С другой стороны, какая может быть причина, чтобы убить женщину, мать дин Ланнверта. Или это ошибка?
А что он сделал близнецам?
Почему-то мне не хотелось этого знать.
Что ж, буду надеяться, что дин Ланнверт решит держать моё происхождение в тайне так долго, насколько возможно.
Вернувшись к себе, я обнаружила непривычный переполох. Двое молодых широкоплечих слуг сняли с петель дверь и рассматривали косяк и сами петли, вырванные с мясом. Один покачивал головой.
Я остановилась, озадаченная. Видимо, дин Ланнверт распорядился, чтобы дверь починили — за это спасибо. Но я намеревалась немного поразмышлять в тишине, пораздумывать над способом побега, а этого мне явно не дадут. Хотела было проскользнуть, чтобы взять для прикрытия книгу и пойти снова в сад, но меня остановил невесть откуда выскочивший дворецкий.
— Нейди, ваши вещи перенесли в другие покои, — он тут же позвонил в колокольчик, и через полминуты перед нами предстала Нея. — Проводи нейди в её комнаты.
Та поклонилась и обратилась ко мне:
— Пожалуйте со мной, нейди.
Заинтригованная и слегка сбитая с толку, я послушалась. Работы обещают затянуться? Что ж, ничего не поделаешь. Но куда же меня переселили?
Мы спустились на один пролёт, пошли по длинному крытому переходу — и смутное ощущение узнавания подсказало мне ответ. Горло сдавила невидимая ледяная рука.
Это же покои дин Ланнверта. Точнее, не они, а соседние… стенка в стенку!
— Пожалуйста, моя нейди, — открыв дверь, Нея присела в поклоне.
Я помедлила лишь самую малость. Нет смысла устраивать скандал горничной, она ничего не может изменить. Разбираться нужно с хозяином.
Пройдя внутрь, я остановилась, оглядываясь. Темно. Темно и роскошно, тяжёлые портьеры, бархат, тот же винный шёлк и золото, что в покоях дин Ланнверта. Явно задумано как единый комплекс.
Боги, что он затеял, поселив меня совсем рядом с собой? Надеюсь… ничего такого… от чего бы сердце могло подпрыгнуть к горлу и судорожно там забиться, как сейчас. Я метнула взгляд в смежную стену. Кажется, за ней его гостиная… или ванная?
Дождавшись, пока горничная уйдёт, я принялась исследовать помещение. Сюда уже перенесли мой нехитрый скарб, в том числе книги, они были аккуратно расставлены на полках полупустого шкафа. Так же, как и у дин Ланнверта, покои состояли из нескольких помещений: общая гостиная, умывальня, тёмная, тревожная спальня со высокой покрытой чёрными покрывалами кроватью, небольшая комнатка с креслами и столиком у окна.
Не обнаружив смежной двери, я повеселела. Почему-то мне казалось, что дин Ланнверт не преминет воспользоваться моим безвыходным положением. Его извращённое мышление способно на многое.
Но — раз двери нет, и мы всего лишь соседи, возможно, я слишком плохо о нём думала.
Обедала я одна, ужинала — вместе со всеми, но дин Ланнверт не появился. Я осмелилась спросить — как бы в никуда — где же он, но дин Койоха только любезно ответил, что, вероятно, дела не позволили присоединиться.
Близнецы выглядели уже веселее, чем утром, снова подшучивали надо мной, задавали неуместные вопросы. Сразу заметили, что я сменила платье горничной на обычный наряд городской девушки: дин Койоха привёз мне несколько готовых платьев.
К сожалению, вести для меня у него не оказалось. Я с замиранием сердца полюбопытствовала, как там мои платья, не передавали ли мне что-нибудь на словах — но дин Койоха лишь с улыбкой ответил, что платья будут готовы для примерки через два дня и уже совсем скоро я их увижу.
Мне же было не до смеха. Удалось девушке из салона передать весть или нет? Навестила ли она бабушку или решила не взваливать на себя лишние заботы? И поверила ли ей бабушка, сообразила ли дать знать отцу? Слишком много вопросов и ни единого ответа.
Вечером в своих новых покоях я читала в кровати книгу и невольно прислушивалась к тому, что происходит за стеной. Если мои предположения верны, спальня дин Ланнверта располагалась как раз там, и слух изо всех сил пытался уловить признаки его присутствия. Или отсутствия.
Если поначалу я только обрадовалась, за весь день ни разу его не встретив, то теперь это начинало казаться мне зловещим. Разве может подобный дин Ланнверту человек тратить время напрасно? Ни за что. И чем дольше он пропадает, тем выше вероятность, что он придумывает нечто совсем ужасное.
Тут мне послышался некий стук со стороны моей гостиной. Я встрепенулась, по позвоночнику пролилась струйка холода. Кто там? Я боязливо спустила ноги с кровати.
Дверь в мою спальню распахнулась в этот самый момент. Я чуть не вскрикнула, а в следующий миг узнала вошедшего.
— Вы!
Глава 10— А вы рано решили отойти ко сну, — с кривой улыбкой заявил дин Ланнверт. Он был полностью одет, в чёрную шёлковую рубашку и тёмно-серые брюки, покачивался на каблуках охотничьих сапог и мерил меня хищным недобрым взглядом.
— Что вам нужно? — в одной лишь тонкой ночной рубашке я чувствовала себя обнажённой. Хотелось съёжиться, юркнуть под защиту ватного одеяла и зажмуриться, как будто от этого дин Ланнверт мог раствориться в воздухе.
— Вы сами мне и нужны, — он, бесцеремонно вдавливая каблуки в ковёр, быстро подошёл ко мне и схватил за руку выше локтя. — А ну-ка идёмте со мной.
Не слушая возражений, не обращая внимания на сопротивление, он вытащил меня из спальни, потащил к выходу.
Неужели я забыла запереть дверь? Не может быть. На двери в спальню замка не было, но входную я заперла крепко, ещё и проверила потом.
Когда дин Ланнверт подтащил меня к ней и скинул крючок, я убедилась, что была права. Но как же тогда этот отвратительный человек очутился здесь?
— Как вы вошли?
Дин Ланнверт лишь свысока усмехнулся.
— Это мой дом, — напомнил он ледяным тоном. — Я имею право входить, куда только захочу.
— Но не в те покои, где вы поселили незамужнюю девушку, — огрызнулась я. — Или вас некому было обучить правилам приличия?
Его глаза сузились и полыхнули злобой. Я запоздало сообразила, что его родители рано умерли, он вырос сиротой и действительно некому было обучать его этикету.
— Правила приличия? — прошипел дин Ланнверт в ответ. — Вы, кажется, считаете себя гостьей? Позволю себе напомнить: вы моя пленница.
Он открыл дверь на противоположной стороне коридора, и я вздрогнула, увидев тускло освещённую лампами тёмную лестницу, ведущую вниз.
