Евгения Кретова
В ритме страха
«Бумеранг мой».
«Нужна точность 100 %».
«Не вопрос, у меня там сестра работает. Вс ходы-выходы знаю».
«Хорошо, принято. Нужно еще парочку АЗС в этом районе».
«АЗС я беру на себя. Там весь район заиграет».
«ОК. Эту неделю сидите тихо».
«Да, как мышки: ни скандалов с бабушками, ни выпивки, ни шумных гулянок. Тоска»
«Ничего, успеешь повеселиться».
«Черт. Скорей бы»
«Уже скоро»
(Из переписки в закрытом чате).
Пролог
За восемь месяцев до событий
— Добрый день, у меня назначена встреча, — женщина, подошедшая к стойке бюро пропусков, заметно нервничала.
Дежурный отметил искусанные в кровь пальцы, которые посетительница, забывшись, положила на стойку.
— Ваш паспорт, пожалуйста, — он вопросительно посмотрел на женщину.
Услышав его вопрос, она встрепенулась, тряхнула головой:
— Паспорт?.. — закусив губу, отвернулась.
Вопросительный взгляд дежурного стал пронзительно-долгим. Выпрямившись, он выглянул из-за стойки. На вид незнакомке было чуть за сорок, но некогда модная прическа сбилась, сальные, несколько дней не мытые волосы, неопрятно обрамляли лицо. Синий плащ измят и испачкан в грязи, как если бы женщина добиралась до Управления из-за города.
В ее кармане пиликнул сотовый. Вздрогнув, женщина дотронулась до кармана, похлопала по нему, но аппарат не вытащила. Взгляд ее будто потух, стал рассеянным.
— С вами все в порядке? — спросил, заметив, как посетительница качнулась.
Та отозвалась неопределенно, махнула рукой и кивнула:
— Д-да, все в порядке, — она шагнула к выходу. — Паспорт… я забыла его в машине. Я сейчас, принесу.
И, резко развернувшись, выбежала на крыльцо. Дверь глухо ударилась, закрываясь.
Дежурный заметил, что на столе, где она стояла, осталась лежать розовая, изрядно помятая бумажка. Бросив в спину убежавшей взгляд, он придвинул к себе розовый квадратик.
В этот момент в глубине охраняемого холла раскрылись створки лифта, из кабины вышел высокий худощавый мужчина в штатском. Подошел к бюро пропусков — дежурный поднялся. Обратив внимание на звук хлопнувшей двери, подошедший догадался:
— Женщина… Должна была подойти посетительница. — У дежурного взгляд метнулся ко входу. — Убежала?
— Так точно. За паспортом отправилась… Вот, — он пододвинул листок мужчине в штатском, — на стойке оставила.
Худощавый кивнул, взял в руки бумажку: «Римская, 27-10-15, 344-241-glory», — значилось. Не то шифр, не то ребус. Но определенно — важная подсказка. Мужчина убрал розовый квадратик во внутренний карман.
Прокрутив рожки турникета, пересек холл и вышел на крыльцо. Незнакомки не было и следа.
Достав из кармана пачку сигарет, неторопливо затянулся. Синий дымок о затушенной спички поднимался к небу, терялся в молодой, несмелой еще листве. Весна была в самом разгаре — яркая, трепещущая, необратимая. Такой весной тянуло на глупости, на мальчишеское безрассудство.
Из-за которого в груди шевелилась тоска.
Или тоска все-таки из-за ворвавшейся в его утро Ирины Сорокиной. Определенно, это была она. И совершенно точно, она не вернется.
«Интересно, что она все-таки хотела? — лениво ворочалось в мозгу. — И почему передумала? Спугнул кто-то?».
Она позвонила сегодня утром. Тихий, немного испуганный шепот. Такие частенько раздаются в их ведомстве — особенно весной и осенью. Что-то кому-то показалось, кто-то не успел принять успокоительное или иное прописанное специалистами лекарство — и вот она, болезненная, патологическая подозрительность, голоса из подпола и недобрые взгляды соседей, коллеги-шпионы и вражеские агенты. К сожалению, приходилось работать и с такими посетителями.
Один взгляд на него — и можно понять, стоит ли тратить время на проверку сообщенных им «сигналов»: тревожный шепот, сбивчивая речь, нездоровая агрессия, противоречия и оговорки, мутный и бегающий взгляд.
— Меня зовут Ирина…Сорокина, — замешкавшись, вспоминая свою фамилию, назвалась незнакомка. — У меня информация о… пропавших из Ке́рге Су́урма.
Сонную настороженность как рукой сняло: о Керге Суурм знали единицы. Никаких сообщений в СМИ, никаких громких отчетов — строго секретная информация. Еще более секретная — о том, что из лаборатории одной из сопредельных стран вывезены и исчезли в неизвестном направлении опасные биоагенты — модифицированные штаммы оспы и сибирской язвы, чумы и вирусной пневмонии, и техническая документация по последним исследованиям.
«Может, послышалось?»
— Что, простите?
— Речь об исчезнувших образцах… Я знаю, где они могут находиться… По крайней мере, некоторые из них.
— Вы можете подъехать? — он проверил, горит ли маячок автоматической записи разговора, назвал адрес.
Назвавшаяся Ириной Сорокиной неуверенно подтвердила:
— Да, через сорок минут буду.
Через сорок минут он спустился в холл, ожидая встретить в нем свидетельницу, но застал только пыль и хлопнувшую за ней дверь. Обидно.
И теперь особенно тревожно.
Он развернулся, докурил сигареты и. потушив ее, бросил в урну.
Вернувшись в холл, попросил дежурного показать недавнюю гостью на записях с камер видеонаблюдения. Отметил, что женщина явно приехала издалека, нервничала, была расстроенной и испуганной. И еще — сорвалась с места, получив сообщение или звонок от кого-то. Очевидно, это был ожидаемый сигнал — она не стала проверять, кто это был, но при том стремительно покинула здание Управления.
Сделал пару удачных стоп-кадров. Имя, вернее всего вымышленное, поэтому незнакомка и не захотела показывать свой паспорт. Но знать об утечке из Керге Суума могли довольно ограниченные сотрудники — или собственного Управления, или подведомственных учреждений. В любом случае — с допуском к секретным данным. А значит, есть шанс найти «Ирину» в картотеке.
Он, Олег Бородин, найдет ее.
Глава 1. Под наблюдением
Алексей вышел из гостиницы около шести вечера, в который раз за эту командировку пожалев, что не решил не снимать квартиру, а остановиться в гостинице и «пару дней перекантоваться». Частые поездки приучили ценить комфорт. А комфорт — это в том числе вставать тогда, когда тебе удобно, ложиться тогда, когда завершил все дела, и высыпаться в тишине. Даже элитный отель — это завтрак и ужин в определенное время, это закрывающийся по расписанию ресторан и шум в коридоре.
«Бесит», — согласился он со своими мыслями.
С другой стороны, эта поездка должна была стать короткой — выступление на фармацевтическом форуме, пара деловых встреч. Но «пара встреч» затянулась на время принятия решения партнерами из Кореи, пожелавшими «еще раз обдумать контракт» — читай: проверить цены на рынке и выторговать дополнительную скидку. Алексей только усмехнулся: его предложение — лучшее. Зато за медлительность будущие партнеры лишились возможности на льготные условия по оплате, которые он собирался предложить в случае успешного продвижения переговоров.
«Сами виноваты», — он шагнул под
