– Я хочу, чтобы ты полизал ее, – сказалаона. – Попроси меня хорошенько, чтобы я тебе позволила делать это.
– Я очень хочу этого. О да, позвольте мне, –умолял он. Его лицо было покрыто капельками пота.
Джулия села так, что он мог слизывать ее соки и ласкатьгубами твердый клитор. Он лизал ее вагину, покусывал ее, всасывал половые губыв рот. Его язык стал работать быстрее, ее чувства вышли из-под контроля, оназапрокинула голову и, лаская соски грудей обеими руками, бурно кончила. Джулия,пока ее тело еще содрогалось в судорогах, села на его напряженный член. Еевнутренние мышцы крепко обхватили его. Совершая круговые движения, она какможно глубже насадилась на него, поглотив своим телом весь до последнего дюйма.Его пенис взорвался в ней нескончаемым потоком семени.
* * *
Хизер проснулась, отразив своими глазами яркий солнечныйсвет. Она была бодрой, чувствовала себя хорошо, только очень голодная. Неощущалось никакой головной боли, что было удивительно, принимая во внимание то,что вчера она была сильно навеселе. Набросив на плечи шелковый халат (старыепривычки трудно умирают, и она никак не могла привыкнуть к тому, что можно пособственной комнате ходить в чем мать родила), она вышла на балкон.
Клочья тумана еще цеплялись за верхушки деревьев, исчезая унее на глазах. Все вокруг сияло, обещая жаркий день. Внизу открывался оченьживописный вид на парк. Расположенные террасами многоцветные клумбы лежали нафоне зеленых лужаек. Зеркало плавательного бассейна выглядело как упавший наземлю кусочек неба. Ландшафт казался преувеличенно ярким, как будто с ее глазспала пелена и она все видела более ясно, чем раньше. Вчерашняя ночь усилилавсе ее чувства: зрение, обоняние, осязание, слух.
У бассейна она разглядела бронзовую от загара фигуру,которая подняла руку и помахала ей.
– Спускайся, – позвала Ксантия, – сегоднячудесное утро. Завтрак подадут сюда.
Вокруг Хизер никого не видела. Ей было любопытно, где всегости Ксантии. Интересно, они тоже получали сеансы какого-нибудь «лечения»ночью? Она покопалась в ящике комода, в который сложила нижнее белье, нашласвой черный купальник. Он был сделан из блестящей ткани, спина оставаласьоткрытой. Большие вырезы на бедрах создавали впечатление необыкновенно длинныхног. После душа она натянула его на себя и разгладила эластичный материал повсему телу. Потом запихнула в пляжную сумку бутылочку кокосового масла, книжку,которую надеялась почитать, набросила на плечи большое полотенце, поправила солнечныеочки и пошла вниз.
Лакей указал дорогу. Она прошла через оранжерею с влажнымвоздухом и буйной тропической растительностью, которая была обставленастаринной мебелью викторианской эпохи из чугунного литья, покрашенной в зеленыйцвет. Через французские двери она вышла на террасу. Хизер очень волноваласьперед встречей с хозяйкой дома при безжалостном свете дня. Когда она вчеразакрыла глаза и уснула, Ксантия была с ней, обнаженная, теплая, обнимающая ее игладящая тонкими пальцами ее волосы. Было невозможно угадать, когда она ушла отХизер, но, похоже, что в саду она уже некоторое время. Сильный аромат турецкогокофе пощекотал ноздри Хизер, когда она ступила на плитки террасы. Они уже былитеплыми, и она подумала, что к полудню они еще более разогреются и станутневыносимо горячими. Плитки были выложены в испанском стиле, ароматныйкорнуоллский воздух ласкал полутропические растения, которые росли в каменныхкадках и свисали с подвесных корзин. Хизер любила Испанию, у нее там даже былавилла, поэтому у Ксантии она чувствовала себя как дома.
Ксантия лежала около края бассейна. На ней не было ничего,кроме подобия трусиков, маленького треугольника материи, раскрашенной подлеопарда, который еле прикрывал только бугорок Венеры. Не было видно ни одноголобкового волосика, хотя должно было, настолько был узеньким этот кусочекматерии.
Ксантия, приподнявшись на локте в шезлонге, правильноистолковала ее взгляд, засмеялась и сказала:
– Я пользуюсь древнеегипетским секретным средством.Фараоны любили, когда их возлюбленные были без волос. Я наношу его только налинию бикини. Мне нравится, когда половые губы выглядывают из меховогогнездышка, но мой купальный костюм выглядит более привлекательно без волос,торчащих слева и справа. Хочешь, я и тебя намажу?
Хизер покраснела. Она не могла привыкнуть к откровеннойманере Ксантии излагать свои мысли, хотя прошлой ночью они и видели друг другамастурбирующими.
– Нет, спасибо, – ответила она, занимая свободныйшезлонг. – Я не ношу бикини.
– О, ты должна, а еще лучше, ничего. Нет ничего болеенеприглядного, чем участки не загоревшего тела, остающиеся от купальника.Загорать нужно целиком, а иначе не стоит и начинать. – Ксантия всегдаговорила в категоричной форме. С ней очень было трудно не соглашаться. – Яникогда не загораю, если не могу полностью раздеться.
– А мне по-прежнему нравятся цельные купальники, –смиренно ответила Хизер. – Во всяком случае, у меня все равно с собойбольше ничего нет.
– Нет проблем, – сказала Ксантия и, покопавшись всвоей огромной холщовой сумке, вытащила магазинную упаковку с надписью«Харродс» на пластике. – На, примерь. Я его еще не надевала.
«О Боже! Никаких не осталось отговорок», – подумалаХизер, озираясь вокруг.
– Я надену его в помещении, а потом выйду, хорошо?
– Нет никакой необходимости, – твердо заявилаКсантия и смерила стройную фигурку девушки тем взглядом, которые обычноассоциируются с развратными мужчинами. – Мы здесь пока одни, кромеслуг, а они в счет не идут. Кроме того, мне до смерти хочется опять увидетьтебя голенькую, дорогая. Ты так прекрасна!
«Я не могу отказать ей», – подумала Хизер, снимаябретельки с плеч.
Солнце обожгло ее незакрытую кожу, особенно те участки,которые никогда не видели солнечного света. В неожиданном порыве протеста(против чего? против кого? против ее матери или против монашенок в монастырскойшколе, где она училась?) Хизер сняла оставшуюся часть купальника и отбросилаего в сторону.
– Браво! – вскричала Ксантия.
– На бис! – произнес мужской голос, и она увиделаАндре, стоявшего на террасе и аплодировавшего.
Было слишком поздно и глупо прятаться. Отвернув лицо, Хизервынула из целлофановой упаковки крохотный треугольник и натягивала трусики насебя до тех пор, пока они не прикрыли лобок, а их задняя часть не скрыласьмежду ее ягодицами, образуя две тоненьких полоски на бедрах. Давление,оказываемое трусиками на потайные части, заставило Хизер задрожать. Этоощущение усилилось, когда она, посмотрев вниз, увидела торчащие волосики. Оназнала, что Ксантия права: надо загорать совсем голой. Она завистливо взглянулана то место, где во всей своей красе лежала хозяйка дома. Ее золотистая,загорелая кожа блестела от нанесенного масла, темная полоска пластикаприкрывала глаза, волосы были высоко заколоты, только несколько колечек вилосьна висках. Она пошевелилась, как гибкая тигрица, и повернулась так, что былиотлично видны ее красивая, стройная спина, мальчишеская попка, длинные прямыеноги. Приподнявшись на локтях, она не спускала с Хизер глаз.
