приемлемой формы государственного устройства для России. На Чрезвычайном съезде меньшевики-интернационалисты сумели выработать и предложить новую тактическую линию РСДРП(о), отвечавшую реалиям конца 1917 года. Новый политический курс был нацелен на перспективу: на возможность преодоления большевистского режима мирными средствами. Причина занятия РСДРП(о) ниши умеренной оппозиции кроется не в том, что партия представляла из себя колеблющуюся политическую силу. Мартовцы увидели глубокие корни большевизма на российской почве, насильственное уничтожение которых могло привести только к Гражданской войне, что, в свою очередь, было бы губительно для России и революции в целом.
Тем не менее российские социал-демократы на Чрезвычайном съезде сформулировали новый принцип партийной политики, заключавшийся в отказе от коалиции с буржуазными партиями и попытках восстановления единства демократического фронта.
Постепенно приходило понимание того, что октябрьские события не были простой случайностью и имели глубокие корни в русской почве. Период с октября 1917 по 1918 г. был одним из наиболее сложных этапов в истории российской социал-демократии. Так, в марте 1918 г. большевистские лидеры приняли решение о переименовании партии в РКП(б) с целью отмежевания от меньшевиков и социал-демократической идеологии, а главное – позиционирования себя в качестве коммунистической партии на международной арене. 13 апреля 1918 г. было принято решение о переименовании РСДРП(о) в РСДРП, так как она оставалась единственной массовой социал-демократической партией в России[202]. Таким образом, большевики и меньшевики весной 1918 г. окончательно позиционировали себя не просто как две партии, а организации, имевшие различную идеологию: коммунистическую и социал-демократическую. Новая власть Декретом СНК от 14 июня 1918 г. вывела меньшевиков из Советов, а 30 ноября 1918 г. аннулировала данный декрет. Однако это состояние полулегальности не могло не повлиять на деятельность лидеров РСДРП(о) и характер их оценок. С начала 1918 г. перед меньшевиками встал вопрос о противостоянии большевизму в рамках советской политической системы на основе советского законодательства.
Лето – осень 1918 г. были связаны с теоретическим осмыслением меньшевиками истоков, причин и характера произошедших событий. Главным для меньшевиков в указанный период стало уточнение поведенческой линии в условиях большевистского режима, осмысление собственных ошибок и прогнозирование будущего партии и страны в целом. Все это, в свою очередь, вылилось в текстуальное содержание сборника «За год»[203]. Он был сдан в набор в конце 1918 г. и приурочен к первой годовщине Октября, но опубликован только в 1919 г. Этот сборник был издан легально в большевистской России и его идеи нашли затем отражение в программе «Что делать?», в решениях мартовского и апрельского совещаний при ЦК РСДРП (1920 г.), а позднее получили развитие в эмиграции. Сборник «За год» представляет научный интерес в силу целого ряда причин: прежде всего, это первая попытка теоретического обоснования ответов на вопросы, поставленные изменившимися условиями: об отношении к большевизму, к Советам, к идее мировой революции. Одновременно это попытка соотнесения социал-демократической доктрины с ортодоксальным марксизмом, прогнозирования возможных вариантов политической и экономической модернизации страны.
Во введении отмечалось, что все статьи сборника объединены «общим социал-демократическим мировоззрением»[204]. Постановочностью отличались статьи Ф. И. Дана «Вопросы войны и мира» и Ю. О. Мартова «Диктатура и демократия». По сути, они раскрыли причины Октябрьских событий, дали оценку характера советской политической системы, а также причин удержания у власти большевиков. Меньшевистские теоретики рассматривали в своих работах наиболее значимые вопросы развития современной им большевистской России. Так, Ф. И. Дан находил истоки Октября в событиях весны – осени 1917 г., в известном смысле, связывая их с практикой и деятельностью коалиционных правительств, которые не реализовали стоявшие перед ними задачи, особенно в решении вопроса о войне и мире. Стремление избежать острых социально-политических конфликтов сделало возможным, по мнению меньшевиков, согласно их марксистской терминологии, коалицию с буржуазными партиями. Либералы, по сути, признавали демократическую программу российских социал-демократов, но, по выражению Дана, «тормозили» ее реализацию. Он признал тот факт, что политика всеобщего демократического мира, которую лоббировали все временные правительства, имела один существенный недостаток: не учитывала необходимость скорейшего решения наиболее остро стоявших проблем социально-политического и экономического характера и, кроме того, не учитывала того факта, что «международное пролетарское движение созревает чересчур медленно»[205], а это способствовало усилению брожения на фронте и в деревне. Фактически, Ф. И. Дан установил взаимосвязь между приходом большевиков к власти и коалиционной политикой. Так, для заключения мира необходимо было решить ряд дипломатических вопросов. Выход России в одностороннем порядке из войны мог повлечь за собой не только финансовые, но и территориальные потери. Однако Временным коалиционным правительствам не удалось в течение весны – осени 1917 г. решить данное противоречие, вследствие чего произошла радикализация масс и постепенное полевение партий.
Именно поэтому вполне объяснимым Дан считал то обстоятельство, что массы «легко сносят прогнившее здание пережившей себя коалиции»[206] и на их гребне выплыли к власти большевики. Непоследовательная и нерешительная политика Временного коалиционного правительства, помноженная на стихийность масс и нерешительность основных политических сил страны, сыграла определяющую роль в приходе к власти большевистской партии. Ф. И. Дан подчеркнул, что теоретическим базисом победы большевиков в октябрьских событиях послужила ленинская концепция «мировой социальной революции». Согласно его интерпретации, Ленин считал, что без социальной революции не могло быть мира, а могла быть лишь война, и долг социалистов заключался в ниспровержении своих правительств и превращении империалистической войны в Гражданскую. Именно данный теоретический тезис лег в основу политики большевиков, развязавших Гражданскую войну. Одновременно Дан обратил внимание на непоследовательность тактической линии большевиков, касавшейся заключения мира. Например, на I Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов 3 июня 1917 г. большевики выступали как ярые противники сепаратных переговоров с Германией, а уже после 10 октября 1917 г., когда было принято решение о захвате власти, Л. Д. Троцкий в брошюре «Программа мира» назвал идею мира без аннексий и контрибуций «мелкобуржуазной утопией».
Ф. И. Дан, вполне справедливо, связал победу большевиков с продолжавшейся войной, когда они, обозначив себя «партией мира», смогли использовать свое доминирующее положение. РСДРП(б), действуя анархо-бланкистскими методами, умело использовала крестьянско-солдатский бунт против продолжавшейся мировой войны для захвата власти, отбросив при этом всякую теорию и осуществив «сверху программу социального переворота», которая фактически игнорировала теоретические наработки социал-демократии в данном вопросе. По мнению Дана, «большевизм в армии приспосабливается к солдатской психологии», и мир «во что бы то ни стало» сделался исторической необходимостью. Поэтому вполне логичным выглядит его вывод о победе в лице большевиков «армейского социализма»[207]. Но за поддержку армии им, по словам Дана, пришлось «платить». Первым таким «платежом» стал «Декрет о мире». 14 ноября
