Решила подождать Марьяна, который увлеченно разговаривал с Татьяной. Гавриил окружил себя компанией из трех барышень и мягким баритоном кокетничал с ними. Было странно за ним наблюдать. В его взгляде не было той стали, с которой он смотрит на меня. Это кольнуло мое самолюбие, но я быстро прогнала это чувство.
Пока засмотрелась на Гавриила, упустила из виду, как Марьян вышел в Татьяной в коридор. Пришлось их догонять.
— Ваше Императорского Величество! — окликнула его.
Он остановился, удивленно глядя на меня.
— Ты что-то хотела, Софья?
— У меня к вам очень личный разговор, — покосилась на Клест, но та сделала вид, что не поняла моего намека.
Марьян сам обернулся к ней и попросил его подождать при выходе из дворца. Татьяну это задело, но она не подала виду. Я подождала, когда соперница скроется за углом, оттягивая момент.
— Что-то срочное, Софи?
— Да! — сделала шаг к нему, обхватила ладонями лицо и впилась в губы поцелуем.
Закрыла глаза. Всего лишь миг — и я отпустила Марьяна. Он ошарашенно смотрел на меня, и единственное, что я смогла произнести:
— Уже ничего не надо… Я пойду, — указала пальцем за спину.
Пятилась назад, ожидая от него хоть какой-то реплики, но Марьян молчал. Торопливо скрылась за поворотом.
Ох, как же у меня горели щеки! Даже страшно представить, что он обо мне подумал. Меня трясло. Злилась на Гавриила за то, что он поставил меня в такую ситуацию. Завернула за угол, и за спиной раздался противный голос:
— Это был самый жалкий поцелуй из всех. Это даже заслуживает награды как самое ужасное, что я когда-либо видел.
Обернулась. Собрала в кулак свое самообладание, чтобы не вывалить все, что я о нем думаю:
— О качестве разговора не было. Я свою часть уговора выполняю, а вот вы — пассивны, — припомнила его утреннее словцо в мой адрес. — Я не вижу, чтобы вы выполняли свои обещания. — Гавриил призадумался. — Вы обещали решить вопрос с моими родовыми птицами.
— Так и Татьяна Клест до сих пор в отборе, — оскалился он.
— А где гарантии, что после того, как она уйдет, вы не забудете что обещали? На вас у меня есть компромат, и я доказала, что готова выполнять ваши поручения, и вы, будьте так любезны, докажите, что умеете не только угрожать.
Гавриил сжал губы в тонкую линию, но промолчал. Пользуясь возможностью, проскользнула мимо него, пока он не засыпал меня очередными претензиями. Видимо, я сегодня не только Марьяна огорошила, но и Гавриила.
У входа в комнату стоял какой-то мужчина. Я настороженно посмотрела на незнакомца, и из двери показалась Жанна.
— Ты чего так долго? Мы тебя ждем битый час. Я же не могу впустить доктора Пингвина без твоего разрешения.
— Ой, простите. Проходите ко мне, доктор Пингвин.
Мужчина с густыми усами поправил округлые очки и прошел в комнаты. На туалетном столике поставил ридикюль и снял пиджак.
— Какой редкий вид, — сказал, рассматривая страуса. — Что произошло?
— Его сбил мобиль.
— Понятно-понятно…
Он стал осматривать птицу, которая на удивление вела себя очень дружелюбно. Меня даже возмутило такое лицемерие страуса: мы его спали, приютили, лечим, а он меня клюнул, но добродушно позволяет незнакомцу себя осматривать.
Доктор Пингвин посмотрел лапу, трижды цокнул языком. Из ридикюля достал бинт, небольшие шины, которые волшебным образом увеличились в его руке. Зафиксировал раненную лапу и погладил страуса по голове.
— Хорошо, что птица будет под вашим присмотром. Передвигаться ей нельзя. Лапа не сломана, но подозреваю, что кость треснула. Я наложил фиксирующий жгут. Выпишу микстуру, будете ее давать раз в день, и птица станет понемногу восстанавливаться. — Ветеринар сделал несколько записей на листке и протянул мне. — Через неделю я навещу больного.
Он накинул пиджак на плечи и сложил свои вещи.
— Через неделю? — опешила я.
Придётся прятать ее все время, а еще чем-то кормить и делать так, чтобы ее крик не привлек внимание.
Глава 6
— Улыбайся, Софи. Все так, как нужно, — шепнул Станис, придерживая меня под руку.
Когда он предложил мне прогуляться, я обрадовалась возможности вырваться из дворца. Прошлые прогулки мне доставляли только радость, но в этот раз все изменилось. Стоило нам выйти и сесть в мобиль, как за нами увязалась пара пронырливых репортеров.
Станис этого и добивался, вот почему требовал, чтобы я была нарядной! Хитрец.
— Ты специально их позвал? — озвучила свою догадку.
— Я? Нет! Ты же сенсация, каждая встреча с тобой вызывает очередной скандал, что поднимает тиражи. Будь я на месте репортеров, я бы знатно покопался в твоем грязном белье.
Пока что в моем белье копался только страус. В буквальном смысле. От лекарств ему стало лучше. Пока я спала на диване, он залез в мой шкаф и разбросал его содержимое. Хитрый вор делал это в такой тишине, что когда я проснулась, казалось, в комнате прошел ураган. А негодяй натянул на голову мои панталоны, скрывая ими один глаз, как у пирата, и сидел на кровати с невозмутимым видом, словно не он это устроил.
— Мы поедем на мою фабрику. Ты должна иметь представление о ней, раз согласилась стать ее лицом.
— Должна, — ответила со вздохом, но Станис этого не заметил.
Он взахлеб рассказывал о семейном бизнесе, о влияние на моду, о том, как происходит производство. Я даже отвлеклась от грустных мыслей, в которых представляла, Гавриил придумывает для меня очередное заковыристое задание.
Мобиль остановился возле высокого кирпичного здания без окон. Мы вышли из машины, и к нам сразу подбежали двое проныр и начали фотографировать. Мы быстро вошли в потертую дверь, отгораживаясь от назойливого внимания.
— Они теперь всегда будут нас преследовать?
— А бывает как-то по-другому? — серьезно спросил портной. — Пройдем. Это тканевая фабрика «Паулин».
Вошли в просторный зал, в котором гудели сотни машин. Огромные лопасти наматывали тонкие нить на кадки, а ткацкие станки создавали тончайшее полотно.
— Раньше мы пользовались магией для производства деликатных тканей, но с приходом прогресса, все стало намного проще.
В следующем зале за швейными машинками сидело два десятки девушек. Они боялись на нас поднять глаза, но их любопытство было почти физически ощутимо.
— Ты же в курсе, что скоро произойдет бал-маскарад? — на ходу болтал Станис.
— Кто-то обмолвился об этом за вчерашним ужином.
— Поэтому мы и здесь! И нужно решить некоторые организационные вопросы.
Мы покинули швейный зал и оказались у стола холеной секретарши. Она была стильно одета и сидела с такой ровной спиной и гордым видом, что я тут же почувствовала себя неуютно.
