Андрей одной рукой приобнял ее за плечи, – это просто опознание, посмотришь и, если это он, подпишешь документы, и все, не похороны же, – успокоил, будто понял ее внезапные сомнения.
Коваль перехватил их как раз в тот момент, когда они вошли в здание и Погодин вытащил телефон, чтобы набрать его номер.
– Как ты? – участливо спросил он. – Готова?
– Нормально, – проронила она. – Я несколько лет его не видела… и все это как-то нереально. Но я готова, давай покончим с этим поскорее.
– Пойдем. Он уже в секционной.
Женя поняла: это значит его уже подготовили к вскрытию.
Они прошли по коридору и вошли в одну из секционных комнат. В нос ударил едкий запах химикатов, он густо обволок легкие после первого же вздоха. От металлических поверхностей веяло холодком смерти. Женька старалась не смотреть по сторонам, но внимание помимо воли фиксировалось на нежелательных деталях. По спине побежали мурашки от инстинктивного желания поскорее покинуть это место.
Тело лежало на одном из двух столов и было прикрыто простыней. Коваль еще раз глянул на Погодину, выискивая на лице признаки готовности, и открыл лицо покойного. Женя шагнула чуть ближе и застыла на месте, глядя в лицо брата. В лицо родного и уже такого чужого ей человека, черты которого застыли мертвой маской. Кожа туго обтягивала кости, глазницы впалые, но вот они – и маленькое родимое пятнышко на шее, и белесый шрам над левой бровью. Она так хорошо помнила, как Богдашка заработал этот шрам. Лет семь ему было, гонял на велосипеде и вписался в ограждение. Да так, что вылетел через руль и рассек лоб. Кровищи было… а он переживал, что колесо погнул…
– Да, это он. Мой брат. Это Богдан, – подтвердила она шепотом, но царящее вокруг безмолвие усиливало каждый звук и каждый шорох. – Вскрытие ты будешь делать?
– Да, – кивнул Александр, – аутопсию буду делать я. Не переживай, сделаю все красиво и аккуратно.
Женя взглянула на него, потому что слова звучали странно, почти как неудачная шутка, но это была не шутка – Коваль говорил со всей серьезностью.
– Спасибо, – пробормотала она.
– Пойдемте ко мне в кабинет.
Погодина обрадовалась, что может наконец покинуть это мрачное помещение, но почему-то не могла двинуться с места. Андрей взял ее за руку и буквально волоком тащил до дверей кабинета с табличкой «Заведующий танатологическим отделом». Там он усадил ее в кресло, а сам устроился рядом.
– Точная причина смерти будет установлена после вскрытия, – сообщил Коваль, тщательно моя руки по самые локти.
– А предварительно можешь сказать? – спросил Андрей, потому что понял, Женька спросить не решится. – Передозировка?
– По всем признакам – да, – подтвердил эксперт и повернулся на стук в дверь.
– Добрый день, Александр Иванович. Вижу, я как раз вовремя. – В кабинет вплыла следователь.
– Здравствуйте, Надежда Васильевна. Вы все-таки решили почтить нас своим присутствием? – с усмешкой спросил Коваль, стряхивая с рук капли воды.
– Все-таки решила.
Высокая, стройная, затянутая в строгий китель, Алеева казалась хрупкой, но хрупкость ее облика исчезала, стоило взглянуть в ее серо-стальные глаза. Чуть приподняв подбородок, Надежда Васильевна внимательно посмотрела на Женьку.
– Погодина?
– Да.
– Личность потерпевшего была установлена, но все же я решила, что целесообразнее будет, если именно вы подтвердите это и подпишите протокол.
– Да, я поняла. Это мой брат, могу подписать, где нужно.
Надежда Васильевна подала ей документы. Женя выдернула свою ладонь из рук Погодина, придвинулась ближе к столу и неуверенно чиркнула свою роспись.
– Когда я смогу его забрать?
– В течение одного-двух дней я сделаю заключение и передам его Надежде Васильевне, – ответил на ее вопрос Коваль и уселся за свой стол, заваленный бумагами. – Если госпожа следователь не будет волокитить и сразу закроет дело, то потом сможешь забрать…
– Александр Иваныч, давайте, вы не будете обещать того, чего обещать не должны, – твердо произнесла Надежда Васильевна, вперив в эксперта строгий взгляд.
– Я пока не вижу здесь ничего, что бы этому препятствовало, – спокойно сказал он.
– Меня вы тоже не видите?
Коваль тяжело вздохнул:
– Вас, Надежда Васильевна, невозможно не заметить, – прозвучало несколько нахально, хотя у него и в мыслях подобного не было.
Действительно, такую не заметить никак нельзя, невпопад подумала Женька. Выразительное лицо. Соломенного цвета волосы, забранные в аккуратный хвост. Длинные ноги. И шпильки. Женька никогда не умела ходить красиво на таких каблуках. Довольно приметная внешность, хотя самой Алеевой, казалось, безразлично, какое впечатление она производит на противоположный пол.
– Мы еще не выяснили всех обстоятельств. – Надежда проигнорировала ироничный тон эксперта и решительно поджала губы. Все же сложно защищать свои выводы перед человеком, по лицу которого никогда невозможно понять, что у него на уме.
– По всем признакам передозировка, и вы это знаете. И даже свидетели этому имеются, насколько мне известно.
– Давайте не будем, – предостерегла она Коваля от дальнейших споров и высоко приподняла бровь, как это делают, когда хотят осадить человека.
– В обычных обстоятельствах я бы никогда. Но эти люди мне не чужие. Не хотелось бы усиливать трагичность момента бесполезными действиями.
Он многозначительно замолчал, как если бы ей следовало сделать какой-то серьезный вывод. Они встретились взглядами и какое-то время смотрели друг на друга не отрываясь. Потом Надежда снова посмотрела на мрачного Андрея, на побледневшую Женьку, которая, казалось, уже на грани обморока, и в ее серых глазах отразилось понимание.
– Вы печетесь о своих близких, а я всего лишь делаю свою работу, – спокойно изрекла она.
– Замечательно, что вы относитесь к ней так щепетильно и тщательно, – то ли похвалил, то ли поязвил Коваль.
– Вас это раздражает? Или вас раздражает то, что я женщина?
– А вы не женщина. Вы следователь, – холодно произнес он.
– Замечательно, что вы наконец-то увидели во мне следователя, а не женщину. Просто замечательно, – победно улыбнулась Надежда и выдержала паузу, чтобы смысл ее слов полностью дошел до него. – Вы мне кое-что обещали.
– Я помню. – Из кипы документов Коваль выудил серую папку и отдал ей.
– Премного благодарна, – она снова расцвела в улыбке.
– Всегда пожалуйста. Звоните, если будут вопросы. В любое время дня и ночи, Надежда Васильевна.
– Обязательно позвоню. Работать
