остальные уровни Я? Можно было бы предполагать, что они должны так же ослабляться, однако это не так. Одной из характерных черт шизофренического сознания является так называемая гиперрефлексивность. Рефлексивное Я — это Я второго или даже третьего уровня. Можно сделать предположение, что смещается как бы центр Я с низших уровней на высшие: минимальное Я ослабевает, а рефлексивное, напротив, усиливается. Минимальное Я мы отождествляли с трансцендентальным единством апперцепции — оно не зависит от опыта, оно формально. Рефлексивное же Я включает в себя опыт, это эмпирическое единство апперцепции. Здесь ТЕА отождествляется с низшим уровнем, а эмпирическое — с высшим, но не следует, конечно, понимать эти слова буквально. «Сборка» субъекта перемещается на менее эффективные высшие эмпирические уровни, когда он буквально сознательно заставляет себя думать, что он есть он. Более того, в результате ослабления базового Я высшие рефлексивные уровни Я приобретают характер не только гипетрофированности, но и чуждости, навязанности. Возможно, навязанной рефлексией являются хорошо известные при вербальных галлюцинациях комментирующие голоса. Возможно также, что смещение центра с низших уровней Я на высшие носит компенсаторный характер. Тогда мы можем сказать, что поражение Я не обязательно ведет к его ослаблению на всех уровнях, но скорее к нарушению структуры взаимодействия между различными уровнями Я: непосредственное переживание Я ослабляется, контроль за мыслями ослабляется, а рефлексия, наоборот, делается особенно интенсивной, вплоть до навязчивости.
Еще более сложным следует назвать нарушение структуры Я при бреде с галлюцинациями. Это так называемая параноидальная форма шизофрении, а также хроническое бредовое расстройство. Схема Парнаса заставляет выделить при этом нарушении два уровня даже в самом базовом Я. Дело в том, что трансцендентальное единство апперцепции при связном, систематизированном бреде может не нарушаться либо его нарушение заключаться не в ослаблении. Такие больные, как правило, хорошо отдают себе отчет в собственном существовании, более того, зачастую они бывают весьма убедительны в общении с другими людьми, у них нет характерного для больных с ослабленным Я избегания социума, нарушения эмоциональных связей, замыкания в себе. Они не акцентируют собственную незащищенность, напротив, иногда настроены решительно. Мы можем сделать вывод, что единство апперцепции у них присутствует, независимо от того, что их мышление неадекватно.
Однако очень часто эти больные страдают слуховыми галлюцинациями, что говорит о том, что их мышление не едино, в нем произошло отщепление части, которая воспринимается как чуждая, на которую единство апперцепции не распространяется. Здесь, по-видимому, нет ослабления на уровне переживания Я (его можно условно называть уровень базовый-1), но есть ослабление собственно работы трансцендентального единства апперцепции по опознанию моих мыслей как именно моих (это будет уровень базовый-2). Частично мышление их переживается как их собственное, оно подлежит связыванию апперцепцией, и это мышление остается достаточно устойчивым (уровень базовый-1). Другая часть мышления отщепляется, не опознается как собственная, не является устойчивой и не связывается апперцепцией (уровень базовый-2). Впрочем, при прогрессивно текущем шизофреническом расстройстве нарушения обоих уровней Я со временем обязательно появляются. Однако при бредовом расстройстве этого может и не быть.
Повторим еще раз схему уровней Я, как они выделились в ходе феноменологического анализа заболеваний шизофренического спектра. Наинизший уровень Я, формальное единство апперцепции, заключается в том, чтобы ощущать себя самим собой, хотя бы некоторые свои мысли — своими мыслями, иметь хотя бы некоторое чувство управления потоком своих мыслей. Это «минимальное Я» в терминах школы Парнаса, или уровень «базовый-1». Он нарушается при простой шизофрении, при состояниях автоматизма, но не нарушается при хроническом бредовом расстройстве. Второй уровень — управление всеми своими мыслями, полное отнесение к себе своего мышления. Этот уровень нарушается при хроническом бредовом расстройстве с галлюцинациями. Наконец, высший уровень, «рефлексивное Я» в терминах Парнаса, представляет собой не формальное, а эмпирическое единство апперцепции. Этот уровень не разрушается при состояниях шизофренического спектра, наоборот, при простой форме шизофрении он повышается.
Таким образом, как мы видим, Я имеет весьма сложную уровневую структуру, и феноменологам предстоит еще работать над выявлением всех ее элементов с привлечением материала психопатологии.
* * *
Тема 10. Философия языка и учения о субъекте
Язык на первый взгляд не связан с учением о субъекте, но на самом деле в философии все связано почти со всем. Мы говорили, что субъект — это тот, кто мыслит и действует. Есть одна вещь, которая одновременно близка и мысли, и действию, и это речь. Поэтому по философии языка и речи можно многое сказать о субъекте.
Что касается языкового формирования мышления, то это утверждают сторонники теории лингвистической относительности, основоположниками которой считаются Сепир и Уорф. Эта теория предлагает и абсолютно ясные утверждения, и совершенно конкретные механизмы их реализации (грубо говоря: человек обучился языку, в котором нет будущего времени = он не может мыслить о будущем). Теория лингвистической относительности существует в двух вариантах: сильном и слабом. Сильный вариант утверждает, что язык оказывает определяющее влияние на мышление (как в примере с будущим временем, или, например, с цветовосприятием: предположительно человек различает только те цвета, названия которых есть в его языке). В самом крайнем варианте его можно считать эмпирически опровергнутым (на самом деле люди различают цвета, даже когда им не хватает слов). В слабом варианте теория лингвистической относительности утверждает, что язык оказывает некоторое, возможно довольно сильное, влияние на мышление. Слабый вариант можно считать не только эмпирически подтвержденным, но и постоянно подтверждаемым даже в обыденной жизни.
Однако рассмотрим другую проблему: проблему смысла.
Мы говорили, что в философии логического бихевиоризма субъекта нет. Как же Райл и близкие к нему авторы трактуют речь? Конечно, как вид поведения. По этому поводу исчерпывающе высказался бихевиорист (не логический) Б. Скиннер. По его мнению, обучение речи происходит при помощи таких же положительных и отрицательных подкреплений, как и обучение любому культурному виду поведения. Никакого смысла, понимаемого и передаваемого, при этом не подразумевается. Мы говорим то, что нас научили говорить в какой-то определенной ситуации, что выгодно сказать, что приведет к какому-то положительному подкреплению. Особенно хорошо это иллюстрировать речью студента на экзамене по философии. Почему он говорит то-то и то-то? Потому что так думает, или чтобы получить 5?
С проблемой речевого поведения тесно связана проблема понимания. Вот как трактует понимание Г. Райл:
«…Понимание поступков и слов человека ни в коем случае не является проблематичным угадыванием тайных процессов. Ибо такого угадывания не существует и не может существовать, тогда как понимание имеет место. Разумеется, составной частью моих основных тезисов является убеждение в том, что предполагаемые тайные процессы сами по
