Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 26
— Их надо брать по отдельности, — твердо сказал Булочкин.
— Почему, — удивился Колобок.
— Вместе они очень опасны.
И тут в дверь позвонили. Колобок схватил большое увеличительное стекло и стал рассматривать разбитую форточку, лежавшую у него на столе.
— Войдите.
Вошла строгая сухощавая гражданка пенсионерно-спортивного вида. Она была в кедах, в тренировочном костюме и с открытым зонтом.
— Караул! — тихо кричала она. — Двойной караул!
— Почему двойной? — поразился Колобок.
— Ребенка украли, — объяснила продуктовая спортсменка. — Уже второй раз.
— Гражданка Четверухина, — строго сказал Колобок. — Мы уже с вами знакомы по аналогичному делу. Вы уверены, что его украли? Может быть, он сам от вас сбежал.
— Уверена, уверена.
— Но кому он нужен?
— Такой ребенок всем нужен. Это же будущий Эйнштейн. Будущий академик, гордость страны. Тысячи научных открытий в оборонной сфере.
— Почему в оборонной сфере? — спросил Колобок.
— Он с танками не расстается.
— Шеф, — сказал военизированный Булочкин, — я чувствую руку иностранной военщины.
— Да? — ехидно сказал Колобок. — В прошлый раз вы чувствовали руку инопланетянщины и что же оказалось?
Булочкин виновато заморгал глазами, но продовольственная спортсменка поддержала его:
— Этот продолговатенький товарищ прав. Ребенка украла военщина.
— Отставить споры! — сурово приказал Колобок. — Начинаем действия. У нас есть три преступления. Похищение мальчика — раз. Это вы, Булочкин, берете на себя. Пропажа сабли товарища Крылатенко — это два. Это я беру на себя. И кривоватый тип Дебиленко, который переводит собак и кошек на шапки, — это три. Это для вас, товарищ Колбочкина. И имейте в виду, это очень опасный тип. По нему давно уже плачет милиция.
— Шеф, я имею план. Я прикрепляюсь к гражданке Четверухиной, — сказал Булочкин. — Мы вместе ведем поиски.
— Отлично.
— Я отправлюсь в командировку по всем помойкам, — сказала Колбочкина. — Там больше всего собак. И там будет этот кривоватый тип.
— Отлично, — согласился Колобок. — А я отправлюсь в музей боевой славы нашего парка на пару часов.
— Шеф, вы будете там экспонат? — спросил верный Булочкин.
— Я буду заседант. То есть я буду там сидеть в засаде.
— Ага, — поняла Колбочкина. — Преступник всегда возвращается на место преступления. И тут-то вы его цап и хватаете за обе руки!
— Ничего подобного! — возразил Колобок. — Следите за моей мыслью. Преступник похитил саблю товарища Крылатенко. Сабля очень опасная штука. Ею можно порезаться. А ножны он не взял. Значит, он придет за ножнами. Вот тут-то я его и задержу.
— Колобок, Колобок, — сказал Булочкин. — А может быть, сабля тупая.
— Булочкин, Булочкин, вы когда-нибудь рубили капусту? Разве можно рубить капусту тупой саблей?
— Нельзя. Ничего не выйдет.
— А товарищ Крылатенко рубил не капусту, а головы врагам революции, которой он верно служил, пока его не расстреляли. Так что сабля у него должна быть в сто раз острее.
— Его расстреляли белые? — спросил Булочкин. — Которым он рубил головы?
— Нет. Красные. Но к сабле это не имеет отношение.
— Шеф, — прервала свою задумчивость Колбочкина, — а как я узнаю преступника Дебиленко, по которому плачет милиция?
— У него такие приметы. Правое ухо больше левого. На груди татуировка: «Как мало прожито, как много сделато!». И от него сильно пахнет псиной.
— Я никогда не нюхала псину, — сказала Колбочкина. — Эх, была бы у нас служебно-розыскная собака, нам было бы много легче.
— Булочкин, сколько стоит сейчас на рынке хорошая собака? Лучше всего щенок.
— Дорого, шеф, рубля три. Я приценялся.
— Ой, — закричала гражданка Четверухина, — у моего мальчика Леши есть замечательная собака. Я ее все время хотела выбросить из дома. Теперь я ее вам подарю.
— Немедленно дарите, — сказал Колобок.
— Немедленно не могу. Ее украли вместе с мальчиком.
— Ладно. Все по рабочим местам! — приказал Колобок. И запел вполголоса свою любимую песню, песню о силах разума в Москве.
Когда общественность слаба,
Когда уже бессильна пресса,
Тогда для нас трубит труба,
Для нас — защитников прогресса.
В этой песне был такой припев:
Если спросят, мы ответим,
Что желаем счастья детям,
Каруселей и зверей
И незапертых дверей.
Лаборантка Колбочкина уже третий час исследовала помойки и антисанитарные ларьки, но все безрезультатно. Ее постепенно охватывала грусть, переходящая в печаль.
— Три часа жизни долой и никаких результатов. Колобок меня за это по головке не погладит.
И верно, из своего пионерского детства Колобок вынес всего один лозунг, но какой: «Пионер, не теряй ни минуты!». А она потеряла уже целых сто восемьдесят минут.
И тут ей навстречу вышел мороженщик Коржиков с тележкой.
— Товарищ мороженщик, — спросила Колбочкина, — где вы приобрели такую красивую шапку?
Мороженщик Коржиков считал себя человеком России, более того, человеком Земли и даже человеком Вселенной. Он всегда говорил так, словно на него смотрят все жители Москвы одновременно. Он говорил заголовками газет:
— Шапки шьют люди! К следующему году дадим каждому человеку по шапке! Не шапка красит человека, а человек красит шапку!
— Вот я и спрашиваю вас — кто красил эту шапку? — спросила Колбочкина. — Назовите фамилию.
— Краска не валится с неба! Животных красит природа. Это же натуральный соболь или типичный бобер!
— Сами вы, гражданин, натуральный соболь или типичный бобер. Это же типичная собака, крашенная под соболя.
Продавец Коржиков снял шапку, внимательно рассмотрел ее, даже лизнул ее и завопил на весь парк заголовками криминальной хроники:
— Мафия проникла в народ! Обман подстерегает нас на каждом шагу. Преступники среди нас. Берегите ваших четвероногих друзей!
— Не кричите так громко, — сказала Колбочкина. — Лучше опишите этого человека. Как он выглядит, какие у него уши, во что одет, что у него написано на груди?
— Что у него написано на груди, я не знаю, — сказал Коржиков нормальным голосом. — Я его не читал. Уши у него холодные. На лице у него написано, что он жулик. И выглядит он так же. Он все время трется здесь, около помоек.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 26
