Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Как же он был одинок! Между ним и окружающим миром выросла прозрачная, звуконепроницаемая стена. Тишина полностью завладела им и душила его в своих объятьях. Он ел, спал, курил, ходил на работу, но ничего не слышал и не чувствовал.
Отношения с Ритой долгое время тлели, не затухая, но и не разгораясь. И дело было не в том, что он разлюбил ее, просто он забыл, каково это — быть счастливым. Забыл окончательно и навсегда. А если не чувствуешь себя счастливым рядом с любимым человеком, тогда зачем все это нужно? Довольно странное состояние. Вроде бы знаешь, что когда-то любил эту женщину, и не помнишь, как это — любить.
Когда была жива Марина, существовала определенная система координат. Ты что-то делаешь и знаешь, хорошо это или плохо, знаешь, насколько хорошо. А сейчас он будто потерялся. Из него будто вынули стержень, он обмяк, потерял былую жизнерадостность, забросил музыку, перестал ездить на гастроли, подружился с водкой. По мнению Риты, он стал обыкновенным, ничем не примечательным интеллигентом, махнувшим рукой на свою жизнь. А такой человек ее уже не интересовал.
Первое время Рита его жалела, постепенно теряя к нему интерес, а потом окончательно охладела к нему и возненавидела. Палитра ее чувств была не слишком разнообразной. В ней присутствовали основные цвета, но практически не было оттенков, постепенных переходов от одного цвета к другому. Она могла или восхищаться и боготворить мужчину, быть ему всем, или ненавидеть, если он вдруг оказывался недостаточно мужественным и гениальным.
Через полтора года после смерти Марины отношения Риты и Славы окончательно сошли на нет. Иногда они встречались на лестничной площадке, здоровались и, опустив глаза, быстро разбегались по своим делам.
Боря уехал служить по контракту на Дальний Восток, Ира нечаянно забеременела от одноклассника, вышла за него замуж и переехала к мужу. Родился мальчик, и она настолько погрузилась в воспитательный процесс, что частенько забывала поздравить отца с днем рождения.
Даже друзья о нем почти не вспоминали. Оказалось, что все его друзья — это друзья жены или ее родственников. Умерла Марина, и друзья исчезли. Никто не говорил этого Славе в лицо, но все считали именно его виновником Марининой смерти. Он тоже так думал, и не было дня, когда он не корил себя за это, страшно страдая от невозможности что-либо изменить.
Когда-то Слава считал себя хорошим человеком, настоящим мужчиной, баловнем судьбы, но оказалось, что он был таковым только благодаря жене. Слава был сильным, только когда Марина стояла у него за спиной. А без нее он никто, пустое место. И своим признанием он собственноручно подписал смертный приговор. При этом наивно полагал, что поступает правильно. Он всегда считал себя честным и правдивым и только сейчас осознал, как заблуждался. Правда оказалась отнюдь не так хороша, мало того, выяснилось, что правда иногда убивает. К сожалению, понял это он слишком поздно.
С женщинами он больше не встречался. Иногда он думал: «Может, я давно уже импотент?» Хотел проверить это на практике, но как только позволял себе даже подумать о другой женщине, в памяти возникали одни и те же слова: «Я умираю из-за тебя!»
Смутное время
(историческая повесть)Прекрасным солнечным январским утром 1914 года высокий, статный, мануфактур-советник Алексей Викулович Морозов, выглядевший словно персонаж с обложки модного французского журнала, подъехал в изысканной английской карете к детской городской больнице на Мытной. Волосы его были нафабрены, усы искусно закручены, руки ухожены, а на брюках не было ни единой морщинки.
Прекрасная соболиная шуба подчеркивала высокий статус прибывшего. У ворот его встречал главный врач и друг Тимофей Петрович Краснобаев в длинном белоснежном халате и пальто с горностаем, небрежно наброшенном на плечи. Товарищи обнялись. Дружба их зародилась десять лет назад, когда хозяин Орехово-Зуевской мануфактуры подыскивал опытного врача для организации детской больницы. Тимофей Петрович, прекрасный детский хирург, показался промышленнику человеком смышленым и расторопным. Краснобаев воспринял идею бесплатной детской больницы на ура и сразу включился в дело. Врачебных нюансов и медицинских потребностей строящейся больницы Морозов не знал, поэтому главным советником архитекторов и строителей с первого дня стал Тимофей Петрович. Деньги — огромную сумму в 400 000 рублей на строительство клиники — завещал Алексею отец, Викула Саввович. Еще в 1904 году Алексей Викулович обратился к московскому городскому голове с просьбой о строительстве бесплатной больницы: «Имею честь просить Ваше Сиятельство довести до сведения городской думы, что из сумм, завещанных родителем моим, мануфактур-советником Викулой Саввовичем Морозовым на благотворительные дела, я имею пожертвовать капитал в размере 400 000 рублей серебром на устройство в г. Москве новой детской больницы на следующих главнейших основаниях: больница должна носить имя моего покойного родителя, половина жертвуемого капитала в 200 000 рублей предназначается для возведения зданий и оборудования больницы, другая половина капитала должна идти на содержание коек. Вольница должна служить удовлетворению нужд бедных жителей города Москвы, и потому лечение в ней должно быть бесплатным. На должность главного врача детской больницы назначается старший врач больницы св. Владимира — Тимофей Петрович Краснобаев».
Поскольку начинание было хорошее, городская дума среагировала скоро, и пожертвование было принято. Архитектором назначили известного зодчего, Иллариона Шица, а Тимофея Петровича отправили в Европу изучать оснащение детских клиник. Посетил Краснобаев итальянских, швейцарских и немецких детских врачей, изучил их опыт. С самого начала строительных работ Краснобаев и Морозов много дней проводили на стройке и сдружились. В Москве лютовали корь, коклюш и дифтерит. Детская смертность от инфекций была огромная. Рабочие трудились в три смены, и в 1908 году были открыты первые инфекционные корпуса. Вольных деток прямо от ворот дежурный фельдшер разводил по разным корпусам и изолировал в боксах. В 1910 году Алексей Викулович с помощью брата Сергея, который выделил десять карет с лошадьми, создал отделение детской неотложной помощи. Первую бесплатную скорую помощь в России. Их сестра Наденька организовала службу сестер милосердия, которые бесплатно дежурили по ночам с тяжело больными детьми.
* * *
Основатель династии Морозовых, крепостной крестьянин помещика Рюмина Савва Васильевич Морозов, накопив необходимую сумму, выкупил себя в начале XIX века. Став свободным человеком, дед Алексея Викуловича взял в аренду у своего бывшего помещика часть земли на правом берегу Клязьмы в местечке Никольское, где впоследствии обосновал знаменитую мануфактуру. Савва Васильевич задался целью освободить страну от господства иностранцев в производстве хлопчатобумажных тканей.
Англичане и немцы работали на своих ткацких машинах и из американского хлопка делали текстиль, завладев всем рынком России. Савва Васильевич решил освободиться в первую очередь от монополии на сырье. Будучи мудрым и расторопным купцом, он посетил Хиву и Бухару. Теплый климат этих мест вполне подходил для разведения хлопка. Морозов раздобыл семена и уже вторично прибыл к ханам на поклон. Заранее выкупив весь урожай, Савва уговорил их сеять хлопок. Первые кипы с хлопком сырцом и коконами Савва Васильевич с сыновьями на собственных плечах таскали до караванных троп. Далее сопровождали арбы с лошадьми и верблюжьи караваны до железной дороги в Саратове или до порта Астрахани. Морозовы начали переработку хлопка на своей первой ручной ткацкой фабрике. Все договоры с англичанами и немцами были расторгнуты. Дело пошло.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
