хихикает.
— Ты просишь меня дать тебе стоп-слово?
— Скорее, это невербальный способ сказать мне, чтобы я остановилась, — отвечаю я, стараясь не ерзать.
Количество страшных историй, которые я слышала в отделении неотложной помощи, заставило бы нервничать любого. Люди задыхались, получали инфаркты, инсульты и всевозможные травмы во время бурного секса. Я не хочу навредить Барду и уж точно не хочу предстать перед всеми за столом Дагды, объясняя, как я убила его своей вагиной.
— Давай постучу по твоему бедру? — спрашивает он.
— Хорошо, — шепчу я.
Бард откидывается на матрас и ложится. Мой взгляд блуждает по шелковому халату до того места, где в промежности есть прореха. Когда я сдвигаюсь на кровати, ткань расходится, обнажая пару черных боксеров, которые едва сдерживают его полутвердый член.
Ох, черт.
Я не знаю, как начать.
Его большая рука хватает мою, и он приподнимает свое тело с матраса, глядя на меня решительным взглядом.
— Будь хорошей девочкой и покатайся на папочкином лице.
Мои соски напряглись, а клитор набух до предела. Я правильно его услышала?
— Быстро, — рычит он.
Порыв послушания приводит меня в действие. Мне не терпится почувствовать, как он поглощает меня своими губами и языком.
— Д-да, сэр, — бормочу я.
Бард приводит меня в такое положение, что я оказываюсь на руках и коленях, а моя киска нависает над его головой. Его горячее дыхание обдувает мои бедра.
— Блять, ты так хорошо выглядишь, — рычит он.
Жар заливает мои щеки и распространяется вниз к напряженным соскам. Прежде чем я успеваю сообразить, на что он смотрит, он берет меня за бедра и притягивает к себе так близко, что его щетина царапает мою кожу, и я почти чувствую его на своих половых губах.
Он стонет.
— А пахнешь ты дико вкусно.
Мои глаза расширяются, и мне требуется каждая молекула самоконтроля, чтобы не соскочить с кровати и не убежать в ванную. Вместо этого я удерживаю свой вес, балансируя на руках и коленях, не желая, чтобы он задохнулся.
Бард проводит языком по моей щели, и приятная дрожь проносится по моему телу и оседает на коже.
Задыхаясь, я прикусываю нижнюю губу, чтобы не закричать, но это почти невозможно, так как его язык плавными движениями поднимается и опускается по
