Наконец, братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте.
Иллюстрацией же легковерия Уилкокс и ее научного невежества может служить следующая выдержка из главы 73 ее «Повседневных мыслей» (с. 249):
Ненависть — яд. Однажды я посетила лабораторию одного ученого, где при помощи определенной смеси химикалий он определял настроение человека, дышавшего в стеклянный цилиндр. Различное настроение по-разному окрашивало вещества. Гнев и чувство обиды давали неприятную коричневую окраску, причем в химикалиях, окрашенных гневом, вырабатывался заразный яд.
Это подводит научную базу под теорию духовных людей. Дело в том, что ненависть — это отрава.
После того как в 1916 году умер муж Уилкокс, Роберт, она впала в глубокую депрессию, соединившуюся со страстным желанием наладить с покойником связь. При жизни он обещал ей, что если скончается раньше, чем она, то приложит все усилия для того, чтобы дотянуться до нее сквозь завесу, разделяющую два мира. Уилкокс посещала многочисленных медиумов: те, как ей казалось, транслировали голос Роберта или записывали послания от него мелом на грифельной доске. Хотя Уилкокс ни разу не усомнилась в честности этих экстрасенсов или в реальности создаваемых ими паранормальных эффектов, она верила, что злокозненные духи потустороннего мира часто нацепляют на себя чужую личину. Она чувствовала, что ни одно из полученных ею посланий не исходит от мужа, и потому они не производили на нее особого впечатления.
Наконец, к ее полному восторгу, начали поступать подлинные, по ее мнению, сообщения — не через медиумов, а посредством ее собственных ладоней, которые она помещала на планшетку вместе с друзьями. Планшетка стремительно двигалась по столику для спиритических сеансов, выдавая столь же бессодержательные послания, как те, что она до этого получала через медиумов; но Уилкокс так отчаянно хотела выйти на связь с мужем, что сама себя убедила: эти новые послания — настоящие. Подробности этой грустной истории можно прочесть во второй автобиографии Уилкокс (главы «В поисках души скорбящей» и «Обещание исполнено»).
В те дни большинство «звуковых» медиумов беседовали только с мертвыми родственниками и друзьями визитера, а не с сущностями, которые могли бы описать его предыдущие воплощения. Хотя Уилкокс верила, что у нее были прошлые жизни, в своих книгах она о них умалчивает. Живи она в наши дни, ее бы наверняка сразили в самое сердце контактёры «нью-эйдж» вроде Маклейн и других наивных звезд экрана и сцены. По счастью, мы избавлены от описания деталей предшествующих жизней Уилкокс.
Несмотря на свою научную безграмотность и другие проявления ограниченности, Уилкокс была очаровательной женщиной и искусным прозаиком, а к тому же еще и поэтом, пусть и довольно посредственным. Она не отличалась политической активностью и была плохо начитанна в области экономики, однако разделяла социал-демократические взгляды, которые проступают во многих ее очерках. Она мало уважала тех, кто чрезвычайно богат и обильно швыряет деньги на ветер. В своих «Повседневных мыслях» она пишет: «Верю в кооперативные способы ведения бизнеса и в общественную собственность для крупных отраслей промышленности. У меня не тот тип мозга, чтобы составлять планы для достижения подобных результатов, однако я предвижу неминуемое наступление такого будущего».
Уилкокс тревожили ужасы войны, бедности и расового неравенства, однако ее позитивное мышление делало ее неунывающим оптимистом. «Медленно, но верно мир выходит на более высокий нравственный уровень; медленно, но верно эгоистичное животное в человеке уступает место Человеку — Образу Божественному… С каждым оборотом Земли вокруг своей оси мир становится чуть лучше» («Повседневные мысли»).
Оптимизм «Нового мышления» по поводу будущего, которое ожидает человечество, был поистине неукротим. Вот еще одно его проявление, выраженное и очередном скоропортящемся стихотворении Уилкокс, которое вошло в книгу «Повседневные мысли»:
В мире много обитает
Горя, бедствий и грехов,
Но ведь дьявол наступает,
Коль ты к этому готов.
Чтоб он пал, со злости воя,
И не застил свет тебе,
Прекрати нытье пустое,
Посмотри в лицо судьбе.
Вот истории народов
Всех времен. Гласят они:
Уж давно забыты годы
Погрустней, чем наши дни.
В каждом слове видно ясно,
В каждой букве — приглядись:
Мир сегодняшний прекрасней,
Чем людей ушедших жизнь.
Несмотря на все несчастья,
Что терзают нас сейчас.
Помни: жизнь была ужасней
В мрачном прошлом в сотни раз.
Все пороки мы исправим,
И не покладая рук
Мы весь мир от тьмы избавим
Гордым факелом Наук.
Были — в хаосе пылинки,
Стали тем, кто мы теперь,
Ветер злой, мы не былинки,
К звездам нам открыта дверь.
Сбросим мы свои оковы
Ради мирного труда
И провозгласим мы снова:
Мир хорош как никогда.
После «Христианской науки» Школа христианского единства — самая крупная и организованная религия из всех наследниц идей Финеаса Куимби и «Нового мышления». «Единство» имеет несколько сотен центров в США и за границей — и миллионы сторонников. В сегодняшней атмосфере, пропитанной духом «нью-эйдж», «Единство» растет с такой же скоростью, с какой угасает «Христианская наука». Из его типографий выходили и выходят сотни книг и брошюр; среди них — «Уроки истины» Эмили Кэди (1894). ставшие своего рода учебником по основам этой религии и самой популярной работой среди адептов «Единства», а заодно и классикой НМ. Кэди работала в Нью-Йорке в качестве врача-гомеопата. Вначале ее уроки появлялись на страницах журнала «Unity» («Единство»).
В отличие от «Христианской науки» (которую оно сильно напоминает пантеизмом и верой в чудесные исцеления), «Единство» не признаёт идею Эдди о том, что грех, болезни, смерть, да и весь материальный мир не существуют. По-другому оно воспринимает и доктрину реинкарнации. Хотя и учении «Единства» нет твердых догм, его супруги-основатели, Мэри (Мёртл) Кэролайн Филмор (1845–1931) и Чарльз Шерлок Филмор (1854–1948), проповедовали переселение душ, и большинство нынешних адептов «Единства» разделяют это воззрение.
