переложил три огромных рибая на заранее подготовленное блюдо; посолил их, поперчил, накрыл фольгой и полотенцем и объявил, что через две-три минуты мы сможем начать трапезу. Я, как наименее титулованный и наиболее молодой, подхватил блюдо и понёс его в комнату, где был накрыт стол. Бабушка и Вильгельм пошли за мной.
— Ну что ж, пока наши чудо-стейки отдыхают, я предлагаю выпить за лучшего мастера стейков из всех, что встречались мне в жизни! — произнесла бабушка, едва мы подошли к столу.
Император Вильгельм Пятый улыбнулся, а княгиня Белозерская указала на одну из бутылок и сказала:
— Дешёвое вино — всё как ты хотел!
После этого она посмотрела на меня — я намёк понял, быстро взял бутылку и откупорил её, открутив винтовую металлическую крышку. Классическая пробка из коры пробкового дуба для столь дешёвого вина была не предусмотрена. Я разлил напиток по бокалам. Его Величество поднял свой бокал, покрутил в нём вино, понюхал его, слегка пригубил и с нескрываемым сожалением произнёс:
— Насчёт дешёвого вина я всё же погорячился.
Бабушка рассмеялась, забрала у Вильгельма бокал и сказала:
— Ну себе-то я нормального вина взяла. Могу поделиться.
— Не откажусь, — ответил император.
Сразу стало понятно, почему на столе шесть бокалов. Вообще, было очень интересно за этим всем наблюдать, и я даже забыл, что функции прислуги в её отсутствие лежали на мне. В том числе и обязанности разливающего вино. Спохватившись, я взял вторую бутылку и принялся её откупоривать при помощи штопора. Рассмотрел этикетку — «нормальным» вином оказалось бургундское пино нуар урожая две тысячи сто шестнадцатого года. Я извлёк пробку и разлил вино по бокалам.
— За лучшего мастера стейков! — повторила свой тост бабушка, и мы выпили.
Признаться, я не смог понять, чем уж так замечательно это семилетнее вино — то, что мы с Глебом пили по вечерам в общежитии Кутузовки, как по мне, было не хуже. Но судя по выражению лиц княгини Белозерской и императора Вильгельма Пятого, что-то в этом пино нуар было, и мне осталось лишь довериться вкусу бабушки и её друга.
А вот в мясе я разбирался, поэтому с нетерпением ждал, когда уже, наконец, попробую так сильной разрекламированный бабушкой императорский стейк. Вильгельм поставил бокал на стол, снял с блюда полотенце и фольгу, довольно улыбнулся и по-русски объявил:
— Приятного аппетита!
Фантастический запах вкусно приготовленного мяса сразу же ударил в нос и ещё сильнее разжёг аппетит. Я переложил один из стейков с общего блюда себе на тарелку и разрезал его. Сочное мраморное мясо выделило светло-розовый сок — моя любимая прожарка. Отрезав большой кусок, я отправил его себе в рот и сразу же понял, что это не просто вкусно — это было волшебно!
— Они точно приготовлены без помощи магии? — не удержавшись, спросил я. — Очень уж вкусные.
И это был не дежурный комплимент. Вильгельм заслужил самую искреннюю похвалу — рибай получился безумно вкусным. Хоть в приготовлении стейков и зависело очень многое от мяса, а княгиня Белозерская явно велела доставить на кухню самые лучшие отрубы, заслуг повара умалять было нельзя. При кажущейся простоте готовки стейков повару нужно исходя из толщины куска и его мраморности, рассчитать время приготовления чуть ли не до секунды и вовремя снять мясо с гриля, дать ему отдохнуть и подать именно тогда, когда стейк раскроет весь свой вкус.
Минутой меньше или больше, что на гриле, что во время отдыха, и ты получишь просто вкусное мясо, а вот сделав всё как следует и вовремя, ты получаешь великолепный стейк. Такой навык нарабатывается лишь с большим опытом, и даётся далеко не каждому.
— Точно без магии, — рассмеявшись сказала бабушка. — Вилли и до возвращения магии такие же делал. Талант! И однозначно лучший повар среди императоров!
— И лучший император среди поваров, — усмехнувшись произнёс Вильгельм Пятый и отправил себе в рот кусок стейка.
Спорить что с тем, что с другим утверждением было глупо — рибай на моей тарелке подтверждал их справедливость. Вильгельм Пятый тем временем дожевал свой кусок, проглотил его, запил вином и довольно улыбнулся.
— Хорошо! — опять по-русски произнёс император и уже на немецком добавил: — Спасибо, Кэтхен, я на какое-то время снова почувствовал себя молодым.
— Обращайся, — улыбнувшись, сказала бабушка. — Мне нетрудно подготовить мясо и вино, к тому же стейки мы любим. Да, Рома?
— Да, — поддержал я бабушку. — Такие вкусные стейки нельзя не любить.
— За это и выпьем! — объявила княгиня Белозерская.
Я не совсем понял, за что предлагается пить — за стейки или за любовь, но уточнять не стал, а быстро наполнил бокалы вином.
— Давайте лучше выпьем за то, чтобы Роман хорошо подготовился и дал бой Хосе! — произнёс Вильгельм, осушил бокал и добавил: — Ему надо встретиться с королём Испании. И чем быстрее, тем лучше. Альфонсо Четырнадцатый сильно нервничает, ему нужны личные заверения от Романа и от тебя, что помощь придёт. А ещё лучше и от кесаря Романова.
— Занервничаешь тут, когда твою столицу хотят разрушить, а миллион подданных принести в жертву, — резонно заметила бабушка. — Дать заверения — не проблема. Когда и где мы можем встретиться с Альфонсо?
— Предлагаю провести встречу в Потсдаме. Дату назначайте сами, Альфонсо готов встречаться хоть завтра.
— Нам нужно обсудить это с Романовым, узнать, когда ему удобно. Роман с ним свяжется.
— Сегодня же свяжусь, — подтвердил я. — Но, мне кажется, Александр Петрович тоже готов встречаться хоть завтра. Как и мы.
— А я завтра не могу, — неожиданно заявила бабушка. — У меня на завтра запланирована поездка в Петербург по магазинам. Хочу обновить гардероб перед зимой.
Всё же у княгини Белозерской было странное чувство юмора. Впрочем, не факт, что она пошутила — лицо у бабушки было абсолютно серьёзное. Похоже, её друг Вилли к таким «шуткам» привык, потому что он совершенно спокойно сказал:
— Как определитесь с датой, позвоните мне. И обращайтесь, если понадобится какая-нибудь помощь в процессе подготовки к поединку — например, ещё одна проверка.
— Обратимся, — пообещала бабушка. — Но тут проверяй не проверяй, а от этих проверок он сильнее не станет. Теперь надо тренироваться чуть ли не круглосуточно.
Последнее предложение мне не очень понравилось — я и четырнадцать часов тренировок в день еле выдерживал. Причём физически мне трудно не было — лекарские навыки Тойво и сила родового источника с физической усталостью помогали справляться очень хорошо. Трудно было психологически. Казалось, что я превращаюсь в какого-то робота, в машину. Но отступать было поздно.
— Вилли, а ты помнишь, как долго у тебя не получалось сделать
