– А вы? – спросила она. – Если выпримете душ, я возьму вас с собой на банкет знаменитостей, а это может оченьпомочь вашей карьере.
– Я хочу трахнуть тебя, – произнес он охрипшимголосом. – Ты мне позволишь?
Джулия провела рукой по своим мокрым спутанным волосам.
– Еще нет, – спокойно ответилаона. – Может быть, никогда. Раздевайся и полезай под душ.
«Это я говорю? – в изумлении подумалаона. – Он просит о сексуальной разрядке, а я ему отказываю. До этогоя не могла сказать «нет» мужчине без чувства вины. А сейчас я не ощущаю засобой ни малейшего намека на вину!»
Голая, с широко расставленными ногами и излучающая какую-тосексуальную агрессию, она наблюдала, как он раздевается. Если бы Джулия могласейчас кончить, не прикасаясь к собственному клитору, она бы так и сделала.
Он был сложен как Адонис. Широкие плечи контрастировали стонкой талией и узким тазом, стройные бедра и ноги могли бы служить образцомдля любого скульптора. Кожа была загорелой, будто он загорал обнаженным. Грудьбыла покрыта темными волосами. Эта поросль сужалась, образуя дорожку, котораявела через пупок к густым черным зарослям. Из зарослей торчал его пенис –хищный, массивный, готовый к действиям. Джулия оттянула крайнюю плоть.Показалась его большая головка, одновременно непристойная, немножко смешная и вто же время очаровательная и завораживающая. Ей хотелось развести ноги и сестьна него, поглотив его своим телом весь, до последнего дюйма.
– Мыться! – В ее приказах звучала сталь.
Он послушался. Его член шествовал впереди и оказался вкабинке первым. Джулия была изумлена тем, какое большое ей доставлялоудовольствие командовать.
«Мне принадлежит власть», – думала она, лаская своигруди и не забывая делать это так, чтобы он мог видеть.
Когда он закончил принимать душ, она взяла полотенце и сталасама вытирать его. От него приятно пахло, как от младенца. Ей хотелось укуситьего, не больно, а так, как мать слегка покусывает своего обожаемого ребенка.
«Немедленно прекрати! – мысленно прикрикнула она насебя. – Ты не должна быть с ним мягкой. Он – мужчина. Вещь, котораясуществует для твоего удовольствия».
Он вскрикнул, когда она шлепнула его между ног. Его членстоял перед ней, как бы моля о пощаде. Джулия не проявила ее, намеренно нетрогая несчастный инструмент. Вместо этого она взяла его за яйца, взвесила ихна руке, пальцем провела линию между ними и вдруг ударила по чувствительнойзоне, лежащей между ними и анусом. Яйца затвердели. Теперь это были уже непурпурные сливы, а твердые, крепкие каштаны. От этого он обезумел. Он обхватилее сильными руками и, прижимая к своей еще влажной груди, попытался проникнутьмежду ног.
– Еще нет, – выдохнула она, хотя тоже была втумане от страсти. – Поцелуй меня.
Он повиновался и целовал ее, как никто другой до этого. Онглубоко проникал в ее рот. Его слюна на вкус была свежей и сладкой. Своимязыком он обследовал каждый уголок ее рта, ее язык, нёбо. Джулия обняла егоноги своими ногами и принялась тереться об него клитором так, что уже готовабыла кончить. Пока этого не случилось, она отстранилась от него. Игра тольконачинается.
– Ложись на кровать, – приказала она.
Он исполнил приказание, обрадованный тем, что теперь она,возможно, позволит войти в себя. Когда он понял, что ошибался, было уже поздно.Как-то, сидя у себя дома одна, Джулия смотрела порнофильм. На экране были вещи,которых она никогда не встречала. Никогда до настоящего момента. Она мгновеннозащелкнула наручники на сильных руках Джейсона и, пока он все еще думал, чтоэто шутка, прикрепила их к цепям в изголовье кровати.
– Э, что ты делаешь? – вскричал он,смеясь. – Я не увлекаюсь садомазохизмом.
Вместо ответа она проделала то же самое с его щиколотками.
– Будь хорошим мальчиком и будет не оченьбольно, – посоветовала она низким от возбуждения голосом.
Он лежал распятый перед ней, беспомощный, как котенок.Джулия облизнула губы, раздумывая, что бы с ним сделать. Увидев плетки, онавыбрала одну из них и, практикуясь, несколько раз взмахнула ею.
Джейсон с опаской наблюдал за происходящим. Его член опал истал вялым. Подойдя, она внезапно слегка хлестнула его кончиком плетки погруди.
– Ой, – закричал он, – не делай этого! Мнебольно!
– Попроси хорошо, – сказала она, склоняясь надним. Одна из ее грудей слегка касалась его губ. – Ну, давай. Скажиэто.
– Сказать – что? – Его глаза были тусклыми, хотяон и пытался поднять голову и взять ее сосок в рот.
– Скажи: «Пожалуйста, не делайте мне больно, мадам».
– Пожалуйста, не делайте мне больно, мадам, –повторил он мрачным голосом.
– Так лучше. – Джулия опустила плетку.
Его глаза следили за ней, когда она опустила руку ипотрогала его пенис. Он мгновенно стал расти и подниматься, пока не сталтвердым, как камень. Джулия задумчиво села на край кровати и поиграла с егочленом. Джейсон был полностью прикован и мог только мотать головой из стороны всторону. Это было прекрасно. Наконец-то мужчина беспомощен и полностью в ееруках. Она может возбудить его до невозможности, а затем оставить в этомсостоянии. Это случалось много раз, когда мужчины хрюкали и извивались воргазме, полученном на ней, а затем отворачивались и засыпали.
«Но не в этот раз», – пообещала она себе.
Этот молодой бог был ее собственностью, ее игрушкой, еевещью. Он будет выполнять все ее желания, иначе отведает плетки. Она надеялась,что он не из тех людей, которые получают удовольствие от испытываемой боли. Вее намерения не входило доставить ему радость, орудуя плеткой. Опытной, знающейрукой она онанировала его член, пока он не молил о разрядке, а затемостанавливалась и широко разведя его ноги, принималась за этот орган опять. Онализала его медленными движениями языка, как если бы она ела мороженое.«Эскимо», – решила она и лениво вылизывала его от основания до кончика.Затем она сосала головку, оттянув крайнюю плоть назад, насколько было возможно.Она увидела появившиеся на головке члена блестящие капельки. Эти признакиприближающейся эякуляции были такими вкусными! Джулия выпила их и отняла своигубы от пениса.
– Ради всего святого, – застонал Джейсон вконвульсиях удовольствия.
Джулия улыбнулась. Сидя верхом на прикованном мужчине, онаприподняла обеими руками свои груди и погладила соски. Она очень хотела достичьоргазма, но эта затянувшаяся любовная игра доставляла ей наслаждение, какникогда прежде. Оставив отзывчивую грудь в покое, она положила руки на своимокрые половые губы и оттянула их вниз. Ее клитор стоял. Он был очень похож напенис, но намного превосходил его. По сравнению с ним мужской орган былскучным, туповатым инструментом. Она передвинулась вверх по его телу ипочувствовала, как его кожа касается ее ануса и скользкой щелки. Онаподнималась так, пока не оказалась сидящей у него на груди. Ее вагина была какраз напротив его глаз. Оттягивая большие половые губы двумя пальцами левой рукитак, что видно было розовую слизистую оболочку, она средним пальцем правойначала тереть свой клитор – ее любимый способ самоудовлетворения. Ее оченьвозбуждало то, что он так близко это наблюдал. Палец двигался вверх и вниз,иногда совершал круговые движения вокруг нежного кончика, то плавно ласкал его,то в бешеном темпе натирал и возвращался к восхитительным вертикальнымдвижениям по мокрой поверхности. Она приучила себя ждать.
