в дворцовом парке и пойдём отсюда дальше, пока не найдём достаточно укромного местечка.
Сделав друг другу обычный поклон, секунданты разошлись… Возвращаясь в замок, Вальтер встретил Беатрису. Холодно поклонившись, он хотел было молча пройти мимо, но она остановила его.
— Я вас искала, Вальтер, — сказала она серьёзно. — Мне нужно переговорить с вами, я боюсь, что вам предстоит драться с лордом Монгомери. Отвечайте мне, так ли это?
— Что вам беспокоиться обо мне? — возразил он мрачно. — Вам совершенно безразлично, что будет со мною.
— Жестоко с вашей стороны говорить так. Я была бы глубоко несчастна, если бы с вами что-нибудь случилось из-за меня.
— В таком случае успокойтесь. Со мною ничего не случится.
— Вы обманываете меня, Вальтер. Обещаете ли вы мне не драться на дуэли с лордом Монгомери?
— Вы не имеете права брать с меня подобного обещания.
— До сих пор вы исполняли малейшие мои желания, Вальтер. Неужели вы совершенно изменились ко мне?
— Это вы перестали меня любить.
— Ошибаетесь, Вальтер. Я вас люблю по-прежнему.
Кросби недоверчиво покачал головой.
— Теперь вам уже не удастся обмануть меня, — промолвил он.
— Выслушайте меня, Вальтер! — воскликнула она. — Я не переменилась к вам.
— В таком случае вы никогда и не любили меня, — возразил Вальтер. — Бесполезно продолжать этот разговор. Я знаю, что вы отдали ваше сердце другому. Остаётся только перенести этот удар. Прощайте!
— Нет. Я не прощаюсь с вами, пока вы не обещаете, что этой дуэли не будет.
— Такого обещания дать не могу, — холодно прервал её Вальтер и быстро отошёл от неё.
На следующее утро первым явился на условленное место капитан Чарнок. Около пяти часов он уже ходил по террасе, как будто совершая свою утреннюю прогулку.
Он прошёлся раза два-три, когда явился и Вальтер. Пожав друг другу руку, они вместе двинулись тихонько вперёд, стараясь не привлекать к себе внимания дворцового караула.
Оба были вооружены шпагами. Вальтер переменил свой обычный костюм на более лёгкий, который не стеснял его движений. Капитан Чарнок был совершенно спокоен, как будто ничего и не случилось. Спокоен был и Вальтер.
Сделав несколько поворотов, они увидали своих противников. Спустившись с террасы в парк, они направились по сросшейся сверху аллее, которая привела их на лужайку среди леса, вполне отвечавшую их целям.
Здесь они решили дождаться своих противников, которые не заставили себя долго ждать.
Обе стороны обменялись поклонами.
Капитан Чарнок прежде всего спросил Джона Фенвика, нравится ли ему лужайка. Тот вежливо отвечал в утвердительном смысле. Чарнок хотел сделать последнюю попытку мирно уладить дело, но пренебрежительный взгляд Фенвика отнял у него всякую к тому охоту.
Все предварительные формальности были окончены очень быстро. Противники заняли свои места, обнажили шпаги и стали сближаться.
С самого начала схватки было очевидно, что Вальтер гораздо сильнее и искуснее своего противника. Он только защищался, с удивительной ловкостью парируя удары, и всегда мог бы поразить противника, если бы того хотел.
Оба секунданта предугадывали исход поединка: лорд Монгомери беспрестанно открывал себя и подвергался опасности. Они надеялись только на то, что противник не захочет воспользоваться его оплошностью. Вальтер спокойно продолжал борьбу. Наконец он почувствовал, что поединок уж слишком затянулся и что надо положить ему конец. Он быстро коснулся противника своей шпагой, вышиб у него оружие и подал его лорду.
Тот вежливо отказался.
— Нет, — сказал он. — Я не обращу больше своего оружия против вас. Признаю себя побеждённым. Вы обошлись со мной великодушно, и я надеюсь, что отныне мы не будем больше врагами.
— Я тоже надеюсь, — отвечал Вальтер, протягивая противнику руку.
Увидев это, секунданты, державшиеся несколько вдали, подошли к Вальтеру и поздравили его.
— Вы вели себя прекрасно, капитан Кросби, — сказал сэр Джон. — Я рад, что дело окончилось таким образом.
— Очень рад слышать это, — промолвил и Чарнок. — Я вполне разделяю вашу радость.
На дорожке, которая вела на лужайку, послышались шаги, и дуэлянты едва успели вложить шпаги в ножны, как появился ко всеобщему удивлению король, сопровождаемый неотлучным лордом Мельфордом.
Все сняли шляпы и, чтобы скрыть своё смущение, отвесили низкий поклон.
— Доброе утро, господа, — серьёзно произнёс Иаков. — Нет нужды спрашивать, что привело вас сюда в такой ранний час. Хотя вы пренебрегли моими приказаниями, но всё-таки я рад, что никто из вас не пострадал.
— Ваше величество, — сказал сэр Фенвик. — Мы собрались сюда только для фехтования.
— Позвольте, сэр Джон! — воскликнул Иаков. — Ведь я явился сюда не случайно. Мне сказали, что в парке готовится дуэль, и я пришёл её предупредить.
— Конечно, ваше величество не ожидали найти здесь, такую же роковую дуэль, какая состоялась между Жарнаком и Шатенери. Повторяю, это была безвредная забава.
— Хорошо, что так вышло, сэр Джон, — возразил король с возраставшей строгостью. — Но ведь могло быть и иначе. Не следовало бы пренебрегать моими приказаниями.
— Умоляем ваше величество простить нас, — промолвили, кланяясь, оба противника. — Мы теперь вполне примирились между собою.
— Если бы вы принадлежали ко двору короля Людовика, — отвечал Иаков, — вы, подверглись бы изгнанию месяца на два. Но я снисходительнее. Оба вы не должны являться ко двору в течение недели.
— В течение недели, ваше величество? — воскликнул лорд Монгомери. — Мы не можем так долго жить, не видя солнца.
— В таком случае, мне остаётся вернуться в Англию, — промолвил в свою очередь Вальтер.
— Может быть, за вас будет просить одно лицо, к которому я расположен, — отвечал король. — Тогда мы посмотрим.
С этими словами он сделал знак обоим следовать за ним.
Каково же было удивление недавних противников, когда в парке оказались королева и Беатриса.
Теперь им всё стало понятно. Король явился предупредить дуэль, но опоздал.
Как бы то ни было, никто не пострадал на дуэли, и, видя всех в добром здравии, королева и её фрейлина успокоились. Преступники были вызваны вперёд и, выслушав от королевы строгий выговор, получили прощение.
IV. Отъезд в Англию
Спустя неделю после описанных событий в Сен-Жермен прибыл какой-то незнакомец, по-видимому, лицо довольно важное, так как король тотчас же принял его в своём частном кабинете.
Это был тот самый Джон Лент, который, как мы знаем, пять
