на врага. Они могли полностью разбить крестоносцев и попытаться возвратить все назад, как прежде…
Вместо этого, в сентябре 1211 года, Симон де Монфор и его крестоносцы, запертые в Кастельнодари, провели блестящую, по своей наглости, смелости и дисциплине, атаку на отряды графа Раймона-Роже де Фуа и графа Бертрана де Комминжа.
Графы де Фуа и де Комминжа умудрились проиграть битву с крестоносцами возле Сен-Мартен-ла-Ланд.
А, ведь они считали ее уже практически выигранной, но, отсутствие дисциплины в рядах феодальной конницы де Комминжа и откровенная трусость наемников де Фуа, разом перечеркнули надежды южных баронов на спасение.
Четкая по месту и времени атака рыцарей де Марли, врубившихся во фланг каре врага, вывела графа де Комминжа из дальнейшей борьбы и обратила в паническое бегство отряды де Фуа.
С этого дня, граф Бертран де Комминж и его рыцари больше не станут принимать участие в войне против крестоносцев де Монфора.
Граф Раймон-Роже де Фуа, которому затмит глаза поражение, втянется, словно упертый вепрь, в долгое сопротивление крестоносцам. Он, попросту не поймет, что, воюя с крестоносцами, он противопоставляет себя всему христианскому миру и ставит вне закона…
Ги де Леви, до которого все эти месяцы доходили разрозненные сведения о ходе летней кампании против катаров, продолжал укрепляться вокруг Каркассона.
К его огорчению, Жанна с детьми уехала еще месяц назад. Ги понял, что сейчас начнется трудная и, пожалуй, самая непредсказуемая часть войны.
Он, как в воду глядел. Большинство замков и городков восстало и открыло свои ворота графу де Сен-Жиль.
Раймон даже захватил большую часть земель и городов, принадлежавшую ранее виконту де Тренкавелю.
Начиналась игра в «кошки-мышки».
Отряды врагов гонялись друг за другом, зачастую не понимая, кто кого догоняет, а кто убегает. Замки и крепости постоянно переходили из рук в руки, воюющие стороны попросту вели войну на исступлении чувств, словно обезумевшие звери!
Костры все больше и больше покрывали несчастные земли юга Франции, озаряя прекрасные и звездные ночи Лангедока заревом, казалось, что языки пламени лижут небо, полное красивых и ярких звезд…
Позднюю осень и зиму 1211 года противники провели, укрывшись в своих крепостях и зализывая раны…
Весной 1212 года с севера пришла новость – подходило большое крестоносное пополнение! Симон де Монфор, всю зиму ходивший с кислым и удрученным видом, снова воспрянул духом и с небольшим отрядом проверенных рыцарей рванулся навстречу крестоносцам.
Ги, Бушар и Робер оставались в захваченных крепостях и замках, преследуя местных феодалов, которые укрылись в лесах и горах, но сдавались и сопротивлялись засилью крестоносцев.
Симон принял пополнение и с ним устремился на северные части графства Тулузы. Удар, невиданный по силе и пронзительной жути расправ, пришелся на земли графств Руэрг и Керси с городами и крепостями Сент-Фуа-де-Конк, Кастельно-Монратье, Пенн-де-Ажене, Марманд, Муассак.
Это были прекрасные и современные крепости, что открывало простор и развязывало руки крестоносцам де Монфора в дальнейшем и методичном уничтожении власти графа Раймона Тулузского.
Столица еще сопротивлялась, но Тулуза уже мало интересовала Симона де Монфора и его рыцарей. Раздав часть земель в лены своим крестоносцам, армия Монфора устремилась на юг.
ГЛАВА XXI На Фуа!
Симон, как тонкий и грамотный стратег понимал, что упускать инициативу нельзя. Его армия, словно ужасный поток стальной саранчи, устремилась на графство Фуа…
Оставив блокированную вялой осадой Тулузу, Симон продвигался в горы, идя вверх по течению реки Арьеж.
Весь боевой запал графа Раймона-Роже де Фуа угас после прошлогоднего поражения возле Кастельнодари.
Как оказалось, граф оказался неспособен быстро восстановить силы и моральный дух его отрядов, которых подвели его «хваленые» наемники.
Теперь же, графство было открыто и незащищено перед лицом страшной угрозы. Казнив в Лаворе семейство де Монреаль, всех их рыцарей и гигантское, до этого момента, число активных катаров, Симон де Монфор ликвидировал практически полностью все «военное крыло» еретиков.
Небольшие отряды фанатиков и рыцарей-южан уже не представляли большой угрозы для гарнизонов крестоносцев, размещаемых по городкам и замкам страны.
К моменту атаки на Фуа граф де Фуа был обязан, как верный вассал, отправить еще несколько отрядов рыцарей к королю Арагона, отправлявшемуся в Кастилию для участия в решительной и главной битве всей христианской Испании против мусульманского владычества.
Небольшие гарнизоны городков Саверден и Бульбон не могли долго сопротивляться опытным и профессиональным воинам Монфора, упорно и неотвратимо, словно чудовищная и всепожирающая на своем пути гусеница, приближавшимся к столицам графства – городам Памье и Фуа.
Раймон-Роже тщетно собирал свои оставшиеся части армии, пытаясь сопротивляться, – граф Симон де Монфор, в отличие от них, не собирался откладывать в «долгий ящик» решение «проблемы» с Фуа. Граф Раймон-Роже бросил осажденный и блокированный город и крепость Фуа и сбежал в Арагон, надеясь уговорить короля Педро вступиться за него.
Памье, после месяца блокады, открыло свои ворота графу де Монфору, позволив обосноваться в южной части Фуа всерьез и надолго.
Окрыленный успехами, граф де Монфор, казалось, начинал терять голову от власти, почестей, титулов и владений, упавших на его плечи, словно с неба.
Увлекшись относительно легкими победами над войсками графа де Фуа, Симон и его рыцари вторглись в Комминж и захватили его северные области, загнав графа Бертрана и его рыцарей в труднодоступные и малоизученные крестоносцами горные районы. Подталкиваемый католическими инквизиторами и большим количеством алчных крестоносцев, граф де Монфор пошел на крайние и жестокие меры.
Он методично уничтожал и выгонял из своих владений местных сеньоров, раздавая их владения крестоносцам. Феодалы-южане уходили в леса, сбиваясь в шайки бродячих разбойников-партизан, атаковали гарнизоны и отряды крестоносцев и священников, но это мало чем помогало в защите графства Фуа.
К концу октября город и крепость Фуа пала, у сторонников Раймона-Роже оставались только труднодоступные горные местности южной части графства с крепостями Монсегюр, Акс-ле-Терм, Ниор и Юссон, в которых укрылась Эсклармонда де Фуа и Жильбер де Кастр – главные и верховные предводители катарской веры.
Первого декабря 1212 года, вняв советам Робера де Мовуазена, сведущего в юридических нюансах и политике, Симон де
