– Возможно, – засмеялся Рори.
– Так что говорят в «Таймс»? – спросила Лорен у Рори.
– Эй! – Сьюзи нахмурилась. – Я думала, мы об этом не будем.
– Вдруг они знают то, чего не было в новостях. Ну, понимаешь, про самолеты…
Разговоры за столом умолкли.
– Никаких сообщений о катастрофах нет, – успокоил ее Рори. – С другой стороны, информации мы почти не получаем, а та, что есть, ничего не проясняет.
– То есть?
– После событий 11 сентября понадобилась неделя, чтобы разобраться в происходящим. Похоже, что эти кибератаки идут из России, с Ближнего Востока, из Китая, Бразилии и Европы, а значительная часть – с территории США…
– Хватит! – Сьюзи подняла вилку. – Пожалуйста, давайте сменим тему!
– Я просто… – начал Рори, но Сьюзи его перебила.
– Электричество снова дали – и я забыла поблагодарить за это Бога, – продолжила она с улыбкой, – а завтра, наверное, все уже закончится, и тогда болтайте, сколько хотите. Сейчас я хочу, чтобы у нас был обычный, хороший рождественский ужин, так что, пожалуйста, не надо.
– Отличная индейка, да? – Чак повысил голос, меняя тему. – Давайте выпьем за наших прекрасных жен!
Мы с Чаком и Рори подняли бокалы.
– За мою прекрасную жену, – сказал я. Лорен бросила на меня взгляд, потом опустила глаза. Я попытался нежно повернуть ее голову в мою сторону, но Лорен высвободилась.
– Что случилось? – тихо спросил я.
– Ничего, – шепнула она, глядя мне в глаза. – С Рождеством.
Я осушил свой бокал. Лорен едва пригубила.
– И тебя с Рождеством, малышка.
– Всего на минутку? – снова попросил я.
Лорен вздохнула и, достав из мыльной воды в раковине миску, принялась задумчиво ее тереть. Мы отправили всех по домам – сказали, что уберем сами, раз уж ужин готовила Сьюзи, и сейчас пили вино при свечах и одновременно мыли и убирали посуду.
Я хотел включить CNN и узнать, что происходит. Я весь вечер мечтал это сделать.
– Ладно, на минутку, но потом поговорим, – сказала она, глядя на меня в упор. – Майк, нам нужно поговорить.
Ее слова прозвучали зловеще, и я даже прекратил вытирать кастрюлю. За ужином я совсем потерял аппетит и почти ничего не съел. Лорен сидела молча и не поднимала взгляд. Возможно, она думала о своих родителях, но…
– О чем? – Я пожал плечами, стараясь держаться непринужденно. Кожу на голове стали покалывать крохотные иголки.
Лорен глубоко вздохнула.
– Давай сначала все уберем.
Я уставился на нее, держа в одной руке кастрюлю, в другой – полотенце, однако она повернулась к раковине и принялась энергично скрести грязную посуду. Покачав головой, я поставил в стопку оставшиеся кастрюли и сковородки, сложил бокалы в посудомойку, вытер руки о джинсы и взял пульт дистанционного управления.
Лорен вновь громко вздохнула.
Включился CNN.
– В четвертый раз за всю историю вооруженные силы приведены в состояние повышенной боевой готовности.
– Что такое?
Я сел на диван, Лорен отложила грязную кастрюлю. На огромном экране, висевшем на стене, появилось изображение авианосца. На этот раз – нашего.
«Раньше это произошло во время кубинского ракетного кризиса в 1962 году, когда мы были на грани ядерной войны с Россией…»
– Что происходит? – спросила Лорен.
«…во время войны Судного дня в 73-м году, когда Сирия и Египет внезапно напали на Израиль, тем самым едва не вызвав еще одну ядерную войну…»
– Понятия не имею, – ответил я, покачав головой. Лорен села рядом со мной.
«…и, разумеется, 11 сентября, когда на нас напали неизвестные, впоследствии оказавшиеся террористами из «Аль-Каиды».
Мне захотелось пойти к Чаку – выяснить, не знает ли он еще что-нибудь, но Лорен меня остановила. Ни о чем ее не спрашивая, я снова сел и стал смотреть телевизор.
«Известно лишь одно: сеть Объединенного центрального командования, одна из внутренних сетей управления и связи вооруженных сил США, была взломана…»
– Майк, можно выключить его на минутку?
Я уставился на телеэкран, пытаясь понять, что происходит. Кто-то захватил несколько засекреченных сетей, от АНБ до армейских подразделений, находящихся в зоне боевых действий. Масштабы и цель проникновения неизвестны. Наши вооруженные силы готовятся отразить атаку.
– Майк, пожалуйста, – повторила Лорен.
Я повернулся к ней.
– Ты серьезно? Хочешь поговорить именно сейчас, когда мир на грани катастрофы?
На ее глаза навернулись слезы.
– Пусть мир сгорит, но мне нужно с тобой поговорить прямо сейчас. Я хочу кое-что тебе сказать.
Мое сердце забилось. Я знал, что она хочет мне сказать, и не хотел это слышать.
– А подождать нельзя? – Я сжал кулаки.
– Нет.
По ее лицу текли слезы.
– Я… – она запнулась… – Я, м-м…
«Только что получено экстренное сообщение из Министерства национальной безопасности. О боже…»
Мы с Лорен повернулись к телевизору. Ведущий CNN, казалось, потерял дар речи.
«…Министерство национальной безопасности информирует о том, что над территорией Соединенных Штатов появились многочисленные неопознанные воздушные цели, и просит граждан сообщать любую информацию…»
И тут все отключилось.
Гул машин и приборов смолк. Я понял, что смотрю на черный экран, где еще долю секунды назад был ведущий CNN. Сейчас я слышал только биение своего сердца и шум крови в ушах.
Затаив дыхание, я практически ждал, что мою сетчатку сожжет яркая вспышка термоядерного взрыва. Однако глаза постепенно привыкли к свету свечей, которые все еще горели на кухонной стойке.
Шли секунды.
– Может, возьмем Люка и заглянем к соседям? – предложил я дрожащим голосом. – Выясним, в чем дело.
Лорен схватила меня за руку.
– Пожалуйста, – взмолилась она. – Я должна это сказать.
– Что? – Мой гнев и страх вырвались наружу. – Ты хочешь признаться прямо сейчас?
– Да…
– Не желаю слушать, – отрезал я. – Не желаю слушать про то, что ты спишь с Ричардом, что тебе очень жаль, что ты не хотела никому делать больно.
Она разрыдалась.
– Черт побери! – завопил я. – И ты выбрала этот момент, именно этот момент…
– Майк, не будь такой сволочью, – рыдала она. – Пожалуйста, не злись.
– Я сволочь? Ты с кем-то спишь, а я – сволочь? Убью ублюдка!
