Маргарет рассмеялась.
— Скрывать что-либо нет необходимости. Это никого не касается.
— Это касается меня.
— Вы вызываете у меня настоящее восхищение, — с легкой усмешкой сказала Маргарет. — Ладно, ваше дело. Жду вас обоих в назначенное время в субботу, договорились?
— С большим удовольствием, — отозвалась Джейн.
Прошло еще два дня. Харви оставался холодным и неприступным. И Джейн решила — с нее довольно. Если он не хочет ее здесь видеть, она уедет.
Все очень просто.
После обеда, когда Харви, как всегда, направился в кабинет, в свое убежище, Джейн, собрав мужество в кулак, поднялась из-за стола и последовала за ним.
— Харви, одну минуточку.
Он остановился — его рука уже лежала на дверной ручке — и обернулся к Джейн.
— Да?
— Хочу задать вам один вопрос. — Джейн чувствовала, что сердце вот-вот вырвется из груди.
Харви открыл дверь кабинета и жестом пригласил Джейн войти.
— В чем дело?
Она остановилась посреди небольшой комнаты и, глядя Харви в глаза, без околичностей сказала:
— Меня не оставляет ощущение, что мое пребывание здесь нежелательно.
Казалось, Харви был застигнут врасплох.
— Я же вас пригласил, — ответил он наконец, засовывая руки в карманы.
— Да, пригласили. Но мне кажется, что сейчас вы об этом сожалеете. Может быть, я что-нибудь не то сказала или не то сделала? — Джейн и в самом деле не представляла, чем объясняется отчужденность Харви.
— Почему вы так думаете? — нахмурившись, спросил он.
— Ваша манера вести себя со мной кажется мне, мягко говоря, странной. Вы сказали, что вам приятна моя компания, поцеловали меня, а теперь избегаете, стараетесь не оставаться со мной наедине. Если вы передумали и вам неприятно видеть меня рядом, я хочу, чтобы вы прямо об этом сказали. Я уеду. Это не проблема. — Джейн говорила очень спокойно, очень по-деловому, хотя сердце ее билось со страшной силой, а стиснутые в кулаки руки сводило от боли. — Мне неприятно чувствовать, что я стою у вас на дороге.
— Вы не стоите у меня на дороге, — сказал Харви, и Джейн с удивлением отметила, как неожиданно он изменился: казалось, на его плечи лег тяжелый невидимый груз.
— Между нами что-то происходит, — сказала она тихо, ровным тоном. — Но я не понимаю, почему вы ведете себя так, словно пытаетесь это отрицать. Есть какие-нибудь проблемы? Я хочу сказать, если есть причины, почему мы не должны быть… вместе, я уеду.
— Я не хочу, чтобы вы уезжали. — Харви протянул руку и дотронулся до волос Джейн.
— Но чего же вы хотите?
Его лицо окаменело, глаза подернулись серой дымкой.
— Я хочу, чтобы моя личная жизнь оставалась простой и ничем не осложненной.
Джейн взглянула ему в глаза.
— Я тоже этого хочу.
Так они и стояли, замерев в напряженном молчании, почти касаясь друг друга. Но вот Джейн придвинулась ближе, совсем немного, встала на цыпочки и нежно коснулась губами губ Харви.
— Все очень просто, — прошептала она, чувствуя, как кровь струится по телу горячим тяжелым потоком.
Харви медленно, будто с трудом, поднял руки и погрузил пальцы в ее густые рыжие волосы.
— Вы уверены? — спросил он.
— Да. Потому что это то, что я чувствую, то, чего я хочу.
А разве не так? Ее словно магнитом притягивал этот мужчина с голубыми глазами, со спокойными манерами, уверенностью и силой, любящий свою землю и животных, обитающих на ней.
Ну и что плохого, если ей хочется стать к нему ближе, открыться ему, любить его?
Харви обнял ее, его губы приблизились к ее губам, и Джейн окутали нежность и ласка. Она укрылась, утонула в них и почувствовала, как тает ее тело, переливаясь в его плоть. Губы Джейн раскрылись в нетерпеливом приглашении, а потом ее голова закружилась, потому что она ощутила всю сексуальную силу, всю чувственную нежность поцелуя Харви.
Джейн не представляла, сколько длился этот поцелуй. Время обратилось в ничто, в такую же пустоту, какая была сейчас в ее голове. Потому что мысли, как и время, исчезли, остались лишь несвязные обрывки, плясавшие в ее голове: я хочу тебя, Харви… пожалуйста… я хочу тебя…
Неожиданно Харви разжал объятия, и Джейн почувствовала себя так, как, наверное, чувствуют себя люди, которых долго носило по морю, а потом неожиданно выбросило на земную твердь. Потом она увидела Лиз, стоящую в дверях.
Джейн понимала, что поза, в которой застала их служанка, весьма выразительна. Она сложила руки на груди, стараясь унять бившую ее чувственную дрожь. Откуда взялась эта девушка и почему она не слышала ее приближения? Уши Харви, по-видимому, оказались более чуткими.
— О! — удивленно пискнула Лиз. — Джейн, ваш кофе в гостиной. Может быть, принести его сюда?
Джейн покачала головой.
— Не стоит, я выпью его там.
Джейн всегда считала, что иметь прислугу, которая делала бы уборку, стирала и гладила — хоть и роскошь, но вполне допустимая. Но эта допустимая роскошь, оказывается, имеет и недостатки.
Лиз вышла, закрыв за собой дверь.
И тут же Харви снова привлек Джейн к себе и стал целовать с такой жадной, неутоленной страстью, которая мгновенно пробудила всю ее чувственность. Испепеляющий жар, пылкое нетерпение — вот что было теперь в его поцелуях.
— Я хочу тебя, — прошептал он, оторвавшись от ее губ. — Я хочу тебя видеть в своей постели, хочу заниматься с тобой любовью, и я… боюсь…
— Чего же ты боишься? — с трудом выдавила Джейн и, запрокинув голову, заглянула в лицо Харви.
— Потому что не знаю… чем это станет для нас. — Харви помолчал. — И я боюсь сделать тебе больно. Потом… в конце, — добавил он.
Любовь — всегда риск, прыжок в неизвестность, Джейн хорошо это знала.
— Я не прошу гарантий, Харви.
Его руки скользнули по ее спине, спустились ниже…
— Я знаю. И все же не хочу причинять тебе боль.
— Если ты причинишь мне боль, если мне станет плохо, я сама буду решать, что мне делать. Я сейчас здесь, с тобой, по своей доброй воле. И уеду в любой момент, как только пойму, что мне этого хочется.
Джейн вгляделась в его лицо и заметила в уголке губ смущенную — да, именно смущенную, так ей показалось, — улыбку.
— Звучит очень смело, — тихо произнес Харви.
Джейн улыбнулась ему в ответ.
— А я и вправду смелая, — сказала она, и в это мгновение в ее мозгу прозвучали слова Лорин. — Ты даже не представляешь, какая я смелая, — добавила она, усилием воли отгоняя ужасные мысли.
