шерсти на его голове. Арахис растерялся и оглянулся на Су Е. Та наклонилась и подняла его с земли, вложив в руки Тянь Дуна. Зверек понял, что Тянь Дун – друг хозяйки, поэтому больше не смущался и начал уверенно играться с одеждой травника.
– Братец Цзян Го, подойди. – Су Е указала ему на Арахиса.
Неожиданно Цзян Го отступил назад.
– Лучше не надо, ни одно животное не захочет приблизиться к охотнику, – пробормотал он себе под нос.
– Необязательно. – Тянь Дун помог Су Е и передал Арахиса в руки Цзян Го.
Кончики пальцев коснулись маленькой лапки Арахиса, и Цзян Го почувствовал себя необъяснимо прекрасно. Ему было трудно выразить это словами. Словно в его сердце открылась дверь и внутрь хлынул теплый свет, освещая каждый уголок, прятавшийся в тени. Это мимолетное тепло заставило его ощущать себя странно. Из-за страха света человек, долгое время живший во тьме, оттолкнул обезьянку. Движение Цзян Го было настолько внезапным, что не только Арахис с визгом упал на землю, но и юный охотник, пошатнувшись, потерял опору.
– Что случилось? – в унисон спросили Су Е и Тянь Дун.
– Ничего, – вернув устойчивость, ответил Цзян Го. – Я немного устал.
Но его беспокойный взгляд его выдавал – на лице была не усталость, а паника. Тянь Дун с Су Е переглянулись, но ничего не сказали. Су Е подняла зверька и передала травнику.
– Братец Тянь Дун, я пойду, позаботьтесь друг о друге, – сказала она, затем неохотно перевела взгляд на Цзян Го, будто хотела сохранить его образ в своем сердце. – Братец Цзян Го, в конце мы встретимся вновь. Я желаю вам счастливого пути.
– Я хорошо позабочусь об Арахисе, – ответил Тянь Дун, смотря, как она уходит, и не мог сдержать грусти. – Обещаем тебе, увидимся через три года и вернем Арахиса в целости и сохранности.
– Мы увидимся? – переспросила девочка, услышав про встречу через три года.
– С Тянь Дунем да, а вот насчет себя я не уверен, – вступил в разговор Цзян Го. – Если я стану генералом, то не смогу вернуться еще какое-то время.
– А, вот как… – Улыбка Су Е, подобная солнечному свету за темными облаками, внезапно исчезла.
– Цзян Го сможет приехать и взять тебя во дворец, – подразнил ее Тянь Дун. – Он отправит за тобой золотой паланкин с тянущим его быком в шелковой накидке, у которого в носу будет серебряное кольцо.
– Золотой паланкин очень тяжелый, каким же должен быть бык, чтобы тянуть его? – улыбнулась Су Е. – Шелк очень тонкий, разве он не порвется, если накинуть его на быка? Тянь Дун, ты опять пытаешься меня рассмешить.
– Да это ерунда! Вот стану генералом, и будет и золотой паланкин, и шелковые накидки, и светящиеся жемчужины в фонарях, чтобы зажигать их по обе стороны долины, и бамбуковые корзины для трав, сплетенные морским народом.
– Мне не нужны светящиеся жемчужины. – Су Е была очарована описываемой картиной, но все же не потерялась в образах, рисуемых Цзян Го. – Мне нужно только, чтобы вы вернулись благополучно.
– И мне не нужна такая бамбуковая корзина, – засмеялся Тянь Дун. – Мне и моя очень нравится.
– Дураки, вы оба, – покачал головой Цзян Го, перестав фантазировать. – Забудьте, однажды вернемся к этому. Не верю, что вам все это не нужно.
Су Е сняла свисток с шеи и вложила его в ладонь Цзян Го.
– Им можно позвать Арахиса. Когда и где бы он ни был, он бросится вам на помощь.
– На помощь нам? – усмехнулся Цзян Го. – Как эта маленькая зверушка сможет нам помочь?
– Арахис хоть и маленький, но обладает чудо-способностями, – ответила Су Е. – Не стоит его недооценивать.
– Хорошо-хорошо, Тянь Дун позаботится об этом. – Цзян Го не поверил ей и помахал рукой на прощание. – Уже очень поздно, тебе следует вернуться домой.
Прохладный ночной ветер продувал тонкую одежду Су Е. Она, постояв немного, ничего не сказала, поклонилась друзьям и направилась обратно.
– Я пойду провожу ее, – вызвался Тянь Дун.
Глава 10. Листва
Они вдвоем подошли к выходу из деревни. Луна здесь казалась большой и яркой, излучающей слабый голубоватый свет.
– Су Е, мне нужно кое о чем тебя попросить, – кашлянул Тянь Дун, нарушая тишину.
Су Е подняла на него взгляд.
– После того как мы с братом уйдем, некому будет заботиться о Хитреце, который сейчас дома у Цзян Го. Я его вылечил, и мы собирались отпустить его на волю. Может, ты заберешь его в горы?
– Хитреце?
– Это олень, которого мы с Цзян Го спасли.
– Предоставь это мне, я хорошо о нем позабочусь.
– И… – Мальчик посмотрел на Су Е.
– Что-то еще?
– Нет-нет, только это. – Тянь Дун проглотил желавшие вырваться слова. – Пойдем, я провожу.
– Нет необходимости, – помахала она рукой. – Поторопись домой, чтобы завтра ты мог присоединиться к Цзян Го.
– А ты не боишься встретить волков?
– Разве братец Цзян Го не говорил, что я монстр? – улыбнулась девочка. – Разве монстры боятся волков?
– Он не это имел в виду, – попытался защитить друга Тянь Дун.
– Монстр или нет, я не причинила вам никакого вреда, – прошептала Су Е.
– Цзян Го с детства сирота, поэтому ему трудно доверять другим, – сказал юный травник. – Не вини его.
– Я не виню его. Он пожертвовал собой, чтобы спасти меня, я не обвиню его ни в чем до самой своей смерти.
Тянь Дун не послушался Су Е и проводил ее до склона горы. Хотел и дальше, но Су Е настояла, чтобы он возвращался.
– Братец Тянь Дун, ты подарил мне шпильку с цветком, так что я тоже сделаю тебе подарок на прощание.
Мальчик не ожидал от нее такого и заволновался. Су Е расстегнула ворот, сняла что-то с шеи и протянула Тянь Дуну. Тот присмотрелся внимательнее. Это оказался синий листик с отверстием, сделанный из лучшей яшмы и без каких-либо изъянов.
– Это слишком ценная вещь, я не могу ее принять. – Он собрался вернуть подарок Су Е.
– Подожди, – сказала она и сжала его руку. – Дедушка оставил его мне. Если ты будешь в опасности, можешь воспользоваться им, чтобы вернуться к священному дереву. Не говори Цзян Го, он начнет сомневаться во мне еще больше, так что бери и сохрани в тайне.
Тянь Дун был поражен, что у Су Е была такая вещь. По его мнению, дерево вполне способно излечить травму ноги потому, что это мощное целебное растение, о котором он не знал. Но сила лепестка была далеко за пределами его воображения.
– Только использовать ты его можешь всего лишь раз, – сказала девочка, не обратив внимания на выражение лица травника. – Потом он станет обычным кулоном, поэтому мне не хотелось им пользоваться.
– Это твой подарок от дедушки, я не могу его принять, – интуитивно отказывался Тянь Дун.
– Я и так каждый день провожу у священного дерева без возможности уйти. Мне не нужна эта вещь.
Теперь, наконец, Тянь Дун поверил словам Цзян Го: Су
