class="p">436
Здесь по смыслу пропуск, но в рукописи пропуск в тексте не обозначен.
437
или: «усде неверныя» (вероятно, вм. «орды»).
438
Здесь пропущено быть может и нарочно, т. к. легко догадаться: «всем камням мати».
439
Здесь пропуск, не отмеченный в рукописи.
440
Судя по его пению, именем дочери было слово «Красночайная».
441
В этих двух стихах (19 и 20-м) третье лицо ошибочно вм. первого, ср. стихи 51 и 52.
442
Этот стих был пропет, но затем был зачеркнут при поправке, а между тем он требуется по смыслу.
443
Остальные стихи, начиная с этого стиха, ему пришлось составлять вновь.
444
Так в черновике [т. е. целом = челом. — Ред.]
445
Точно понять смысл и поставить знаки в 60—63 стихах довольно трудно. [Налицо пропуск в тексте. — Ред.]
446
Примечания А. Д. Григорьева к текстам в I—III томах издания его «Архангельских былин и исторических песен» имели преимущественно подчеркнутое автором «техническое» текстологическое назначение: объясняли отношение собирателя-публикатора к черновым материалам записей, в которых графические данные запечатлевали сложную и не всегда ясную для самого автора сборника картину звучания пропетых произведений. Собиратели «домагнитофонного» века, обреченные на то, чтобы фиксировать тексты только на слух, руководствуясь слуховыми впечатлениями и слуховой памятью, спеша закрепить карандашом или чернилами образ звучащего текста, постоянно пребывали в сомнениях относительно точности и полноты собственного первичного учета пропетых исполнителями песен.
Оттого «Примечания» такого искреннего и щепетильного филолога-фольклориста, каким был Григорьев, — это кардиограмма сомнений, колебаний, самоанализа, самокритики. Это непрерывная исповедь замечательного молодого ученого, открывшего для мировой науки и культуры огромные пласты русского эпоса, прописанного на пространствах Архангельской губернии. А. Д. Григорьеву хотелось честно поведать о том, что в его работе были «1) переписки, 2) описки, 3) поправки и 4) несколько иная транскрипция», что объяснялось это «быстрой записью», певческими повторениями первоначально неясно прослышавшихся «звуков, слогов и даже слов», особенностями используемых им самим графических знаков, фокусами почерка, различиями между сливающимися либо разрывающимися при пении словами и их «обыкновенным произнесением» в традиционном правописании. Печатая свои «Примечания», А. Д. Григорьев внес в них, по его признанию, «приблизительно только треть их», рассчитывая на аудиторию специалистов-диалектологов и на исследователей «сюжетов или стихосложения», стремясь снять сомнения этих читателей в точности передачи услышанного и желая «дать другим возможность проверить» свои «поправки». Тем не менее автор записей полагал, что «в нижеследующих примечаниях можно было бы еще кое-что вычеркнуть». (ср. Григорьев 1, 1904, с. 621—624).
Настоящая публикация, имеющая адресатом прежде всего широкий круг любителей фольклора, не требует сохранения «Примечаний» А. Д. Григорьева в полном виде, где процесс переоценки записанного и печатаемого поневоле остался неконтролируемым: полевые тетради с записями текстов, к которым апеллировал собиратель, погибли и нам не известны. Среди же всех григорьевских регистраций его текстовых микроперемен, уточнений, шлифовки первичных материалов отчетливое документированное значение (с позиций трактовки текстов по существу — как непрерывно возобновляемого и непрерывно поправляемого искусства воспроизведения памятью диктуемых, устно хранимых эпических поэм) имеют сюжетно-стиховые перестановки, передвижки, самопоправки певцов, отмеченные собирателем. Именно эта часть фонда примечаний А. Д. Григорьева и сохранена в кратком их виде для нового читателя, в том числе для того, кто пожелал бы почувствовать творческое начало в стихии былинного репродуктивно-импровизационного искусства.
В «Примечаниях» отсылочно указывается номер текста (в скобках), и при необходимости номер стиха, упоминаемого публикатором.
447
<...> Ясюда включаю и напевы исторических песен.
448
Такие напевы при переложении на ноты мноо потеряли в выразительности и характерности.
449
Сложным тактом называется такт, состоящий из двух или нескольких однородных простых (т. е. одних двухдольных или одних трехдольных) тактов; составным — состоящий из простых неоднородных (т. е. из двухдольных и трехдольных) тактов).
450
Очевидность эта выясняется из аналогичных мест, сохранивших эти 2/8 в первоначальном виде.
451
Однако, кажется, не будет ошибочным сказать, что отклонения записей от подлинной тональности не идут далее большой секунды вверх или вниз.
452
От ред.: В настоящем издании нотные материалы приведены в том виде, как они были напечатаны в первой публикации А. Д. Григорьева. Составителем в конце были указаны следующие оставшиеся неисправленными неточности в передаче напевов:
Стр. — Строка — Такт — Нота — Напечатано — Должно быть
616 — 2 — 1 — 1 — восьмая — четверть
618 — 7 — 4 — — — надо добавить 2/4
626 — примеч. — — — Увелич.¼ — Увелич. кварта
633 — 4 — 5 — —
над четв. нотой — над перв. тремя
642 — 2 — 3 — — Перв. нота и пауза — четв. должны быть восьмыми
453
Собственно словесных текстов к напевам № 17, 25 А. Д. Григорьевым записано не было. — Ред.
454
В настоящем изданиии снят «Обзор вариантов былин и исторических песен» А. Д. Григорьева: собирателем не могли быть учтены варианты, редакции, версии былин, записанные и опубликованные позднее подготовки к печати томов «Аргангельских былин и исторических песен». Между тем сам А. Д. Григорьев видел смысл своего «Обзора» в том, чтобы «помочь читателям» понять «различия вариантов», вместе с тем не освобождая «ученых от более детального рассмотрения и установления разных групп вариантов» (Григорьев, т. I, 1904, с. 695). Обе эти задачи решают «Примечания к текстам» Ю. А. Новикова. — Ред.
455
Есть и чтение «н» как «п»: «по резвы ноги» вместо «но резвы ноги» (№ 411 стих 42), что вызвало удивление самого собирателя: «так в черновике» (см. с. 566 в т. III изд. 1910 г.), и было, естественно, поправлено при перепечатке текста Ю. И. Смирновым и В. Г. Смолицким в кн. «Добрыня Никитич и Алеша Попович» («Литературные памятники»), М., 1974, с. 322.
