Теперь, когда я продвигался далеко в глубь советской территории, когда у меня была возможность наблюдать собственными глазами огромные колхозы на Украине, когда я приближался к промышленному региону Приднестровья, я посчитал, что пришло время сделать в своих репортажах больший упор на социологический аспект (не пренебрегая, однако, описанием нашего наступления и боев, в которых мне довелось участвовать в качестве репортера). Тем самым я даю читателю не просто общую картину, но и максимально объективную интерпретацию событий, свидетелем которых я становлюсь, событий, отражающих все аспекты (экономический, социальный, политический, религиозный и моральный) той огромной проблемы, что представляет собой Советский Союз.
Прежде всего, я должен заявить, что немецкие власти демонстрируют определенные опасения, хотя и не такие значительные, как это должно быть, относительно экономической организации Советской России, особенно в области сельского хозяйства. Для того чтобы понять причины этих опасений, читателю следует напомнить, что коммунистическая пропаганда стремится посредством плакатов и передач по радио оказывать давление на крестьянские массы, чтобы заставить их «укрывать» свое зерно. Там содержатся следующие слова: «Крестьяне! Фашистская оккупация несет вам уничтожение. Кому вы будете продавать то, что дает земля? Колхозам? Фашисты уничтожат колхозы. В кооперативы или центры сдачи сельхозпродукции? Фашисты уничтожат и все это. Они отнимут ваше зерно бесплатно. Для того чтобы сохранить свой урожай, укрывайте его!»
Для украинских крестьян практика укрывательства урожая зерна не нова. Даже шведский король Карл XII, когда он пытался закрепиться на Украине[22], столкнулся лицом к лицу с этой проблемой. И она имела для него самые неприятные последствия. На самом деле в этом была одна из причин его поражения, она послужила прелюдией к Полтаве[23].
В 1918 г., оккупировав Украину, немцы так и не смогли заполучить ее урожай. Крестьяне снова «зарыли» зерно. В то время было мало информации о том, как они это делают. Весной 1920 г. на Украину отправился официальный представитель нашего МИДа Виргили-Амадори с целью собрать данные об обстановке в регионе. Вернувшись, он составил подробный отчет о применяемых крестьянами различных способах сокрытия урожая зерна. Сегодня данный отчет стал в высшей степени актуальным, и после извлечения его из архивов министерства мы могли бы оказаться в выигрыше.
В том 1920 г. я находился в Варшаве на должности дипломатического атташе итальянской миссии, и у меня была возможность прочитать этот отчет и обсудить его с Виргили-Амадори лично. В то время проблема «укрывательства» зерна привлекла внимание и монсеньора Геноцци, направленного на Украину Ватиканом, задачей которого было соблюдение интересов униатской церкви. Я встретился с Геноцци в доме папского нунция в Варшаве Акилле (Ахилл) Ратти, также ставшего впоследствии папой римским (в 1922–1939 годах). От него я получил много полезной для себя информации. Вскоре, в июне, я сопровождал польские войска под командованием маршала Пилсудского в наступлении на Киев во время украинской кампании. Последствия сокрытия зерна крестьянами были настолько же серьезными для польской армии, как и для немецких оккупационных войск двумя годами ранее. И в данном случае я сумел изучить данную проблему, ее экономический и социальный аспект, на основе полученной из первых рук информации. Приобретенное таким образом знание в дальнейшем оказалось чрезвычайно полезным, так как оно помогло мне понять мотивы, которые послужили основанием для проведения большевиками на Украине жесткой кампании против сельскохозяйственного саботажа. Кстати, в сельскохозяйственном разделе Ленинской библиотеки в Москве хранятся наиболее интересные документы и отчеты относительно фактов «укрывательства» зерна на разных языках, с которыми во время своего последнего пребывания в СССР я имел возможность ознакомиться.
После неприятного опыта 1918 г. немцы провели некоторые очень важные исследования в данной области.
Позднее они указали, что намерены решить эту проблему путем установления специальных центров закупок.
Поскольку фактически украинцев теперь тоже следовало убедить не «укрывать» урожай, настоятельной необходимостью стала замена системы «советских закупочных центров» аналогичной системой, занимающейся тем же. При этом система не должна быть «либеральной». К настоящему времени русский крестьянин успел привыкнуть к советской системе закупочных центров и даже сумел использовать эту систему себе во благо. Отмените колхозы, ликвидируйте закупочные центры, и крестьянин не будет больше знать, что делать с зерном, хотя, если он посчитает, что есть пусть малейшая вероятность, что зерно будет реквизировано, он «похоронит» свой урожай.
Прилагая все усилия для того, чтобы взрывать мосты, уничтожать железнодорожные пути, саботировать работу промышленных предприятий и т. д., большевики, помимо этого, озабочены тем, чтобы уничтожить всю созданную ими экономическую инфраструктуру, которая позволила бы немцам эксплуатировать сельское хозяйство Украины. Тот факт, что русские войска всегда сопровождают многочисленные сотрудники политических органов, отражает озабоченность советского правительства необходимостью осуществлять политический контроль за поведением солдат на войне и распространять пропаганду, призывающую крестьян к «сельскохозяйственному саботажу» как оружию борьбы против захватчиков.
В ряде селений Подолии (Подольская возвышенность) немцы нашли подземные хранилища, что явно указывало на намерение спрятать там урожай. В правлениях колхозов находились целые залежи документов, в которых содержались инструкции, относящиеся к фактам систематического «укрывательства» урожая зерновых. У большевиков не было времени на то, чтобы раздать эти инструкции крестьянам. Вплоть до настоящего времени результаты пропагандистских мероприятий были скудными, поскольку немецкие власти поспешили уведомить население на оккупированных территориях о том, что колхозную систему немедленно заменит система закупочных центров, куда крестьяне должны будут сдавать урожай по новым расценкам, которые будут значительно выше цены, которую им прежде платили в рублях. А лично я имел возможность убедиться, что во многих деревнях крестьяне встретили эту меру с явным облегчением, так как только таким образом им гарантировали возможность быстро сдать урожай по относительно стабильным расценкам.
С другой стороны, в последнее время я часто спрашивал сам себя, почему большевики не сожгли урожай перед отступлением. Такой метод сельскохозяйственной диверсии был бы гораздо проще, а главное, несравненно быстрее. Зерно созрело, вот-вот нужно снимать урожай, и достаточно было бы одной-единственной спички, чтобы зажечь грандиозный пожар, который заполыхает по всей Украине. Но крестьяне, несомненно, в ответ на такую попытку подняли бы бунт. А восстание на Украине настолько было бы на руку немцам и их намерениям, что большевики просто побоялись спровоцировать его. (Здесь я должен упомянуть, что все слухи, которые были пущены, – о том, что большевики якобы систематически уничтожали урожай на Украине, являлись ложными.)
