Эммануэль и Сильвана садятся на край камина, прямо перед цыганкой. Отсюда они могут созерцать весь этот парад выставленных ягодиц. Первая, кстати, уже отправилась на свое место, но вполне вероятно, что князь еще захочет вернуться к ней. Такое уже случалось, ибо о его мужской силе ходят легенды.
Крик, похожий на триумфальный клич, но оказавшийся всего лишь выражением злобы, вырывается из второй девушки. Князь с пренебрежением вышел из нее.
– Кого ты хотела обмануть, заполнив себя медом? Людовико, дай ей то, чего она заслуживает.
– Нет, Ваше Высочество, я клянусь вам, – плачет девушка.
– Иди сюда, Джанджакомо, – приказывает князь. – Попробуй-ка.
Маленький господин спешит – не столько послушно, сколько заинтересованно.
– Это гей. Он может отказаться от всего, лишь бы занять место одной из девушек, – шепчет Сильвана.
Джанджакомо становится на колени и дрожащими руками берет гигантский детородный орган. Он приближает его к своему рту и, прикрыв глаза, сдвигает крайнюю плоть. Потом он медленно высовывает язык и жадно пробегает им по всей длине члена.
Наконец, князь Маджоре отталкивает его коленом.
– Итак, что же это такое? Кал или мед?
– Мед, – отвечает Джанджакомо, вставая.
– Ты недостойна участия в ритуале, – говорит князь девушке. – Все твои подруги предоставляют себя без обмана. Уйди с глаз долой.
Молодая крестьянка сконфуженно убегает.
– Мне не нравятся такого рода спектакли, – говорит Эммануэль Сильване. – Это похоже на цирковые игры при императоре Нероне.
– Это потому, что вы из другой культуры – более утонченной. Все это для вас выглядит варварским и вульгарным. Вы думаете, что эти девушки поступают как продажные девки, или ими движет дух конкуренции, что не имеет ничего общего с удовольствием.
– И еще меньше с эротикой.
– Но так ли это? Подождите немного. По сравнению с тем, что произойдет сегодня ночью, ваши знаменитые восточные оргии покажутся вершиной целомудрия.
– Посмотрим.
Эммануэль приближается к Сильване и слегка касается ее. Та резко поднимается, бросает окурок в огонь и отходит к группе, которая образовалась вокруг Гизы. В центре – князь. И все они смотрят на нее. Даже те, кто уже успел поучаствовать в конкурсе, их партнеры и те, кто последует за ними. Все молча наблюдают за происходящим.
Князь отталкивает Людовико и направляется к женщине, демонстрирующей ему свои красивые ягодицы. Жестом Гиза просит своего компаньона отпустить ей запястья: она не нуждается в поддержке. Чтобы обеспечить лучшую устойчивость, она цепляется за бедра мужа, потом хватает одной рукой его пояс, а другой – спускается до ширинки. Орест, стоя неподвижно, позволяет ей все это проделывать, и его амбициозный член наливается кровью, подобно члену князя, хотя и не до таких размеров.
– Вперед, Ваше Высочество, – вызывающе говорит Гиза.
Эммануэль чувствует, как ее кровь вскипает в венах. Она ищет руку Сильваны, находит ее и сдавливает, сжимая пальцы и слегка впиваясь ногтями в мягкую ладонь. Прекрасно. Контакт установлен. Запах Сильваны опьяняет. Ее влагалище увлажняется… Но она не смотрит на свою спутницу. Она ничего не хочет упустить в происходящем спектакле.
Все ожидают. С жадной улыбкой на губах князь перемещается на один шаг вперед, поддерживая горящий конец своего пениса и направляя его в едва приоткрытый и уже пульсирующий анус. Один из зрителей падает на колени, чтобы лучше видеть. Это Джанджакомо, который, потеряв всякий контроль, не обращая внимания на окружающих, отчаянно мастурбирует. В момент, когда анус принимает головку княжеского члена, Гиза захватывает член мужа, вводит его себе в рот, а потом обхватывает его бедра.
Князь кладет свои огромные руки на голые бока женщины и начинает проталкивать свой член вперед. Нежное отверстие, туго сжимаясь, предлагает себя, но тут же ускользает от обезумевшего члена, и все это – самодовольно и насмешливо.
Сжав губы, прихватив девушку за талию и щурясь от напряжения, князь бросается в атаку: он двумя-тремя толчками входит в нее, но анус снова сокращается и выталкивает его.
– Вот это задница, – шепчет Сильвана.
Эммануэль в шоке.
– Не говорите так, это вульгарно.
– Вовсе нет. Маленькие задницы заслуживают того, чтобы их так называли. Если они не являются чем-то исключительным.
Эммануэль не может удержаться от смеха, но зачарована зрелищем.
Князь отступает на шаг назад. Он осматривает отверстие, снова открытое, такое провоцирующее и злое. Кажется, он черпает в нем силу, которая позволит ему преодолеть все преграды. Его губы сухи. Он тянет руку к группе людей, окружающих Марсию, и один из них передает ему бокал вина. Он пьет одним долгим глотком, потом окунает в вино свой член. А затем направляет его в сторону упрямых ягодиц.
Вино течет вдоль загорелого бедра Гизы, но сама она едва вздрагивает. Ее губы не отпускают член мужа. И она легким движением начинает его поглаживать. Одной рукой она сжимает мошонку, приближая оргазм, до которого пока еще далеко. Теперь князь настроен очень решительно, и он бросается в яростную атаку. Он толкает свой член вперед, нажимает изо всех сил и, наконец, пробивает узкую щель. С криком Джанджакомо эякулирует себе в ладони и падает на пол.
Ропот поощрения пробегает в полукруге зрителей. Эммануэль судорожно сжимает руку Сильваны. Она чувствует себя влажной от переполняющего ее желания. Она бы сейчас охотно бросилась на подстилку, отдавшись какому-нибудь красивому крестьянину.
– Смотрите! – предупреждает ее Сильвана.
Губы ее приоткрыты, дыхание стало прерывистым.
«Она будет наслаждаться этим, – отчаянно думает Эммануэль, – но вот бы она посмотрела мне в глаза…»
Но Сильвана полностью захвачена зрелищем. Теперь, когда князь преодолел порог плоти, он дает себе небольшую передышку. Он собирает силы. Крупные капли пота стекают у него по лбу, а взгляд потерял свою первоначальную твердость. Что же касается Гизы, то она сосет член своего мужа и выглядит безразличной к тому, что происходит за пределами ее рта.
И вдруг с диким криком князь хватает ее за бедра, глубоко входит в нее, готовый в любой момент с триумфом покинуть эту крепость. Но это как раз и есть то, чего ждала эта женщина. Она бросает член Ореста и усмехается:
– Смелей, Ваше Высочество! Выходите, если сможете!
Князь, ругаясь, пытается выйти, но золотистые ягодицы сжались вокруг его члена, в то время как ее бедра начали двигаться в нежном темпе, способствуя нарастанию удовольствия. Розовая пропасть обхватывает член до самого корня. Эммануэль, у которой кружится голова, представляет себя на месте Гизы. Ногти Сильваны впиваются ей в руку.
– Это слишком красиво, – шепчет Эммануэль, едва не падая в обморок.
