«Утром помчится на службу как угорелый, схватит мой файл…»
На следующий день Жанна праздновала свой четвертьвековой юбилей и ехала на работу в новом костюме. Кате было наказано купить торт пошикарнее, а Костику выдана сумма и указание обеспечить юбилей шампанским. К полудню пошли поздравляющие, и Жанна как-то забыла о вчерашнем разговоре с Мишей. Заскочил Ершов, сказал тост, встреченный льстивым смехом. В самый разгар веселья на пороге забитого народом отдела появилась фигура несколько мистического вида — цветочный букет на человеческих ногах.
Праздничный гомон на мгновение смолк. В отдел вошел, оторопело выглядывая из-за длинных стеблей, молоденький посыльный. Он осторожно нес пластмассовое ведерко, из которого торчали свежайшие нежно-розовые розы. Кто-то из девчонок спешно смел со стола чумазые картонные тарелочки, и мальчик поставил ведерко на стол.
— Вот это да! — охнул кто-то.
После этого праздник как-то сник, апофеоз прошел, народ вежливо докушал и допил и стал, озабоченно шушукаясь, расползаться по рабочим местам.
«Обсуждение начнется сейчас же и продолжится до конца недели».
Жанна наконец подошла к букету и стала искать записку.
— Это ж сколько такие безумства стоят? — вздохнула у нее за спиной Анжела. — Даже если по триста рублей штучка…
— По четыреста пятьдесят.
Жанна нашла в ведерке размокший, но читабельный чек.
— Хоть знаю теперь, сколько стою.
— И сколько?
— Двенадцать тысяч с доставкой.
— У нас только один человек может позволить себе такое…
— У нас — возможно, — загадочно произнесла Жанна. — Но в этом здании немало богатеньких мужчинок.
— А, — с облегчением улыбнулась Анжела. — А я думала, тебя Мишка Дареев клеит.
— Дареев никого никогда не клеит, — заметил собиравший по углам бутылки Костик. — Это не в его правилах.
— А я не в его вкусе.
— Да, да! — до неприличия явно обрадовалась Анжела.
Идя в туалет выбросить мусор, Жанна выбрала на мобильнике Мишин номер. Она его почему-то так и не стерла. Он ответил через три звонка.
— Здравствуйте, вы где?
— На работе. Хэппи безди.
Он был явно рад.
— Сэнкс э лот. А вы когда домой поедете?
— А что?
— Да меня как именинницу отпустили на все четыре стороны, а столько груза с собой негабаритного… Я думала, вы меня подбросите по-соседски. А то ведь я слабенькая, да еще и под кайфом…
— Ну, что с вами сделаешь, женщина, если вы ведете крайне нездоровый образ жизни. Когда прикажете подать карету?
— А я брякну вам через полчасочка, и можно выходить, а?
— Ладушки, брякайте.
Когда отделу вернули приличный вид, Жанна позвонила Мише, сказала: «Але, я выхожу», и с ведерком в руке, как с деревенского колодца, пошла к лифту.
Миша подогнал «чероки» к самому выходу. Жанна быстренько юркнула на переднее сиденье и поставила ведерко с розами между ног. Для удобства пришлось чуть задрать юбку.
— Смотришься, блин, суперэротично, — заметил Миша, довольно ухмыляясь.
Жанна представила себя со стороны и тоже начала неудержимо смеяться.
— Спасибо за подарок, дорогой, — наконец сказала она, когда они остановились на светофоре. — Чувствуется чемпионский размах. Публика была в шоке.
— Спасибо в стакан не нальешь, — прорычал он и, пользуясь моментом, поцеловал ее, нервно, страстно.
Жанна почувствовала, как его мозолистая рука, ловко расстегнув пуговицу на жакете, проникла в чашку бюстгальтера и учинила там сущее безобразие с ее беспомощным соском. Им начали остервенело сигналить — уже, видимо, дали зеленый. Жанна осторожно отстранила Мишу. Он тряхнул головой, сел на место и нажал на газ.
— А что ж на тортик-то не пришел? — чуть успокоившись, спросила Жанна.
— А кто меня приглашал?
— Костику было наказано сделать рассылку приглашений по «мылу». Ты в адресной книге был, я сама видела.
— Я на работе не был, почту не смотрел. Экзамены сдавал.
— И сдал?
— Сдал, конечно. Не такой уж я и тупой.
— Никто тебя тупым и не считает.
До дома они доехали молча и быстро, к счастью, пробок больше не было.
— Господи, как же вылезти-то? — задумалась Жанна, пока Миша обходил машину. — Шипастые красотки — прощайте колготки…
— Что за манера — рифмовать что ни попадя? — недовольно осведомился он, открывая дверцу.
— Это один из моих заскоков. Ты вынь…
— Чего?! Я еще и не…
— Да ведерко вынь, только осторожно.
— «Вынь осторожно» — кто б слышал! Двадцать пять лет, ума ни капли, — бормотал Миша, вытаскивая ведерко с розами из салона.
Жанна осталась сидеть с задранной юбкой и непристойно раздвинутыми ногами.
— Уй, мать твою, что творится-то? Прикройся, а?
— Не выражайся при мне, я не нарочно. Руку дай.
Наконец они забрали из машины все, что нужно, и поднялись на этаж. Жанна принялась искать ключи в сумочке. В отместку за монолог у машины она делала это долго и тщательно.
— Еще десять секунд, и я вышибу дверь…
— Не надо — вот он, ключик, вот он, ключик, — весело сказала Жанна, звеня связкой у него перед носом.
— Открывай скорей, а то прямо здесь трахну! — прорычал Миша, и Жанна, поняв, что он не шутит, быстро отперла дверь.
— Фу, Майкл, фу, как так можно…
Едва за ними захлопнулась дверь, как Миша, плюхнув ведерко на пол, принялся задирать на Жанне юбку.
— Ой, ну погоди… Я розочки в вазочку поставлю, а то они завянут быстро…
— А я прямо сейчас завяну, если… свою розочку… не поставлю… в твою вазочку… Блин, ну что творится, а? Я с тобой дебилом стану!
— Нет-нет-нет, только не это, — завозражала Жанна, вытаскивая рубашку у Миши из брюк. — Пойдем в душик?
— Да хоть куда, булочка!
— …Только ты поосторожней, — прошептала Жанна, чувствуя, как его рука легла на ее главную интимность, а палец нажимает на заветную кнопочку.
— А что? — насторожился он.
— Ну, я же отвыкла от… твоих параметров.
— Вот, все надо начинать сначала!
Его руки чуть беспорядочно ласкали ее тело, и он ворвался в нее, вопреки предупреждению, очень настойчиво, но Жанна решила потерпеть — он наказан достаточно сурово. Скинув первое лихорадочное возбуждение, Миша всегда становился нежен и внимателен, и Жанна всегда получала то, что хотела.
