поспешила домой Инна.
И мы разошлись по домам спать, насколько вообще было возможно спать в такой ситуации… Я не могла заснуть этой ночью. Все думала и думала о странном сне. Следующим утром я рассказала все Инне, об Англии и о Джейке.
– Ну… что я тебе могу сказать… Я тебя знаю. Ты все равно поедешь. Но, если что-то не получится, ты сильно не расстраивайся. Но ты туда все равно поедешь, я тебя знаю.
Она меня правда знала. И в этой ситуации, как и во многих других, была абсолютно права.
Возвращение
Шел Апрель. И перебирать варианты возвращения дальше было уже бессмысленно. Тем более что испробовала я все. Единственное, что мне оставалось, это снова поехать в школу, в третий раз. Пусть это не возвращение навсегда. Но хотя бы шанс увидеть его снова. К тому же, Елена сказала, что шанс есть. А значит, нужно, необходимо его использовать. Мама изводила своим неврозом, головокружения то утихали, то возвращались. Шансов на нормальную жизнь так и не виделось. И других просветов, кроме Джейка тоже. В моей истории он был единственным фонарем в царстве беспросветной, безнадежной тьмы. Не двигаться на его свет было бы, по крайней мере, странно. И, наверное, каждый, в чьей жизни случалась любовь, смог бы понять меня. Денег, чтоб вернуться, у меня не было. Но я знала человека у которого были… Упустим подробности, в конце концов, они гораздо менее важны чем результат. И в результате, не без усилий, но папа согласился заплатить за еще одну мою поездку в Кембридж. На этот раз я выторговала себе три месяца. Целых три месяца! Всего три месяца. Огромное счастье! И всего лишь капля в огромном океане. Я хожу по кругу. Я ведь все это делала уже. Что я смогу за это время изменить? Но Елена сказала, что единственный шанс для меня, быть рядом с ним. И тогда он поймет, что я нужна ему. Я много общалась с ней. Это помогало и двигало дальше. Она стала неизменным участником моего сумасшедшего проекта под названием «Я еду к Джейку». Воспитателем и другом, в котором я так сильно нуждалась. В моменты, когда мама особенно изводила меня и выхода уже не виделось, она всегда, как и Инна, находила, что сказать. Ни один психолог не мог бы быть полезнее. Она не просто слушала, она, в отличие от других, наконец, слышала меня.
– Перестань ныть! – говорила она. – Иначе я помогать тебе не буду!
– Хорошо, – говорила я. И все ныла, ныла и ныла. Сколько моего плача она выслушивала, сколько нытья. Как будто и правда она смотрела внутрь меня и видела, насколько мне на самом деле это нужно. Причем делала это совершенно бесплатно. Многое без нее было бы наверно невозможным. На многое я не решилась бы. В общем, я была благодарна, что нашла ее.
Получив деньги, я стала оформлять документы. Крылья снова выросли у меня за спиной. Я еду. Я еду в Англию! Хоть бы только он там был. Хоть бы ждал! Пусть все будет хорошо.
Время пролетело незаметно. И вот уже пришел июнь. А с ним и счастливый день отъезда. Решимость и радость переполняли меня. Ну вот. Я возвращаюсь! Наконец! Я дошла. Я опять счастлива!
На этот раз я решила внести некое разнообразие в мое пребывание в Кембридже. Два раза я выбирала в качестве жилья общежитие, в этот раз я решила пожить в семье. Я решила, что так мне будет проще подтянуть разговорный английский. Второй причиной было то, что мне не хотелось опять заводить себе кучу друзей, что неизбежно, если ты живешь в общежитии. Они уезжают, а ты потом расстраиваешься и скучаешь по ним. Мне не хотелось лишних переживаний. Главной моей целью теперь являлся Джейк. И мне нужно было на ней сосредоточиться.
Был дневной вылет. Я села в самолет. А ведь когда-то я так боялась летать. А теперь совсем не боюсь. Мне даже нравится. «Мир – это твоя ученическая тетрадь, на страницах которой ты решаешь свои задачи» (Ричард Бах).
В два часа по местному времени я была уже в Хитроу. Обратный отсчет начался. Каждый раз, когда я переступала порог аэропорта, передо мной как будто переворачивались невидимые песочные часы. Время как бы начинало перетекать из одной части в другую. И каждая минута, каждая секунда части с песком была ценнее золота, страшно жалко было терять каждую из них зря.
Я была в Кембридже уже поздно вечером. Было темно. Взяла такси на вокзале. Приветливый общительный водитель-индус отвез меня по нужному адресу. По дороге он рассказал мне, что когда-то в молодости учился год в Москве по программе обмена. Мы вежливо распрощались у порога дома, где меня уже беспокойно ожидала итальянка по имени Альберта. Она поздоровалась и пригласила меня в дом, разводя руками и охая, что ж так поздно. Дом был большой, просторный. По размерам гораздо больше моего уже привычного общежития. И район был совсем другой. Далеко от центра. На западе города. Перед выездом я просила офис подобрать мне жилье поближе, чтобы можно было не тратить время на дорогу, чтобы меня не укачивало каждый день в автобусе. И, как я узнала на следующие утро, административные органы в Великобритании работают ничем не лучше русских. Почему-то секретарь в офисе решил, что за полчаса дороги в автобусе до центра города, меня точно не сильно укачает. Но не будем забегать вперед. В прихожей было очень чисто. Кухня также была убрана и сияла чистотой. Как я сказала, был вечер, я уже сильно устала и хотела спать. Альберта показала мне мою комнату наверху. Налила мне чашку чаю, сообщила, что еда теперь будет только завтра. И я, голодная, но счастливая, тихо заснула в своей новой кровати.
* * *
Утро было по-английски серым. Моросил дождь. Я спустилась вниз на завтрак, где Альберта уже ждала меня на своей кристально отмытой кухне, которая утром показалась мне еще более чистой, чем вчера вечером. Оказалось, английским Альберта владела лишь чуть лучше, чем я, потому все надежды, что жизнь в семье поможет мне улучшить язык, были рассеяны в следующие минут 10. К тому же жизнь в семье оказалась не такой свободной, как в общежитии. Мне сразу выдали свод инструкций и правил того, что было делать можно, и того, что было строго запрещено. Нельзя было – приходить домой после десяти вечера, пропускать ужин (который, нужно заметить, был в шесть), пропускать завтрак (который был в восемь), не мыться чаще раза в день (лучше
