– Да, – снова как будто безучастно ответила она.
– Жюли Донеган! – провозгласила я. – Тебе не кажется, что у тебя с этим парнем серьезные отношения?
– Мне кажется, что да, – сказала она тихо. – Правда, очень трудно поддерживать серьезные отношения с человеком, который находится за океаном…
– Да уж, надо полагать, – согласилась я и откусила от цыпленка еще кусочек, на этот раз более осторожно.
– Что-то в нем такое есть, – продолжала Жюли мечтательно. – С другими я такого не испытывала ни разу.
– Правда?
– Правда. Я знаю, ты скажешь, что это потому, что мы были на отдыхе и вокруг царила сплошная идиллия. Но мне кажется, что это не так.
– Если так, то я удовлетворена, – объявила я.
– Тебе-то легко говорить, что ты удовлетворена, – произнесла она язвительно. – Но он во Флориде, а я в Дублине, и что нам прикажешь в таком случае делать?
– Да, я понимаю. – Я снова наполнила стакан водой. – И как же вы собрались встретиться?
– Он пригласил меня к нему приехать, – сказала она. – В сентябре.
Я тихонько присвистнула.
– Что это тебя так удивляет? – сказала она. – Я скорее всего поеду.
– Обязательно поезжай! – убежденно сказала я и сама удивилась своей настойчивости. – Поезжай и определи на месте, любишь ты его или нет.
– Господи, Изабель! – Она засмеялась. – С чего это ты так переживаешь?
– Сама не знаю. – Мне стало немного грустно. – Просто я хочу, чтобы ты была счастлива, Жюли.
– А как насчет тебя? – спросила она. – Ты счастлива?
Я сделала глоток воды.
– Разумеется.
– Решили с Тимом все ваши разногласия?
– Да.
– И когда же вы поженитесь?
Я снова отпила воды.
– Еще не знаю.
– Но вы хотя бы назначили срок?
– Нет, – честно созналась я. – Но это не имеет значения, Жюли. Мы все еще только собираемся это сделать. Это все из-за того, что он сейчас действительно очень занят на работе. У него идет новый проект. Когда он с ним развяжется, то мы с ним тут же обсудим вопрос заключения брака.
– Я рада, что ты счастлива, – серьезно сказала Жюли. – Но не позволяй ему снова тебя обижать.
– Я не позволю, – заверила я ее и погрузилась в ответственную работу поедания цыпленка.
Когда на следующее утро я спустилась на кухню, Алисон делала себе тост. За ночь дождь кончился, и на безоблачном небе сияло веселое солнышко. Я развела в кружке немного зерновой каши и села завтракать в плетеное кресло у двери. Алисон непрерывно зевала. Вид у нее был всклокоченный и невыспавшийся, волосы все время падали на глаза.
– Где ты вчера была? – спросила я. – У тебя такой вид, словно ты падаешь с ног от усталости.
– Я и правда падаю с ног от усталости, – сказала она, снова зевая. – Сьюзи устраивала прощальную вечеринку, и я вернулась домой в полпятого.
– А когда она уезжает? – Сьюзи была старой подружкой Алисон, и она на полгода уезжала в Австралию.
– Сегодня. Если, конечно, проснется.
– Ей нравится Австралия?
– Как тебе сказать? – Она налила в стакан молока и залпом его выпила. – Она говорит, что хочет много путешествовать. У нее там тетя, или кузина, или еще кто-то, и она едет туда просто так.
– Хорошо поработать за границей…
Алисон со мной согласилась, но тут же взвизгнула:
– Ой, что это?!
– У тебя тост сгорел.
– Гадство! – Она перевернула тостер и вытрясла из него два обугленных кусочка. – Терпеть не могу сгоревший хлеб!
– А ты поджарь еще.
Она вздохнула и выбросила хлеб за окно.
– Жарь не жарь, а запах такой, что у меня уже все равно пропал аппетит.
Она налила в чайник воды и поставила его на огнь. Я наблюдала, как она стояла, опершись о стену. Большинство людей не могут поверить в то, что мы с Алисон сестры, такие мы с ней разные. У нас действительно по множеству вопросов прямо противоположные мнения, и тем не менее мы с ней отлично ладим.
Чайник закипел, и она приготовила нам обеим кофе.
– Кажется, я постепенно становлюсь похожа на человека, – сказала она, попивая кофе. – У меня даже кровь веселее забегала по жилам!
Я засмеялась.
– А моя так прямо носится по всему телу. Меня просто распирает от избытка энергии! Надо убедить Тима поиграть со мной в теннис.
– О! – При этих словах Алисон брякнула свою чашку на стол и уставилась на меня. Шея и щеки ее начали покрываться румянцем.
– В чем дело? – удивилась я.
– Ни в чем.
Она снова взяла чашку и принялась пить кофе.
– Алисон!
Она была явно смущена.
– Говори! – потребовала я. – Что бы там ни было, ты должна мне обо всем рассказать!
На кухню влетела оса. Алисон схватила полотенце и попыталась выгнать ее вон, но оса кинулась к окну и начала бешено в него биться. Алисон снова пошла в атаку, и на этот раз удар достиг цели: оса упала на стол и закрутилась на одном месте.
– Ой, я ее убила! – взвизгнула Алисон.
– Может, и не убила. Положи ее куда-нибудь, может, она очнется.
Алисон подхватила осу газеткой и выбросила в окно.
– Теперь я вообще не узнаю, умерла она или нет! – Сестра принялась мыть чашки. – Ну, мне пора, надо идти одеваться.
– Но прежде ты все-таки мне расскажешь, в чем дело, – не отставала я.
– Ни в чем.
– Не прикидывайся! Рассказывай!
Мне всегда удавалось заставить ее говорить.
– Ну, просто… – начала она без энтузиазма. – Я думала, что вчера вечером вы были с Тимом.
Я удивленно взглянула на нее.
– Мы собирались, но у него появилась срочная работа, и мы пошли в кино с Жюли. А что случилось?
– Да нет, ничего…
– Так в чем же дело?
– Вчера вечером я встретила Тима…
– Неужели?
– То есть не встретила, а просто видела. Я думала, что он собирался быть с тобой.
– Где ты его видела?
– В Доннибруке.
– Ну и что? Может, он зашел после работы выпить, – возразила я. – Когда я устаю после работы, то могу только хлопнуться перед телевизором, а Тим любит пойти куда-нибудь проветриться. Он говорит, что лучшие идеи к нему приходят, когда он слегка пьян. Только потом он их не помнит.
Алисон все еще томилась какой-то неловкостью.
