Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
— С вашего позволения я отправлюсь в свою каюту и переоденусь, — сказал Натан, — это единственные приличные брюки, и я бы не хотел запачкать их кровью.
Кровью… Клеменс попыталась сфокусировать внимание на словах, услышанных ею несколько секунд назад. Кровь. Они собираются высечь Натана, и виной тому — она. Три пары сапог прогрохотали по лестнице над ее головой. Клеменс встала и, пошатываясь, отправилась следом. Челюсть ныла, в ушах звенело, но физические страдания — это было ничто по сравнению с охватившим ее ужасом. Она видела, как Натан прошел в каюту. По крайней мере, они не связали ему руки. Сможет ли он сбежать через иллюминатор? Нет, отверстие слишком мало.
— Натан.
Когда Клеменс, едва дыша от страха, проскользнула в каюту, он снимал брюки. Бросив их на пол, он натянул полотняные штаны.
— Ты в порядке? — спросил он, протянув руку и коснувшись лица Клеменс. — Не было времени спорить с тобой, прости.
Клеменс мотнула головой:
— Натан, скажи им, что это была я, что ты просто пошел за мной.
Он повернулся к двери, и она вцепилась в его рукав.
— Клеменс, если они узнают, что ты — женщина, они изнасилуют тебя.
— Я знаю, но это моя вина, я нарушила обещание, нельзя наказывать тебя за то, что сделала я.
— Если они попытаются изнасиловать тебя, я сделаю все, чтобы остановить их, и они убьют меня. Восемь ударов — это не так уж много. Ну что, хочешь, чтобы меня убили ради того, чтобы успокоить твою совесть?
— Нет! Натан, мне так жаль…
Восемь ударов плеткой-девятихвосткой. Она даже представить себе не могла, какая это, должно быть, боль.
— Послушай, — Натан взял ее за плечи и встряхнул, — ты не должна плакать, не должна, кричать, поняла? Иначе выдашь себя и все мои страдания окажутся напрасными.
Клеменс кивнула.
— Пойдем покончим с этим.
Клеменс молча последовала за Натаном, чувствуя, как кровь стынет у нее в жилах. Он тоже чувствует страх, подумала она, но не показывает этого. Она не будет плакать, а когда все закончится, будет ухаживать за ним. Может быть, когда-нибудь он простит ее, но сама она никогда не простит себя. Они вышли на палубу, где уже собралась вся команда. Натан подтолкнул ее к кому-то, и на плечо Клеменс опустилась рука — Стрит.
— Нет, я буду смотреть, — пробормотала она. — Это моя вина.
Слушать и не видеть еще хуже. Кок пожал плечами, но позволил ей встать рядом с ним. Натан стянул рубашку и стоял на палубе полуобнаженный и босой. Боцман связал ему руки и ноги.
Из толпы матросов вышел человек. Покопавшись в сундуке, стоявшем на палубе, он вынул плетку. Пробежал пальцами по узелкам. У Клеменс перехватило дыхание. Усилием воли она заставила себя не закрывать глаза.
На палубе царило молчание. Клеменс видела, что они не испытывают удовольствия от происходящего. Натан им нравился, или, по крайней мере, они его уважали и прекрасно понимали, что с таким капитаном, как Мактирнан, за Натаном может последовать любой из них. Когда плетка со свистом опустилась в первый раз, Клеменс отшатнулась, уткнувшись в огромное пузо Стрита. Он положил руки ей на плечи:
— Держись, парень.
Два. Три. Кровь текла ручьем. Четыре, Пять. Пропала прекрасная чистая палуба Катлера, подумала Клеменс. Натан молчал. Шесть. Его тело напряглось, потом обмякло. Семь. Клеменс поймала себя на том, что молится. Губы ее безмолвно шевелились. Правда, она и сама не знала, о чем просит Бога.
— Слава богу, — прошептала она вдруг, увидев, что Натан потерял сознание.
Восемь.
Стрит отодвинул ее в сторону и направился к Натану. Перекинув его через плечо, словно баранью тушу, он медленно зашагал в сторону каюты.
— Принеси воду, мальчик. Соленую и пресную.
До Клеменс не сразу дошел смысл сказанных им слов. Ей показалось, что она смотрит на мир через какое-то толстое мутное стекло. Наполняя ведра, она расплескала половину — так дрожали руки.
— Я возьму это ведро.
Это был Джерритти, один из матросов. Он протянул ей чистую тряпицу:
— Вот, держи, это тоже пригодится.
— Спасибо.
Клеменс последовала за матросом. На корабле не было врача. Что она должна делать? Как помочь человеку, чья спина исполосована в кровь?
Она прошла в каюту и застелила койку Натана чистой простыней.
— Положите его сюда.
Стрит осторожно опустил тело Натана, проворчал что-то и вышел.
— Сначала соленой водой, пока он не очнулся, — посоветовал матрос, — хорошенько промой раны. Потом пресной водой.
Стрит вернулся с пузатой бутылкой.
— Вот, это виски.
Похоже, Клеменс получила все медицинские советы, какие могла. Когда дверь закрылась, она опустилась на колени рядом с койкой Натана. Действуя инстинктивно, она нащупала пуговицу на его брюках и стянула их с него. Ее нисколько не смущало, что он лежит перед ней обнаженный. Главное для нее сейчас — устроить его как можно удобнее.
Обмакнув тряпицу в соленую воду, Клеменс принялась промывать раны. Спина Натана выглядела ужасно, словно кто-то нарисовал кровью причудливый узор. Надо успеть промыть раны, пока он не очнулся, сказал Джерритти. Клеменс смачивала ткань водой, отжимала, промывала и снова смачивала. Она не осознавала, что плачет, пока слеза не скатилась по подбородку. Девушка стерла ее тыльной стороной ладони. Вот так. Она с сомнением посмотрела на результаты своего труда. Теперь пресная вода. А потом что? Перевязать его или оставить как есть? Слава богу, здесь нет мух.
В конце концов она разорвала одну из простыней и накрыла спину Натана, потом развела в воде толченую березовую кору. Больше она пока ничего не могла сделать, оставалось ждать, пока он очнется.
Клеменс хотела прикоснуться к Натану, но чувствовала, что не имеет на это права, пусть он и без сознания. Услышав сдавленный стон, она тут же вскочила.
— Натан?
Его губы шевельнулись. Насколько Клеменс могла понять, он беззвучно выругался.
Она взяла кружку, но тут же поняла, что он не сможет пить, лежа на животе.
— Я сейчас вернусь, — она торопливо вышла. — Мистер Стрит!
Кок оторвался от игры в карты:
— Что тебе, парень? Как он?
— Он не может пить, лежа на животе. У вас есть какая-нибудь соломинка?
Стрит подумал и достал из сундука длинную курительную трубку.
— Отличная мысль, мальчик. Он пришел в себя?
— Почти. Он весь мокрый от пота.
— Это к лучшему. А ты в порядке, Клем?
— Да, сэр, спасибо.
Клеменс готова была расцеловать толстяка.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
