будто задерживали нарушителей. Мне интересно было, что это за приключение такое. Дядя Гена притих, а я особо не волновался. Что мне терять-то, если разобраться?
Нас привели в какую-то квартиру на втором этаже. Как только мы оказались внутри, один из охранников сбил дядьку с ног ударом кулака.
– Зачем звонили? Откуда у вас этот номер? Что за бред? Какие рога?
Так вот оно что! Это из-за моего звонка!
Дядя Гена ничего не знал, естественно, но я прояснять ситуацию не торопился. Так и надо тебе, гадина! Почувствуй, каково это, когда тебя бьют по лицу!
– Повторяю вопрос!
И охранник повторил, на этот раз ударив дядьку ногой.
– Ты понимаешь, что просто так на этот номер не звонят?
Опа! Что же за номерок такой Леська списала? Или она что-то перепутала?
Или это я что-то перепутал?
– Мальчишку обыщи, – скомандовал напарнику тот, что задавал вопросы.
Напарник двинулся ко мне.
– Ранец не дам! – предупредил я, прижимая к себе своё имущество. – Там парашют!
Но никто не стал меня слушать, ранец вырвали из рук, а меня толкнули в другую комнату, совершенно пустую.
Потом наши похитители немножко поспорили о том, отпустить нас или дождаться приезда «шефа», называли нас «случайными идиотами».
Дядю Гену тоже отправили в мою пустую комнату, и теперь он злобно смотрел на меня, время от времени сплёвывая кровь.
Ранец мне вернули. Я положил его под голову и, кажется, задремал.
Полина
Они его забрали, Федя! Я не знаю, кто! Ты наверняка знаешь! Я предупреждала: если что-то случится с ребёнком, ты об этом пожалеешь! Я не шучу!
Ответь же мне, Фёдор! Возьми трубку, прошу!
Леся
Полина бежала по коридору, держа телефон около уха. Я говорю: бежала, и это значит, не быстро шла, иногда переходя на бег, а вот прям бежала, как спринтер!
По телефону она, видимо, не могла дозвониться, и в конце концов с досадой нажала «отбой».
Потом увидела меня, тряхнула за плечи: «Тим в беде!» и помчалась дальше.
Надо говорить, что я рванула за ней? Мы ворвались в приёмную леди Сталь, как два вихря.
– Вера Васильевна, Тиму Реброва увезли неизвестные! На машине! Надо что-то делать!
Полина даже не запыхалась. В отличие от меня. Я пыхтела, как тюлень. Да ещё этот вечный насморк! А платка я не захватила. И теперь стояла и дышала через раз, чтобы не хлюпать.
– Успокойтесь, Полина Наильевна! Какие неизвестные? На какой машине? Почему Реброва?
– Не знаю, почему. Но его надо спасать!
– Номер машины? Модель?
– Чёрная «Веста», три тройки, буквы не разглядела! – отчеканила Полина.
– Я Серёже позвоню, – подала голос Инна. – Может, он что-нибудь узнает.
– Позвони, Иннуся, – Полина мерила приёмную шагами, ломая пальцы. – Позвони, это очень важно!
Через четверть часа появился Угрюмый.
– Сейчас всё будет, – заверил он. – Выясним, что за машина.
– Лишь бы не поздно. Лишь бы не было поздно, – вполголоса повторяла Полина.
Как мантру читала.
– Куда поехала машина, помните? – спросил Упругий.
Полина ответила.
Упругому позвонили. Но ничего полезного, видимо, не сообщили.
– Так куда, вы говорите, она поехала?
Завуч, надо сказать, вела опрос более убедительно и профессионально.
Между тем нос у меня был катастрофически забит. Я незаметно утиралась рукавом свитера, старалась шмыгать как можно тише. Но Упругий всё равно раздражённо косился на меня.
Ему ещё раз позвонили. Снова безрезультатно.
– Так что там с машиной? – в третий раз спросил он. – Куда она двигалась?
Я не выдержала и хрюкнула. От смеха.
Упрямый тоже не выдержал. Расстегнул борсетку, вынул пачку бумажных платков, бросил мне.
У него что-то упало, пока он проделывал эти манипуляции.
– Серёжа, это что? – удивлённо спросила Инна.
Все обернулись.
В руках она держала пластиковую карту.
– Та самая?
Серёжа кивнул.
– Где ты её нашёл?
– Здесь. В тот самый день, когда её подбросил этот ваш… Арсений, кажется.
– То есть, вы хотите сказать, что карта всё время находилась у вас? – спросила Вера Васильевна.
– Ну да. Я думал, с её помощью и помощью мальчишки мы выйдем на след настоящих финансовых мошенников. Это был такой… психологический эксперимент.
– Психологический эксперимент? – придушенным голосом произнесла Полина.
Я посмотрела на неё и ужаснулась. Жизни Упругого явно угрожала опасность.
Полина как-то в одно мгновение перенеслась к горе-следователю и без размаха, жёстко вдарила ему под рёбра.
Упругий охнул и осел.
Инна отступила, прикрыв рот ладошкой.
Я думала, она накинется на Полину, защищая своего милого. Но Иннуся схватила со стола кипу бумаг и со всего размаху залепила любимому (или уже бывшему любимому) этой кипой по морде.
Судя по виду Веры Васильевны, ей тоже очень хотелось приложиться к личности Убогого. Но она сдержалась. Сказала только:
– Кто ж вас таких в Академии Права держит?
И тут запел Полинин мобильник. Она схватилась за него так, что едва не выронила.
– Да! Федя! Да, звонила! Бегу!
Она махнула мне рукой, приглашая следовать за ней.
Возле школьных ворот стояла машина. Полина птичкой вспорхнула на заднее сиденье. Я следом.
– Федя, побыстрее, прошу тебя!
– Не волнуйся, Поля! Он в безопасности. Ничего ему не сделают.
Я смотрела в затылок сидящему впереди крепкому мужчине в строгом деловом костюме. Значит, это и есть муж Полины, Фёдор.
Ехали недолго. Остановились во дворе недавно построенного четырнадцатиэтажного дома. Фёдор вышел первым, дёрнулся открывать двери. Сначала мою – она была на его стороне. Полина не дождалась, уже выскочила из машины.
Мы поднялись на второй этаж. Фёдор постучал, и нам открыли.
Это была пустая квартира, без мебели. Только на кухне стояли плита, стол, холодильник. Я увидела всё это мельком, отыскивая взглядом совсем другое. Другого, точнее.
– Тим!
– Леська!
Он сидел у стеночки. Увидев меня, поднялся, обрадовано протянул руки навстречу.
Я не решилась его обнять, просто взяла за
