них можно было попробовать перетереть веревки.
— Том, не засыпай. Говори со мной. Расскажи, что случилось на пирсе Дельгадо. Ты знаешь, что Карлос мертв?
— Нет! — его глаза широко распахнулись. — Вы лжете!
— Ты знаешь, что твой дядя Лукас мертв?
— Нет! Нет! — Том начал извиваться, но быстро устал. — Вы все придумываете, чтобы сбить меня с толку. Зачем Питеру так поступать?
— А зачем ему держать тебя здесь? — резонно спросил я.
— Я..я… не знаю. Питер только носит мне воду и немного еды и выносит ведро. И я все время сплю. Сколько дней я здесь?
— Три дня. Он объяснил, чего от тебя хочет?
— Питер со мной почти не разговаривает. Я так хочу спать. Можно, я посплю еще немного?
— Спать нельзя. Расскажи, как ты познакомился с Питером.
В конце концов расспросами и понуканиями мне удалось вытянуть из Тома эту историю. Три месяца назад Питер подошел к нему после школы и представился частным детективом из Бостона, нанятым родственниками Нины. Парень вначале не хотел с ним разговаривать, но тот убедил его, что раскроет ему подлинную правду о смерти его матери. Он продемонстрировал различные семейные документы, свидетельства о рождении, фотографии, доказавшие, что Нина на самом деле была из богатой бостонской семьи.
История ее бегства от мужа и сына — ложь, на самом деле Генри сам выгнал ее из дома, потому что уже тогда начал встречаться с Эдит. Более того, поскольку Химмельберги потеряли все деньги из-за рецессии, Генри и Эдит запустили руку в наследство самой Нины, доставшиеся ей от дедушки, короля бостонских финансистов Чарльза Адамса.
И постепенно Том поверил, потому что Питер Смит показывал ему заметки о Чарльзе Адамсе, его огромном состоянии, а также документы, подтверждающие, что Нина Адамс действительно была его внучкой.
Более того — как подозревали другие Адамсы — Генри с Эдит исхитрились как-то найти Нину в Париже перед войной и убить ее. Очень уж удачно Эдит тогда спланировала эту поездку с подругами по Европе. Теперь ничто не мешало преступной паре пожениться и спокойно жить на чужие деньги. Оставался только единственный доход, до которого они не смогли добраться — трастовый фонд, основанный Ниной для сына, поскольку он было заморожен до тех пор, пока ему не исполнится двадцать один год. Однако она не оставила никаких распоряжений на случай его смерти до достижения совершеннолетия, поэтому в этом случае все деньги могли отойти ближайшему родственнику — то есть отцу.
История, рассказанная бостонским детективом, совершенно выбила Тома из привычной колеи. Он не мог поверить, что люди, которых он привык считать своей единственной семьей, оказались обманщиками, ворами и, возможно, убийцами.
Но и не мог понять, зачем им надо было скрывать многие факты о его матери, например, что она была богатой наследницей. Детектив отдал ему фотографию из Сан-Симеона и сказал, что его мама сама хотела уйти от Генри, чтобы построить дом на горе и жить там вдвоем с сыном. Но дом кто-то поджег. В доказательство он даже свозил Тома на пепелище.
Наконец, Питер предложил поехать с ним в Бостон. Чтобы другие члены семьи Адамс познакомились с давно потерянным родственником и лично открыли ему правду о несчастной судьбе матери. Питер щедро снабжал Тома деньгами, чтобы компенсировать свободу передвижений, ограниченную Эдит.
Том все-таки решился на побег и они договорились встретиться утром на пирсе Дельгадо в лавке Анук. Питер просил Тома никому не говорить, куда он направляется, и зачем-то очень настаивал, чтобы тот принес с собой фотографии Нины, но тот забыл их в школьном шкафчике.
Даже я, хоть и склонен доверять людям, сразу почувствовал, что в истории Питера все шито белыми нитками. Пусть Нина и тайная наследница миллионера из Бостона (хотя мало ли в мире людей с фамилией Адамс), но зачем его родне разрабатывать такой сложный план побега ее сына через лавку старьевщицы, когда они просто могли попросить своих юристов связаться с юристами Химмельберга? Хотя вряд ли семнадцатилетний мальчишка будет обращать внимание на такие нюансы.
Но, оказалось, Том все-таки что-то заподозрил. Во-первых, он уговорил Лекси отпустить с ним Карлоса. И попросил того посидеть в машине и последить за входом в лавку Анук — убедиться, что он выйдет оттуда живым и здоровым. Видимо, пока Карлос следил за лавкой, Питер Смит следил за ним самим: подошел со стороны пассажира и выстрелил шоферу в голову, чтобы не оставлять свидетеля.
Кроме того, Том решил дополнительно подстраховаться и, зайдя в аптеку купить кофе, позвонил дяде Лютеру и рассказал, где находится. Не знаю, о чем думал Лютер, почему он никого больше не поставил в известность: не хотел лишний раз сталкиваться с гневом Эдит или снова решил поиграть в героя, но он в какой-то момент сам поехал на своей красной машине на пирс Дельгадо.
О дальнейшей его судьбе можно легко догадываться. Там же он был убит, а затем Питер или его сообщник отвез его обратно в дом и сымитировал ограбление.
Про свои дальнейшие приключения Том помнил смутно. Отнеся кофе Карлосу, он зашел в душную лавку Анук, сел на стул в подсобке и стал ждать Питера. А потом потерял сознание. Очнулся уже связанный в подвале хижины.
Пока Том, запинаясь и периодически теряя нить, рассказывал свою печальную историю, я почувствовал, что веревки начинают потихоньку ослабевать. Кроме того, речь самого Тома становилась более внятной, его уже не так отчаянно клонило в сон. Видимо, действие наркотика постепенно заканчивалось, если ему дали дозу утром. Впрочем, я сам не знал, который сейчас час и как долго я был без сознания.
В любом случае, мне нужно было поспешить. Если я успею освободиться и развязать Тома до того, как вернется Питер, у нас был хотя бы небольшой шанс попытаться открыть люк и выбраться из подвала. К сожалению, я не успел.
Люк открылся, осветив лестницу, и по ней осторожно начал спускаться Питер, держа в одной руке фонарь, а в другой револьвер. Последним усилием я сумел откатиться от полок и упал на спину, закрыв телом наполовину перетертые веревки.
— Так, что мы видим? — ядовито промолвил Питер, светя мне в лицо. — Кое-кто очнулся и ползает. Ну-ка, что тут у нас?
Резким толчком ботинка он перевернул меня на бок, продолжая светить фонарем.
— Надо же, почти освободился. Надо было тебя тоже накачать, да жалко товар. К тому же, тебе недолго осталось. Ну вот, сейчас мы все исправим. Будешь дергаться, выстрелю в ногу, учти.
Он положил фонарь на пол
