плакала. Слез не было.
Но тело Магды содрогалось, спазм перехватывал гортань, слетал с потрескавшихся губ сиплым, глухим скрипом. А слез у нее не было. Оказывается, они могут заканчиваться. Он не знал этого прежде.
От былой ухоженной, холодной и неприступной Магды, ставшей почти чужой, не осталось и следа. Та Магда растаяла. Исчезла вместе с тем морем слез, которые она выплакала за эти дни одна, в пустой темной комнате. Глаза ввалились в глазницы, лицо осунулось, иссохло, потеряло цвет. Она перестала походить на человека. Она скорее была похожа на тень.
Сергей Александрович сел перед ней на колени, подхватил измученное тело. Привлек к себе.
– Магда, – прошептал он, обнимая за плечи.
– Его нет, – обреченно отозвалась она, заглядывая в его лицо пустыми темными глазами.
– Мы еще ничего точно не знаем, – стал убеждать ее муж. – Я был на месте. Там стоит твой «лексус». Степаныч с ребятами проверили машину: там нет никаких особенных следов, никакого криминала… Ни крови, ни царапин, ни следов борьбы. Ты сама подумай: если б это был криминал, у нас бы уже хоть выкуп потребовали бы… В любом случае как-то вышли бы на связь.
– Его нет. – Она его словно не слышала.
– Не паникуй, Магда, ты всегда была разумной женщиной, – спокойно попросил Сергей Александрович.
– Его не-е-ет! – заорала она. От крика дрогнула свечка перед иконой. – Ты что, не понимаешь, что это уже все не важно – его просто нет! И мы никогда! Слышишь? Ни-ког-да! Его не увидим! – У нее началась истерика.
Магда била его кулаками по спине, рукам, голове. В ее маленьком, убитом горем теле откуда-то взялось столько силы, что Сергей Александрович не мог с ней справиться, не мог удержать.
– Да с чего ты взялась его хоронить! – в ответ ей проорал Сергей Александрович. Он перестал ее успокаивать, удерживать. – Не смей хоронить моего сына! Слышишь? – Он тряс ее за плечи, словно стараясь, чтобы эта непреложная истина впечаталась в ее несчастную голову.
Магда внезапно стихла. Посмотрела жалобно. Она сидела по-прежнему на полу, поджав под себя ноги и уставившись невидящими глазами в пол.
Потом она подняла на него бледное лицо с глазами затравленного охотниками зверька.
– Сережа, – прошептала она его имя совсем как ТОГДА, когда они не были друг другу чужими, – так ты считаешь, есть надежда? Хоть какая-то?
Сергей Александрович сел рядом с ней, устало прислонившись спиной к стене.
– Пока я не найду его тело, я не поверю, что его нет…
Магда молча смотрела на него. Потом слегка передвинулась так, чтобы оказаться рядом с ним, положила голову на плечо.
– Я тоже так думаю… И вот что… Я завтра с тобой поеду. Я не могу больше здесь одна… Можно? Я не буду тебе мешать.
Сергей Александрович с облегчением выдохнул и обнял жену за плечи, как тогда, в их маленькой двушке на окраине Красноярска.
– Конечно, можно. Так мы его найдем гораздо быстрее.
Глава 9
Побег
Узкая полоска света падала на пыльную площадь. Ветер чуть приподнимал полог шатра, из-за чего золотой луч внутри то расширялся, то почти исчезал. Катя и Ярушка по очереди осторожно заглядывали внутрь.
– Ну точно, – прошептала Катя, – Аякчаана здесь, со старухой.
Ярушка кивнула – тень за ее спиной, будто марево над свечой, качнулась и снова замерла.
Полупрозрачный сгусток скользнул змейкой по траве, прильнул к Ярушкиной ноге – это вернулся посланный на разведку морок.
– Бабушка на том же месте, их никуда не перевели, – прошептала подруга Кате.
Та кивнула в ответ.
Ярушка достала из-за пазухи слепленную из травы и глины куропатку, поставила ее на землю рядом с узкой полоской света, лежащей на траве.
Чучело, едва коснувшись земли, встрепенулось и… ожило.
В это же мгновение Катя тихонько стукнула посохом о землю и прошептала:
– Невидимы!
Их и без того едва заметные в темноте силуэты растаяли в воздухе.
Куропатка пискнула и сделала несколько неверных шагов по яркой полоске света. Но этого было достаточно, чтобы старуха, сторожившая Аякчаану, ее заметила. Куропатка истошно запищала и прыгнула в сторону от старухи, выманивая ее за собой. Старуха осторожно приоткрыла полог и выскользнула наружу.
Невидимая Катя сразу же приподняла ткань шатра, шагнула внутрь и практически нос к носу столкнулась с Аякчааной – та как раз рванула, надеясь сбежать.
– Ая! – застонала невидимая Катя, судя по звуку, потирая ушибленный нос. Девочка подпрыгнула от неожиданности и замерла, оглядываясь по сторонам. – Ая, это я, Катя.
– Ты где?
– Прямо напротив тебя, ты меня только что чуть с ног не сбила… У тебя, видимо, такая привычка дурацкая – врезаться в людей…
– Мне просто раньше не попадались невидимки, – в сердцах огрызнулась Ая.
– Иди уже на голос, только быстро. – Катя потянула ее за рукав, Аякчаана вскрикнула и едва не снесла медные горшки, стоявшие стопкой на земляном полу. – Да тихо, горе ты мое! – всплеснула невидимыми руками Катя.
Она вытащила из кармана заговоренный Ярушкой комочек грязи, оставшийся после лепки «куропатки». Он, словно сказочный колобок, сразу ожил и покатился к выходу.
– Иди за колобком, никуда не сворачивай! Жди нас там, где он остановится.
Аякчаана кивнула в пустоту, выскользнула из шатра прежде, чем появилась старуха, и, громко шурша своим лыжным костюмом, побежала к опушке. Катя поморщилась ей вслед. Насчет тихо, кажется, она погорячилась – эта опция у ее новой знакомой, видимо, отсутствовала. Даже отбежав на сто метров в сторону окраины стоянки, туда, где томились Могиня и ребята, Катя слышала в ночной тишине характерное скрып-скрып. А от того, что девочка торопилась и старалась не шуметь, выходило скрып-скры-ы-ып.
«Уж лучше бы не таилась!» – подумала Катя.
Словно прочитав ее мысли, Ярушка пробормотала:
– Так ее точно засекут…
– Надеюсь, она успеет, – вздохнула Катя.
План продуман, уж какой есть. И теперь оставалось ему следовать и надеяться, что удача не отвернется от них. Стоянка джунгар засыпа́ла, только стражники лениво прохаживались между шатрами и посматривали за периметром.
Девочки подкрались к стражникам, охранявшим бабушку, Истра и Аскольда. Джунгарские воины, устроившись у костра, переговаривались между собой и неспешно ужинали – перед каждым стоял котелок, от которого поднимался аромат жаренного с луком мяса. Иногда над их компанией разносился оглушительный хохот.
Катя и Ярушка крались к пленникам, но чем ближе они подбирались к Могине, тем меньше слушался их темный морок. Идти становилось все сложнее – ноги вязли в траве, как в зыбучих песках, на плечи давило с невероятной силой, при каждом новом шаге перехватывало дыхание.
– Я духов
