с облегчением отпустил копыта брата и стянул с крючка полотенце. Но сперва он вытер свою покрытую капельками воды раскрасневшуюся физиономию и лишь затем дал полотенце выскочившему из ванной Корбутову. Тот принялся шустро вытираться, подрагивая от холода.
— Эх-х-х, сейчас бы рюмочку, — протянул Лёшка и жалобно посмотрел на меня.
— Нет, хватит уже. Ты так сопьёшься. Пошли в комнату. Мы все жаждем услышать итог твоих похождений.
— Пошли, — вздохнул Алексей, сунул ноги в тапки и первым покинул ванную.
Его апартаменты были скромнее моих, но и тут нашлось кресло, которое приняло в свои объятия мой зад. Шурик уселся на стул. Алексей же бухнулся на скомканную кровать и вдохнул пропитанный перегаром воздух. Правда, слабый ветерок из открытого Саньком окна уже довольно бойко выгонял из комнаты посторонние запахи.
— Ну, значится, слушайте… — начал Лёха и принялся в подробностях рассказывать о своих приключениях. Мы слушали его несколько минут, и только по истечении этого времени парень сказал: — И вот тогда я подсел к сапожнику. Он выдул две бутылки лучшего вина, что подавали в том трактире! Однако поведал мне, что да, дескать, пропадали уже студентики, годков восемь назад. А вот шестнадцать лет назад вроде бы ничего такого не было. И то же самое мне сказал шорник и пара шахтёров.
— Угу, — угукнул я, задумчиво нахмурив брови. — Спасибо за опасную работу, Алексей. Чай здоровьем рисковал.
Лёшка важно кивнул и прикрыл глаза.
Шурик спросил:
— Иван, что теперь делать будем?
— Наведаюсь в местную полицию. Ведь городские начальники уже скоро узнают, что нам известно о пропажах восьмилетней давности. Поэтому надо ковать железо пока горячо. Полицейские не такие изворотливые, как опытные аристократы, посему если надавить на них — могут и поведать что-то любопытное. Поднимайся, Александр. Труба зовёт.
— Какая?
— А-а-а, — махнул я рукой и вышел из спальни захрапевшего Лёшки.
Шурик пошёл за мной. И уже вскоре мы уселись в автомобиль, за рулём коего восседал шофер с сединой на висках и щёткой усов.
— Уважаемый, а где молодой человек, что прежде возил нас? Что-то его давненько не видно.
— Дык, он уволился, ваша светлость, — ответствовал мне мужик, погнав тачку к воротам. — Он вроде как наследство какое-то получил и решил заняться другим делом.
— Вот оно как, — протянул я, мигом сообразив о каком «наследстве» идёт речь. Получив от меня премию, паренёк решил свинтить. Ну, его право.
— Ваша светлость, вы не сумлевайтесь. Я и один сдюжу, — заверил меня шофер и свернул на ту улицу, где жила вдова, покорившая сердце Лёхи.
— Ого! — выдохнул Шурик, увидев груду цветов, сваленную под балконом вдовы. — Кто-то привёз сюда целый воз цветов.
— Кажется, я догадываюсь кто, — протянул я, посматривая на людей, что пялились на гору цветов. — Видать, это очередная «блестящая» идея твоего брата. Надеюсь, он заплатил за цветы, а не просто обчистил лавку цветочника.
— А-а-а, — протянул Шурик. — Это дом той самой Анастасии-Анны?
— Именно, — кивнул я и буквально через пару поворотов увидел местное отделение полиции — приземистое здание из серых блоков с узкими окнами и металлической дверью.
Мы с Саньком выбрались из остановившейся машины и быстро вошли внутрь. Там нас встретил дежурный и вытянулся чуть ли не до потолка, узнав, кто я такой. Он явно охренел от подобной встречи, как если бы я столкнулся в «Пятёрочке» с Трампом. И я воспользовался его растерянностью. Быстро вызнал, где находится кабинет Дорофея Круглова — это был единственный подходящий для моей затеи служивый, коего я знал лично. А узнав, где его логово, мы с Саньком быстро добрались до него.
И только я подошёл к кабинету, как услышал приглушённые неплотно закрытой дверью слова Круглова:
—…Ходил, вынюхивал. Не сидится им на месте. И почему его в ссылку именно в наш город отправили?
— Чёрт его знает, — отвлечённо ответил Михаил Афанасьев, явно попутно занимаясь каким-то делами.
— На границу его надо со Степью. Пущай расхлёбывает, что сам заварил. Эх-х-х, ладно, чего там у тебя с документами Жиркина? Поддельные али нет?
В этот миг я постучал в дверь, тут же открыл её и проник в небольшой душный кабинет с сизой табачной дымкой и полками с картонными папками на завязках. Круглов, увидев меня, испуганно дёрнулся, едва не упав с кресла, стоящего возле рабочего стола. А Михаил оторвал глаза от лежащих на его столе бумаг, изумлённо посмотрел на меня и следом вскочил со стула.
— Доброе утро, ваша светлость! — гаркнул он, отдав мне честь.
— Доброе утро, князь. Ваш визит полнейшая неожиданность для меня, — прохрипел старший служивый и вытянулся во весь рост, нацепив на рожу преданнейшее выражение. А сам, наверняка, мысленно матюгался. Мол, помяни чёрта — и вот он собственной персоной. Да и не слышал ли этот «чёрт», как о нём отзывались?
Полицейский старался не встречаться со мной взглядом, потея от напряжения. От остроты моего слуха зависела его карьера, а то и жизнь. И хоть внешне он казался спокойным, однако внутренне извивался как вошь на гребешке. И это прям подарок для меня. Круглов в таком состоянии и маму родную сдаст.
— Уважаемый! — резко начал я, опершись руками на его рабочий стол. — А что же вы забыли мне сообщить, что восемь лет назад уже пропадали студенты-маги⁈
— А-а-а, — замычал он, облизав губы.
— И не смейте мне врать! Я всё знаю! Кто решил замять это дело восемь лет назад? И кто пытается вымарать его из истории! Немедленно говорите, а не мычите, как корова в стойле.
— Я точно не знаю… Я тогда не работал в полиции. Точнее, работал, но в другой должности, — зачастил мужик, дёрнув кадыком. — Потому не имел никакого отношения к этому делу.
— Говорите! — заорал я и грохнул кулаком по столу. Тот, к сожалению, не хрустнул, но телефонный аппарат слегка звякнул.
— По слухам, Демьян Поликарпович и Аристарх Антипович решили свести к минимуму все упоминания того дела. Ведь это плохо для студенческого города. Учащиеся могли испугаться и уехать, а это разорение трактиров, доходных домов и торговцев.
— Подозреваемые были в том деле?
— Нет. Все студенты, как сквозь земли провалились, — отбарабанил служивый, дав мне понять, что он всё-таки много знает о тех пропажах. И судя по его физиономии, он окончательно сломался и несёт сущую истину.
— Все студенты обладали разной магией? И пропадали с такой же периодичностью, что и сейчас? — проговорил я и сощурил глаза.
— Всё верно, всё верно. Но есть одно отличие. Те пропавшие все были приезжими, а нынче злодеи умыкнули Аграфена. А он-то местный. Вот мы и гадаем: то ли его по ошибке украли, то ли чем-то приглянулся он похитителям.
— Ясно, — кивнул я, задал Круглову ещё пару вопросов, а затем глянул на младшего служивого. — А вам что-то известно о прошлых пропавших?
— Откуда, ваша светлость? Я тогда в полиции ещё не работал.
— Ладно, работайте, судари, — решил я и вместе с Шуриком вышел вон.
— И что нам дали расспросы полицейских? — спросил Санек.
— Ну, ежели честно, то мало они дали, — признался я. — И вряд ли даже градоначальник скажет нам больше. Однако рано или поздно с ним поговорить надо будет. Пока же стоит подумать над личностью Аграфена. Чутьё подсказывает мне, что его похитили именно для того, дабы ухудшить мою репутацию, а это значит, что похитители наблюдают за мной.
Глава 12
Вернувшись в особняк, я первым делом телефонировал Андрееву. Тот оказался дома. И вскоре мне в ухо влетел его не шибко весёлый голос:
— Моё почтение, князь.
— Добрый вечер, Лев. Как дела у моей супруги?
— Наверное, у меня не самая приятная для вас новость. По некоторым сведениям, ваша жена приняла предложение графини Улановой и прибудет на устраиваемый ею бал. А он обещает быть довольно пышным. На нём, вероятнее всего, будет весь цвет столичного общества… молодого общества.
— Танцы, кавалеры, шампанское, а я тут кукую. Мда, не очень приятно. И когда состоится этот бал?
— Субботним вечером.
— Послезавтра, значи-и-т, — хмуро протянул я. — Ладно, спасибо за информацию, дружище. Всего доброго.
— До свидания, Иван.
После нашего короткого разговора я вместе со всеми отужинал в столовой. А потом, в коридоре, ко мне подошёл слуга и шепнул, что некая Варвара Александровна изволит телефонировать в особняк. И она спрашивает меня.
— Варвара Александровна? — удивлённо выгнул я брови, а затем хлопнул себя по лбу и выдал: — А-а-а, понял, кто это.
Блондиночка-некромантка!
