вас прощаю. Скройтесь с глаз моих. А ещё лучше — отправляйтесь скорее в свою экспедицию.
— Ух, какая дерзкая девочка. Сразу видно, чья дочка, — заворковал Валенберг.
Мила фыркнула и решила обойти профессора, но тот вновь перегородил путь.
— Ну что? — требовательно спросила Мила и подумала, что в случае чего можно и убежать обратно к перекрëстку. — Вы извинились, я вас простила. Всё?
— Я про Казимира Фринна поговорить хотел. Вы давно его знаете? — отбросил наконец Валенберг похотливую скользкость.
— Какая вам разница?
— Большая, Рябова. Большая! И ваша безопасность тут играет не последнюю роль, чтоб вы знали!
— Вы что, мне угрожаете?
— Я? Нет-нет-нет, я наоборот делаю всë, чтобы вы свои ясные глазки пошире открыли и увидели, кто рядом с вами. Фринн не тот, за кого себя выдаëт. Он мастер манипуляций и хитëр до неприличия.
— Вы и вчера об этом говорили. Только вы на мой вырез слюни пускали, он меня от смерти спас. И кто из вас опасен?
Валенберг стиснул челюсти так сильно, что Мила услышала скрежет его зубов. Потом выдохнул, пригладил волосы и спокойнее сообщил:
— Я видел, как он изменился в один момент. Был отличным соратником, с которым не грех в самые опасные дебри пойти. Но потом его будто подменили. По его воле погибли десять человек из нашей экспедиции, и схлестнулись в кровавой бойне два племени. К тому же он обокрал самого Отто Вернера, — это имя Валенберг произнëс с придыханием.
— Зачем мне всë это знать? Я даже не смогу понять, врëте вы или нет.
— Есть выход. Вы не верите мне, но ведь Отто Вернера послушаете? Пойдëмте к нему прямо сейчас.
— Вы собираетесь потревожить старика лишь для того, чтобы он ваши слова подтвердил? И кто здесь манипулятор?
— Он знает куда больше моего. И уж вразумить такую прелестницу, как вы, будет рад. В конце концов, та история и для него стала очень болезненной.
— Ладно, пусть так. Я пойду к Вернеру, но с одним условием: вы будете идти в десяти шагах от меня и даже не подумаете приближаться.
— Договорились, — обрадовался Валенберг.
Он уверенно провëл Милу по посëлку, прекрасно зная дорогу, и остановился перед домом, напоминающим песчаный замок в миниатюре.
Высокая круглая башня со смотровой площадкой и маленькими бойницами. Несколько башен поменьше вокруг неë с конусами на крышах. На одной из них красовался флюгер-петух. Сам же дом имел всего два этажа. Лишëнный всяких украшений, из грубого песчаника он скорее подходил для обороны, чем для жизни. Вот только забора вокруг него не было даже самого хилого, а запущенный двор создавал впечатление, будто хозяин давно уже покинул этот мир.
Валенберг прошëл к двери и открыл своим ключом. Проник в полутьму, что царила внутри. И уже из прихожей позвал:
— Рябова, вы идëте?
Мила замерла на пороге и прислушалась к своему внутреннему голосу. Стоит ли заходить? Не опасно ли? А вдруг мерзкий старикашка Валенберг что-то нехорошее задумал? Но внутренний голос молчал.
Мила набрала воздуха в грудь и переступила порог.
Прихожая была завалена книгами. Сложенные в высокие стопки они замещали роль подставок под цветы и статуэтки, картины. Давно немытый пол устилал пыльный половик. А под потолком на толстой цепи болтался крюк для люстры.
Из прихожей вело две двери, но за которой из них скрылся Валенберг Мила не заметила.
Справа оказалась галерея с плотно зашторенными окнами. Множество витрин теснились друг к другу, и за каждой на подложке лежал артефакт. Какие-то Мила угадывала сразу. Золотые и серебряные украшения туземцев с берегов Бушующего океана, культовые фигурки северных народов Бореи и Чунгалы. Грубая работа, ценность которой была ясна лишь исследователям и коллекционерам.
На одной фигурке Мила задержала взгляд. Серебряное существо в три вершка ростом с почерневшими крыльями. Злобная мордочка лишь отдалëнно напоминала человеческое лицо. Большие, вертикально вытянутые глаза, раззявленная пасть с острыми клыками и тонким змеиным языком. Рук у существа не было, но на краю крыльев виднелись по четыре узловатых пальца. Не было и ног: снизу в фигурке был полый цилиндр, которым, судя по всему, еë насаживали на посох.
— Рябова, где вы запропастились? — раздался из прихожей голос Валенберга.
Мила и опомнится не успела, а тот уже стоял в дверях. Сложил руки замком, а на лице его играла кривая усмешка.
— Я тут немного… — зямямлила Мила.
— Не переживайте, я и сам частенько сюда захожу. У Отто Гербертовича прекрасное собрание реликвий и артефактов. Не всегда можно понять, есть ли у них какие-то магические свойства, но размах воображения поражает. Настолько разные культуры, идеи. Не удивлëн, что ваш молоденький пытливый ум обратил внимание именно на эту комнату.
— Я и не знала, что он хранит всë это дома.
— Всë это? — снисходительно хохотнул Валенберг. — Милая Мила, это всего-навсего крохи от того, что Вернер привëз из экспедиций.
И вновь вчерашняя мысль больно кольнула в голове. Мила перевела взгляд на фигурку, приложила ладонь к стеклу витрины и еле слышно проговорила:
— Столько всего выкрасть, так что же там останется? Всë вывезли, всë похитили.
— Что вы там бормочете?
— Ничего. Просто сказала, что вот эта штука очень необычная. Это какой-то набалдашник или вроде того. Ничего подобного я никогда не видела.
Валенберг подошëл ближе, чтобы разглядеть, о чëм Мила говорила. А когда увидел, многозначительно протянул:
— А-а-а, это часть ритуального посоха племени Двитов. Их уже не существует, но они оставили после себя массу артефактов. Конкретно этот экземпляр использовался во время жертвоприношений перед войнами. Судя по тем рисункам, которые мы нашли в их священной пещере, это изображение небесного покровителя. Фигурка способна поглощать ведро крови, но каков эффект — неизвестно. И вряд ли это сильно помогало, раз от племени осталась только утварь да наскальная живопись.
— Да уж. Почему-то я так и подумала, что это связано с войной.
Мила вдруг поняла, что Валенберг стоит совсем рядом, и напряглась. Выпрямилась, оправила блузку и строго напомнила:
— Мы так и будем фигурки разглядывать или уже пойдëм к господину Вернеру?
Валенберг ухмыльнулся и велел идти за ним.
Глава 13. Как-то раз…
Через прихожую, вслед за Валенбергом, Мила вошла в столовую. Здесь было немного опрятнее, хотя пыль покрывала лакированную мебель толстым слоем, сделав еë матовой. Зато в следующей комнате, гостиной, опять всë свободное место заняли книги, а на стенах плотным ковром висели ножи и кинжалы, топоры и мечи, пистолеты и пистоли. Столько оружия Мила видела разве что на военных парадах.
Особое место, прямо над камином,
