— Что с вами, миссис Джексон? Вы поранились?
Экономка вздрогнула от неожиданности:
— Не о чем волноваться, мисс. Просто у меня частенько болят ноги.
Этель рассерженно запричитала:
— Она должна быть в постели, мисс Элизабет. Если бы моя мама была здесь, она бы тоже так сказала…
— Хватит, Этель, занимайся своими делами.
Это замечание было сделано по привычке, но Этель покорно замолчала, а ее шея стала пунцовой.
— Но это так, — повторила она и обратилась к Лиз: — Это артрит, мисс. Доктор говорит, что она должна больше отдыхать.
Миссис Джексон взглянула на Лиз:
— Вы что-то хотели, мисс?
Был неподходящий момент, чтобы сообщить о приходе гостя, но делать нечего. Лиз извиняющимся тоном произнесла:
— Простите, миссис Джексон, но, боюсь, доктор Уинтер останется ужинать.
Выражение боли или раздражения промелькнуло на лице экономки, и она принялась вставать со стула, но Лиз спокойно удержала ее:
— Нет, оставайтесь на месте, миссис Джексон. Мы с Этель как-нибудь управимся. Скажите мне, что на ужин, а Этель пока отнесет прибор для доктора Уинтера. Хорошо?
— Но… — начала миссис Джексон.
— Пожалуйста! — улыбнулась Лиз. — Мне так хочется.
В душе экономки происходила борьба, но в конце концов она сдалась. Должно быть, ей действительно было нелегко подняться со стула. Она опустилась со вздохом облегчения.
— Что же, мисс, это неправильно, но, как говорит мать Этель, ничего не попишешь.
Она попыталась улыбнуться, и Лиз погладила ее по руке.
— Сидите на месте и говорите, что делать, и мы управимся за минуту.
Скоро посыпались указания. Этель отправилась в столовую, а Лиз готовила поднос для Джи Би.
— К счастью, мисс, сегодня все очень просто. Летний овощной суп, цыплята в желе с кусочками салата и абрикосовый мусс в холодильнике. Кастрюля с супом в духовке. Я пока нарежу петрушку для гарнира.
Через пять минут суп был готов, салат нарезан, и миссис Джексон выглядела довольной.
— Спасибо, мисс, вы очень добры…
Лиз взяла поднос и с улыбкой покачала головой:
— Мне не пришлось много трудиться. Вы должны разрешить мне помогать вам, когда нужно, миссис Джексон. Сейчас я отнесу суп, а Этель может взять поднос для мистера Рокингтона.
Открывая дверь ногой, Лиз вновь заметила то же удивленное выражение на лице экономки, как и у Бретта несколько минут назад, и усмехнулась про себя.
Может, просто никто из них не мог выносить ее на месте Элизабет?
Вернувшись в столовую, Лиз увидела, что Бретт с Колином по-прежнему сидят за столом, на котором красовалась медная ваза с цветами дельфиниума. Бретт удивленно поднял брови, увидев ее с подносом в руках, но Лиз объяснила:
— У миссис Джексон сильно разболелась нога, так что я решила ей помочь.
Колин спросил:
— Так сильно? Я, пожалуй, взгляну на нее перед уходом, может, она забывает принимать таблетки. Иногда она ведет себя очень упрямо, думает, что может обходиться без лекарств. — Он протянул руку к подносу: — Давайте я возьму.
Лиз улыбнулась и ответила:
— Тарелки полные. По-моему, мужчины всегда все разливают.
Колин ухмыльнулся:
— Не пролью, обещаю. У меня очень легкая рука. Обычно я сам мою посуду, так что приходится самому покупать тарелки вместо разбитых, а это учит осторожности.
Он бережно принял у нее поднос и направился в соседнюю комнату. Лиз последовала за ним, Бретт, который мрачно слушал их шутливый разговор, замыкал шествие.
Окна этой комнаты тоже выходили в сад, на террасе и газоне лежали длинные тени. Все сели за овальный стол, занимающий полкомнаты. На идеально отполированном дереве лежали кружевные салфетки, сверкали серебряные и стеклянные приборы, а в центре стояли розы. На шкафу и стульях с высокими спинками не было видно ни пылинки. Неудивительно, подумала Лиз, что миссис Джексон выглядит усталой, она отменно следит за домом, а в помощницах у нее только женщина, выполняющая грязную работу, и молоденькая служанка.
За ужином говорил в основном Колин Уинтер, а Бретт угрюмо молчал. Колин смешил Лиз, рассказывая, как старается держать дом в порядке. Немного поговорил о работе и о теннисном клубе, в который ходит в свободное время, а также о своем увлечении — театре.
Лиз тоже увлекалась театром. Когда она жила с Джоном и Дороти, то регулярно ездила в Стратфорд во время шекспировского сезона. Они с Колином обменивались впечатлениями об особо понравившихся им пьесах.
То и дело Колин поглядывал на задумчивого Бретта. «Бедняга, ему сейчас нелегко. Неудивительно, что он не принимает участия в разговоре».
Колин был очень любезен. Он все больше нравился Лиз, и она решила, что они станут хорошими друзьями.
Когда ужин подошел к концу, Колин встал, нехотя отказавшись от кофе.
— Как бы ни хотелось, но больше не могу оставаться. Сегодня вечером у меня еще пара вызовов. Только схожу на кухню и взгляну на миссис Джексон. Благодарю за ужин и компанию.
Попрощавшись, он вышел. Лиз начала складывать тарелки на тележку. Бретт смотрел на нее, а потом раздраженно спросил:
— Вам обязательно нужно это делать?
— Нет. Просто я решила помочь.
— Не увлекайтесь помощью. Сядьте к столу.
В тот момент Этель принесла кофе, и Лиз пришлось подчиниться. Когда служанка поставила перед ней серебряный поднос, она спросила:
— Миссис Джексон лучше?
— Нет, мисс, доктор говорит, она должна лечь в постель.
— Я уверена, что это самое лучшее. Ты справишься, Этель? Что еще нужно делать?
— Только помыть посуду. Могу я забрать тележку, мисс?
Лиз улыбнулась:
— Какое милое дитя!
Она передала Бретту чашку и он попросил:
— Не слишком увлекайтесь домашней рутиной, ладно?
На мгновение Лиз почувствовала гнев.
— Больная пожилая женщина — это ведь не рутина.
Бретт нахмурился, но внезапно сменил тему:
— Я должен кое-что сказать.
Лиз подняла голову:
— Что-то с Джи Би?
— Да, вечером он внезапно почувствовал себя неважно. Колин о нем беспокоится. Я зашел к нему после осмотра Колина, он выглядел совершенно больным. Я почувствовал себя таким беспомощным, хотел ему как-то помочь, но понимал, что ничего не смогу сделать. Вы когда-нибудь испытывали такое, Лиз? — Он взглянул на нее, в его темных глазах застыли боль и раздражение. — Когда человек, которого вы любите, уходит, а вы ничем не можете помочь?
